Руководство по выживанию для авантюристов-неудачников
Шрифт:
Она получала искренние "спасибо" вместо лайков, и это ей неожиданно нравилось. Она поняла, что ее навыки могут быть использованы для чего-то большего, чем просто самореклама.
Она увидела старую эльфийку, которая не могла дотянуться до стола с едой. Мелисса подошла к ней и помогла ей выбрать угощение.
– Спасибо тебе, девочка, – сказала эльфийка. – Ты такая добрая.
Мелисса улыбнулась и ответила:
– Всегда рада помочь.
Она поняла, что ее навыки могут быть использованы для того, чтобы делать мир лучше, и это было гораздо важнее, чем все лайки и репосты мира.
Глава 11 -
На рассвете, когда последние фейерверки гаснут в небе, а звезды начинают блекнуть, гости вечеринки постепенно расходятся или расползаются по лесу. Гномы-байкеры, похмельные, но довольные, заводят свои ревущие трициклы, украшенные остатками конфетти и мишуры. Их отъезд сопровождается грохотом моторов, клубами дыма и стойким запахом пива и машинного масла. Некоторые из них, особенно те, кто перебрал эля Бахуса, нуждаются в посторонней помощи, чтобы забраться на свои мотоциклы, и отъезжают, виляя из стороны в сторону, как пьяные гусеницы.
Радужные овцы, уставшие от танцев и гонок, мирно пасутся на поляне, пощипывая остатки зефира и конфетти, словно это самый изысканный деликатес. Их шерсть, некогда ярко переливающаяся всеми цветами радуги, теперь слегка потускнела и линяет, оставляя за собой разноцветные клочки шерсти, словно следы волшебного единорога. Некоторые из них, кажется, до сих пор пытаются повторить танцевальные движения гномов, неуклюже перебирая ногами и блея в такт музыке, звучащей в их головах.
Бахус Младший, Бог Пива, Вечеринок и Сомнительных Решений, все еще в состоянии глубокого опьянения, засыпает под ближайшим дубом, обнимая свой любимый бочонок эля, словно это самый близкий друг. Его божественная одежда измята и испачкана, в волосах запутались конфетти, а на лице застыла глупая, блаженная улыбка. Время от времени он издает громкий, хмельной храп, который эхом разносится по поляне, нарушая утреннюю тишину.
Лакримоза Тихая, Богиня Забытых Носков, Мелкой Бытовой Магии и Потерянных Пуговиц, извиняясь, собирает разбросанные по поляне непарные носки, пытаясь найти им хоть какое-то соответствие. Она бормочет что-то себе под нос о "непредвиденных обстоятельствах" и "нарушении вселенского порядка", но в ее голосе нет ни капли упрека. Она просто хочет вернуть все на свои места, хотя бы частично, и восстановить хоть какой-то порядок в этом хаосе. Ее лицо выражает тихую грусть и смирение, словно она привыкла иметь дело с последствиями чужих ошибок.
На поляне царит утренняя тишина, нарушаемая лишь хмельным храпом Бахуса, тихим блеянием овец и шуршанием носков в руках Лакримозы. Воздух пропитан запахом пива, конфетти и магии, словно здесь прошло самое безумное и незабываемое сновидение.
Дракончик, полностью удовлетворенный и слегка уставший от безудержного веселья, выглядит почти милым и безобидным. Он, словно маленький, избалованный ребенок, сидит на пеньке, почесывая свой раздувшийся живот и зевая во всю пасть, демонстрируя свои крошечные, но острые зубки. Его корона немного съехала набок, пижама измялась, а мордочка перепачкана остатками взрывающихся капкейков. Он объявляет, что это была "лучшая вечеринка за последние несколько тысячелетий", и благодарит "Неудачников и Ко" за то, что они устроили для него такой незабываемый праздник. В его голосе
— Вы, смертные, — говорит Дракончик, поглаживая свой живот, — удивили меня. Я думал, вы просто кучка бестолковых неудачников, но вы смогли создать настоящий хаотичный рай! Это было… восхитительно!
Кассандра, уставшая, но слегка смягчившаяся после вечеринки, хмыкает:
— Не стоит благодарности. Просто постарайся не взрывать больше овец.
— Овец? — Дракончик удивленно моргает. — Я ничего не взрывал! Это были всего лишь… фейерверки, направленные в сторону овец. Большая разница!
Финн, как всегда, озабочен едой:
— А что насчет остатков пиццы? Там еще что-нибудь осталось?
Дракончик морщится:
— Пицца с ананасами? Фу! Как вы вообще можете это есть? Но, ладно, если ты так настаиваешь… Думаю, где-то там валяется пара кусочков.
В качестве награды за их усилия и терпение Дракончик торжественно вручает "Неудачникам и Ко" одно большое, слегка пригоревшее печенье с шоколадной крошкой. Он гордо заявляет, что сам его испек, используя божественную магию и "секретный рецепт", который он украл у богини кулинарии (что, скорее всего, является правдой). Печенье выглядит довольно подозрительно: оно черствое, с неровными краями и странным запахом, но Дракончик уверяет, что оно "очень вкусное" и "содержит много полезной магии".
— Это вам за то, что вы такие… хаотичные, — объясняет Дракончик, протягивая печенье Кассандре. — Ешьте и помните обо мне!
Кассандра с подозрением смотрит на печенье, опасаясь, что оно отравлено или проклято, но Дракончик уверяет ее, что оно "абсолютно безопасно" (если не считать небольшого количества магии хаоса, которая может вызвать легкую тошноту и неконтролируемое желание танцевать).
— Ну же, возьми! — настаивает Дракончик. — Я же бог, я не буду вас травить! Хотя… это было бы забавно… Нет, ладно, я пошутил! Бери печенье!
Прежде чем группа успевает выразить свое (смешанное) восхищение столь щедрой наградой, Дракончик объявляет, что ему пора "в отпуск". Он объясняет, что ему нужно время, чтобы восстановить силы после такой грандиозной вечеринки, и что он планирует отправиться на далекую планету, где обитают разумные пирожные, чтобы "пообщаться с себе подобными". Он прощается с "Неудачниками и Ко", желая им удачи в их будущих приключениях и обещая, что они еще обязательно встретятся, возможно, в самый неожиданный момент.
— Ну, пока, неудачники! — кричит Дракончик, подпрыгивая на пеньке. — Было весело! Но мне пора! Увидимся в следующий раз, когда мир будет нуждаться в хаосе!
С этими словами Дракончик исчезает во вспышке конфетти, фейерверков и магических искр, оставив после себя лишь запах озона и ананасовой пиццы, который еще долго витает в воздухе. Все происходит так быстро, что никто не успевает сказать ему "до свидания" или задать еще один вопрос. Он просто исчезает, словно его никогда и не было.