Руководство по фальшивым отношениям с твоим врагом
Шрифт:
Поскольку Сэм явно справлялся, я позволила кузинам утащить меня в гостиную.
Каждое место на диванах и креслах было занято, а из кухни и комнаты с телевизором, где шёл какой-то спортивный матч, стекались всё новые и новые родственники.
Дом был наполнен аппетитным запахом чеснока и чили. Жар от множества собравшихся людей создавал ощущение уюта, а громкие разговоры и шутки напоминали, почему я всегда любила семейные посиделки Мэннов.
— Когда свадьба? — вдруг спросила Мэдисон.
— Надо сделать Оуэна распорядителем колец, — предложила Кили. — Я
— Ещё рано думать о церемонии, мы даже дату не выбрали, — отмахнулась я, снова краем глаза проверяя, где Сэмюэль. Он последовал за нами в гостиную и продолжал беседу с дядей Майком, не переставая время от времени поглядывать на меня.
— Тихо все! — Голос бабушки Мэнн, словно нож, разрезал гомон смеха и разговоров.
В комнате сразу же воцарилась тишина. Сэм мягко пробрался через толпу моих кузин, чтобы встать рядом со мной плечом к плечу. Он осторожно взял меня за руку, переплетая наши пальцы.
Я сжала его руку в ответ, и этот жест был скорее для меня самой — успокаивающий.
Бабушка и дедушка Мэнн выступили вперёд, их взгляды были прикованы к Сэму. Мои кузины разбежались в стороны, будто осенние листья, оставив нас вдвоём под пристальными взглядами всей семьи.
В животе завязался тугой узел тревоги. Глупо, конечно — Сэмюэль ведь даже не мой настоящий жених. Но с тех пор, как мы начали этот спектакль, я всё больше хотела, чтобы моя семья приняла его.
Дедушка Мэнн скрестил руки на груди, его взгляд бегал между мной и Сэмом. Лоб был сморщен от глубоких морщин, словно он пытался понять, стоит ли нам доверять.
Я сглотнула.
Бабушка Мэнн приподняла нарисованные брови и повернулась к отцу, который лениво прислонился к дверному косяку кухни.
— Пол, — обратилась она к нему. — Что скажешь о молодом человеке?
Папа задумчиво почесал бороду, потом медленно поднял вверх большой палец.
Комната взорвалась радостными возгласами и одобрительными аплодисментами.
— Так, так, тише! — снова окликнула всех бабушка.
Она обменялась с дедушкой многозначительным взглядом. Затем дедушка шагнул ближе к Сэму и заговорил, его голос звучал тепло, но твёрдо:
— Сэмюэль, пообещаешь ли ты заботиться о нашей Натали? Станет ли она твоим главным приоритетом в жизни?
Сэмюэль, в исполнении, достойном премии «Оскар», посмотрел на меня с такой нежностью, что это казалось пугающе настоящим.
— Конечно, сэр. Натали — моя вселенная. Она значит для меня всё.
По комнате прокатился дружный «Оооо», от которого я вспыхнула.
Дедушка положил руку на плечо Сэма, затем кивнул бабушке.
— Вердикт вынесен, — провозгласила бабушка Мэнн. — Сэм достоин нашей Натали!
Гости снова взорвались аплодисментами и радостными возгласами. Мне даже показалось, что я ощущаю эту радость физически — где-то в груди.
Сэм нежно сжал мою руку, и я снова встретилась с ним взглядом. Он, не отрываясь, смотрел на меня, а затем медленно, почти благоговейно, поднял мою руку к губам и оставил на кончиках пальцев лёгкий поцелуй.
Из-за этого жеста мои кузины снова радостно заахали.
А
— Ладно, все! — хлопнула в ладоши мама. — Чтобы отпраздновать помолвку моей любимой дочери и такого замечательного молодого человека, как Сэмюэль, давайте есть! Еда и напитки на кухне!
Мэнны снова радостно закричали, бросившись к кухне, как пчёлы к мёду.
Сэмюэль и я были буквально подхвачены этим людским потоком. Оказавшись в шумной кухне, я не смогла сдержать изумления от вида еды, заполнившей каждый сантиметр свободной поверхности.
Два мультиварочных котла с чили медленно булькали на столе, рядом стояли чугунные сковородки с золотистой кукурузной лепёшкой, выстроенные ровным рядом на плите. В огромном подносе с запечённой картошкой клубился пар, будто приглашая скорее добавить начинку. Аромат чесночного хлеба и домашней запеканки с сыром смешивался с фруктовой свежестью большого салата, заставляя желудок предательски урчать.
— Ваша семья всегда так отмечает праздники? — удивлённо спросил Сэмюэль, скользя взглядом по изобилию.
Я кивнула на отдельный раскладной стол, заваленный десертами.
— А как иначе?
Сэм рассмеялся.
— Отличный аргумент.
Кили появилась откуда-то с двумя бумажными тарелками в руках.
— У Мэннов еда — это язык любви, так что привыкай!
Сэм с улыбкой отпустил мою руку, чтобы взять тарелку.
— Не переживай. Я уже понял, что на семейных собраниях у Мэннов мне понравится.
Я почувствовала, как мои плечи расслабились от облегчения. Он действительно хорошо вписался в семью. Но потом меня вдруг обожгло осознание: когда наш спектакль закончится, Сэм перестанет появляться на таких вечеринках. Мы прекрасно проводили время последние месяцы, и, хоть я знала, что мы останемся друзьями, мне уже начинало не хватать его близости.
Сэм легонько толкнул меня плечом.
— Эй, сладкая, всё в порядке?
— Да, — я натянуто улыбнулась. — Просто продумываю стратегию. Надо оставить место для десерта, так что нужно планировать порции заранее.
— Ах, да. Ты же относишься к десертам серьёзно, — он склонился ко мне и, неожиданно для меня, нежно поцеловал меня в висок.
Я почувствовала, как это лёгкое касание разлилось тёплым эхом где-то глубоко внутри.
И впервые я задумалась — а действительно ли наши чувства настолько притворные, как мне казалось?
Мы наелись до отвала восхитительной, невероятно вкусной еды, так что больше не могли проглотить ни кусочка. Тепло в доме, вместе с сытным ужином, навевало приятную сонливость. Примерно через два часа я уже с трудом следила за оживлённой болтовнёй мамы и тётушек в гараже, где гудели электрические обогреватели, а детвора увлечённо играла в карты.