Рунет: Сотворенные кумиры
Шрифт:
«strrrangerrr [04.09 18:04]: Здравствуйте. Вы меня когда-то давным-давно забанили в ЖЖ. Видать, поделом. Разбанъте, пожалуйста. Спасибо и всего вам наилучшего.
Drugoi: Разбанил».
(Из интервью Рустема Адагамова на Ленте. ру)
— Моя френдлента была сформирована шесть лет назад, и она практически не изменилась. Я никого не выкидываю и добавляю, может быть, одного человека в полгода. То есть я получаю информацию из других источников; я могу пойти куда-то в ЖЖ, что-то увидеть по ссылкам из топовых записей. Но добавлять этого человека в ленту мне уже не хочется, потому что я к ней привык,
«ЖЖ — он везде, — написал однажды drugoi. — Приехал в Ш-1 [аэропорт Шереметъево-1], чтобы улететь в Пермь. В курилке был опознан френдом gitanes_, который летит в Красноярск. Познакомились, теперь сидим, пьем пиво, разговариваем».
— А для многих ваш журнал как раз является источником информации.
— Ну, это другой тип жизни в ЖЖ. Люди просто добавляют какие-то журналы, чтобы быть в курсе чего-то. А я и так в курсе.
— Откуда вы берете информацию?
— Ну, у меня есть папка — «Новости» она называется, — и там примерно, я тут посчитал, 164 ссылки на новостные сайты, на сайты газет. Я читаю иностранную прессу — три шведских газеты, четыре датских, все глобальные новостные сайты типа YahooNews, читаю New York Times, Time. Так получается, что я читаю больше западные источники. Из наших я читаю практически только Ленту. ру и «Коммерсантъ». Потому что читать нашу онлайновую прессу немножко стремно: очень много непроверенной информации. Как-то пару раз я так обжегся: на что-то наше сослался, а оказалось, что все не так — ерунда. Еще я как-то стараюсь заполнять вакуум для наших, потому что перевожу то, что пишут «там» — такой суррогат «Иносми».
— А к вам вообще легко достучаться — скажем, незнакомому человеку с каким-то делом, с просьбой?
— В общем, да. Мне в инбокс [97] кидают всякие просьбы — напишите о нас, помогите со сбором денег… Я с этим никогда не связываюсь, когда я не знаю людей. Это еще Носик говорил: должно быть железное правило — если ты не знаешь этих людей, не связывайся с ними. Я этому очень жестко следую. А так мне в инбокс пишут, и я всегда отвечаю, то есть никаких проблем.
97
Почтовый ящик пользователя в «Живом журнале».
— А были случаи злоупотребления этим каналом связи? Кто-нибудь приставал — мол, давай познакомимся, давай дружить?
— Нет, никогда. Я вообще не понимаю, как люди знакомятся в интернете для каких-то личных отношений: это как-то странно. Ведь люди в сети очень разные, они очень часто так отличаются от себя в жизни реальной, что иногда просто диву даешься. Есть такой персонаж — Резус; он очень крутой в сети, ну прямо такой критик, ругатель. Я всегда думал: ну, Резус — это что-то такое. А когда в первый раз его увидел, у меня был шок: ну, такой парнишка, очень контактный, симпатичный, то есть дикая разница.
— А вы сами в сети и в жизни разный?
— Мне все-таки кажется, какой я в ЖЖ, такой я и в жизни, — слегка заикаясь, тихо говорит Рустем. — Ну, с какими-то отклонениями.
«Важа [04.09 15:58]: Рустем, считаете ли вы, что российское общество в интернете соответствует обществу в реальной жизни? Или это совершенно другой слой, не похожий на среднестатистических россиян?
Drugoi: Люди на улицах и в интернете те же самые.
(Из интервью Рустема Адагамова на Ленте. ру)
— Я не люблю людей, которые пишут матом. Терпеть не
— Но таких в ЖЖ много — Тёма, Паркер.
— У Паркера еще такая позиция — мне не нравится его декларируемое антизападничество. Оно мне вообще в людях не нравится, потому что это одна из форм изоляционизма, куда мы сейчас стремимся. У нас ведь сейчас страна получается в окружении врагов, причем врагов этих мы сделали сами. У нас враги — прибалты, украинцы, а теперь врагами стали грузины — вообще чушь какая-то. И когда люди об этом пишут — «давайте снесем Англию» или когда грузин называют «грызунами», — это ужасно. Паркер — один из таких людей. Мне это неприятно. Я-то всегда думал, что Россия пойдет к Европе. У нас даже ремонт нормальный, человеческий, называется «евроремонтом». А получается, что все наоборот, и мы опять уходим за стенку, мы опять такие, как Северная Корея, и дружим с такими же отщепенцами. И люди, которые поддерживают такой путь, мне неприятны. Ужасная тоска наваливается от этого. Вы понимаете меня?
Блоги и социальный заказ
«Мне кажется, что государственное регулирование в социальных сетях приведет к их уничтожению. Уголовные дела, которые заводятся на блогеров по разным поводам и без поводов, вызывают у меня чувство глубокой тревоги за будущее всей гражданской журналистики в интернете. Я не снимаю с самодеятельных журналистов ответственности за то, что они пишут, но думаю, что эта ответственность не должна регулироваться рамками уголовного законодательства. Отдельные блоги могут регистрироваться как СМИ по желанию владельцев таких блогов».
(Из интервью Рустема Адагамова на Ленте. ру)
Блогеры ревностно оберегают свою свободу. Оно и понятно: блоги в России очень быстро стали сперва эрзацем, а потом и настоящим примером гражданской журналистики, оплотом свободы слова. Быстрее это произошло только в Иране: во время массовых волнений и беспорядков, охвативших страну после президентских выборов 12 июня 2009 года, когда действующий президент Махмуд Ахмадинежад объявил о своей победе над оппонентом-оппозиционером Мир-Хоссейном Мусави, информация о происходящем на улицах Тегерана и других городов появлялась не в официальных СМИ, а в блог-сервисе Twitter.com под тегом #IranElections. С началом беспорядков иранское правительство отключило своим гражданам доступ к мобильной связи, спутниковому ТВ и большинству социальных сетей вроде YouTube, Livejournal и Facebook, но микроблоги на «Твиттере», видимо, посчитало неопасными. Именно там, в сообщениях длиной в 140 знаков (максимальный размер поста в «Твиттере») появлялись сведения о количестве убитых и раненых, о действиях правительственных войск на улицах и т. п. Собственно, именно на этом за пару недель и раскрутился Twitter, заняв важное место среди мировых блог-сервисов.
Одна из главных черт блогов, которая и сделала их фактом гражданской журналистики, — единоличное авторство. Блогер, как уже говорилось, неподконтролен никому, он пишет все, что приходит ему в голову, и поэтому может позволить себе критическое суждение практически по любому вопросу, от государственной власти до оптимального способа очистки вареных яиц от скорлупы. Появление любого другого авторитета в блогах — от государства, пытающегося регламентировать Рунет законодательно, до рекламодателя, оплачивающего баннер во френдленте, — кажется посягательством на свободу самовыражения блогера и тут же принимается в штыки. В этом смысле очень показательным стал разразившийся в «Живом журнале» скандал, когда компания СУП решила продавать там рекламу. Многие пользователи заявили, что уйдут из «продажного ЖЖ», облепленного баннерами; некоторые действительно ушли. Впрочем, некоторые очень скоро вернулись.