Рунная птица Джейр
Шрифт:
– Мои родители – ты знаешь, что с ними?
– Нет, прости, - тут Нуки вновь опустился на колени. – Прости, господин!
– Встань, я сказал! Мой отец, мать, братья – они погибли? Ну же, говори!
– Большинство мужчин погибли, защищая город от кочевников, - отвечал Нуки. – А когда Гелетаран пал, началась резня. Сифлаи брали в плен только молодых мужчин и женщин. Меня они оставили в живых потому, что я неплохо знаю их язык, и через меня они разговаривали с пленниками. Остальным рубили головы и складывали в кучи на рыночной площади. Там было много трупов, Аштархат. И много крови. Очень
– Ванчуте? Где она?
– Ее купили для рабовладельца в Акрамбаре.
– Ты пойдешь со мной, я покупаю тебя, - сказал я и отправился к управителю Большого невольничьего рынка. Мое сердце сжималось от ужаса.
Управитель сразу вручил мне заверенный печатью список, где значились имена всех двухсот двадцати рабов, привезенных на корабле «Рубиновый змей» из Зараскарда. Я прочел список. Шестидесятым номером в списке значился «Борашен, искусный кожевенник, сорока двух лет от роду», а сто двадцать четвертой была записана «Ванчуте-Азири, двадцати трех лет от роду».
Самая моя быстроходная галера, посланная в погоню за рабовладельческим кораблем, вернулась ни с чем. В тот день я разорвал на себе одежду, обрил голову и вымазал лицо смесью пепла и крови. Я лежал крестом на полу и выл – протяжно, бессмысленно и страшно. Два дня и две ночи я был по ту сторону жизни. А потом управляющий осмелился войти ко мне и сообщить, что господина Мастера причалов желает видеть какой-то незнакомец.
Человеку, ожидавшему меня в гостиной, было лет тридцать, он был в одежде из кожи и железной сетки и походил на воина – или разбойника.
– Сочувствую твоему горю, светлейший, - сказал незнакомец. – Я знаю того, кто купил рабов из Зараскарда. Этот человек называет себя Гурам, но это не его настоящее имя. Он не появляется в городе и все дела ведет через своих приказчиков. Если ты желаешь, я мог бы за плату помочь тебе встретиться с ним и отбить твоих земляков.
Конечно, я согласился. Рауф – так звали гостя, - взял пятнадцать талантов золотом и ушел. Он вернулся на следующее утро.
– Мне удалось узнать, что Гурам прячется в старой разрушенной крепости Шир-Джуз недалеко от Акрамбара, - сообщил Рауф. – Его люди рассказали мне, что у этого шакала большая охрана, и он никогда не покидает своего логова. Но если господин захочет, я мог бы найти нужных людей – всего за пять талантов.
Путешествие до Акрамбара заняло восемь дней. Еще день мы верхом добирались до крепости, где прятался Гурам. Крепость скрывалась в засушливой долине, к ней вела старая дорога, и на этой дороге нас встретили вооруженные люди – такие же наемники, одетые в дубленую кожу бородатые акрамбарцы с копьями и несколько полуголых обвешанных амулетами из человеческой кости чернокожих, вооруженных огромными луками.
– Поворачивайте обратно! – приказал их предводитель, но я уже принял решение. Первый бой оказался успешным. Рауф и его люди перебили работорговцев и оставили их трупы на дороге на поживу стервятникам и гиенам. Они были отличными воинами, Рауф и его наемники.
В самой крепости мы застали еще несколько работорговцев и прикончили их без пощады. Их командир, огромный сардианец в черной, подбитой волчьим мехом
Ту самую железную мельницу, о которой говорил мне Аширис. Ржавую от крови сотен уничтоженных в ней мужчин, женщин и детей, с огромными циркулярными ножами, к которым прилипли куски кожи и волосы жертв. В колодце под мельницей лежали кучи переломанных, почерневших, смердящих человеческих останков. Воздух в подземелье был будто пропитан запахом смерти. В другом подвале мы нашли клетки, в которых были живые люди. Гелетаранцы. Шесть женщин и шесть детей разного возраста. Изнуренные, тощие, с глазами, полными страдания. И со свежими укусами на шеях.
– Их увели в первый же день, - сказала мне заплаканная женщина, с которой я заговорил о своем отце и Ванчуте. – Увели в подземелье под главной башней. Пришел новый господин и сам отобрал их. Мы слышали их вопли. Наверное, с ними сделали что-то страшное.
– Их надо убить, - шепнул мне Рауф. – Они заражены Темным проклятием. Убить, а трупы сжечь.
– Нет, не надо! – Женщина услышала, кинулась наемнику в ноги, и прочие рабы на коленях поползли ко мне, протягивая руки. Но я уже не думал о них. Я понял, что опоздал.
– Убей их, - велел я Рауфу и бросился вон.
Во дворе я достал из ножен кинжал и хотел перерезать себе вены на руке, но Нуки остановил меня.
– Я виноват в их смерти, - крикнул я. – Отпусти.
– Нет, не надо, господин. Твои люди убили палачей. Ты отомстил.
– Не всем.
– Надо искать главного убийцу, - сказал Рауф, вышедший во двор. Меч у него был залит кровью до рукояти. – Он здесь, я чувствую его.
– Его зовут Аширис, - ответил я. – Нам не победить его.
– Мы уничтожим тварь, - возразил Рауф. – Я охотник Митары. Слышал о нас?
– Нет.
– А мы знали о тебе, Аштархат. Жаль, слишком поздно мы поняли, что затеял твой хозяин.
– Почему ты не сказал мне этого с самого начала?
– Я хотел, чтобы ты сам увидел дело своих рук и понял, кто ты и кому служил все эти годы.
– Я не хочу жить.
– Я убью тебя, Аштархат, но не раньше, чем мы отыщем твоего хозяина.
Вампира мы нашли в одной из верхних комнат единственной уцелевший башни крепости. Аширис спал в золотом саркофаге царей Начальной эпохи, облаченный в царские одежды, и лицо его было цветущим и безмятежным, словно ему снились чудесные сны. Рауф отсек ему голову, и черная кровь брызнула на меня.
– А теперь мой черед умереть, - предложил я и опустился на колени перед охотником. – Убей меня. Я помогал этому чудовищу. Я погубил своего отца и любимую женщину. Я не достоин жить дальше.
Рауф кивнул и занес над моей головой свой меч, но Нуки опередил охотника. Он с воплем кинулся на Рауфа и ударил его по голове тяжелым бронзовым подсвечником, а потом долго бил уже безжизненное тело, пока я, опомнившись, не остановил его.
– Ты должен жить, господин! – шептал полузадушенный Нуки, вырываясь из моих рук. – Ты спас меня. Я не могу позволить, чтобы тебя убили! Ты должен жить…