Рунная птица Джейр

Астахов Андрей Львович

– Пока?

– Мне все равно бежать некуда. Так что я в твоей власти. Захочешь – убьешь, захочешь – спасешь. На все воля божья.

– Не нравятся мне твои речи, девица! – нахмурился Ярре. – За кого ты меня принимаешь? За разбойника? Так ошибаешься, верно говорю. Не хочу я тебе зло причинять и не причиню, уж будь спокойна. Довезу тебя до добрых людей, а дальше своей дорогой поеду. У меня свои дела есть.

– Понимаю. Бросишь меня?

– Почему сразу «бросишь»? Нет, не брошу, - Ярре помолчал. – Успокойся, я тебя без защиты не оставлю.

Некоторое

время они ехали молча. Янка даже не смотрела на спутника, а Ярре не решался с ней заговорить. А лес казался нескончаемым.

– А если я попрошу тебя быть моим гриднем? – вдруг спросила княжна.

– Гриднем? Рыцарем то есть? – Ярре не ожидал такого поворота разговора. – Меня?

– Ну да. – Янка подняла на парня глаза. – Я хоть и не княжна больше, но своего гридня хотела бы иметь.

– Это кто сказал, что ты не княжна? Княжна по праву рождения. Любой подтвердит твои права, как боги есть подтвердит.

– Вот и я об этом подумала. Не прятаться надо от убийц, а ехать сразу в Златоград. Там у отца много друзей, они меня в лицо знают. И я бы рассказала, что случилось в нашей усадьбе – пусть дядюшка послушает, а заодно и выборщики с ним. А ты бы подтвердил мои слова.

– А знаешь, хорошая мысль, - Ярре подумал, что девчонка дело говорит, хоть и испугали его немного такие дерзкие слова. – Конечно, подтвержу. Да и кони эти с герцогским тавром.

– Давай спешимся, - неожиданно предложила Янка.

Ярре, не понимая, что она задумала, соскочил с седла, помог девушке сойти на землю.

– Дай мне свой нож, - велела княжна. – И опустись на одно колено.

Ярре подчинился. Янка, положив кинжал лезвием на правое плечо юноши, торжественно провозгласила:

– Я, Янина Трогорская, дочь и наследница князя Рорека Трогорского, госпожа Трогоры, Зимодола и Путны, благодарю тебя за спасение, Ярре Кристерссон из Ольме, и в знак милости моей назначаю тебя своим личным гриднем. Обещаю тебе покровительство и щедрую награду за твои подвиги и труды на благо моего дома, дома Трогорских, а взамен требую от тебя верности и отваги, уважения и повиновения. Готов ли ты принести присягу, Ярре Кристерссон?

– Готов, - ответил несколько ошеломленный Ярре.

– Тогда повторяй за мной слово в слово: «Я, кого люди величают Ярре Кристерссоном из Ольме, получаю титул рыцаря из рук госпожи моей, княжны Янины Трогорской, со всеми правами и привилегиями, положенными мне по новому званию моему, и взамен клянусь госпоже моей служить ей преданно и верно, защищать ее и заботиться о ней, следовать за ней и держать ее руку, покуда сама госпожа или смерть моя не разрешат меня от сего обета. Клянусь в том перед ликом Божьим и перед людьми, как заведено предками и обычаем нашим. Аминь».

Ярре повторил. Янина убрала кинжал.

– Встань, мой рыцарь, - сказала она, протянув ему обе руки. – И я клянусь тебе в том, что не предам тебя и не изгоню с глаз своих, не подвергну немилости из-за минутной прихоти или чужого наговора. За моим столом и в моем доме всегда будет почетное место для тебя. Жалую тебе за свое спасение,

рыцарь Ярре, поместье Аврог со всеми угодьями, землями и крестьянами, в пожизненное пользование.

– Поместье? – Ярре с трудом сдерживал смех. – Достоин ли я?

– Более, чем кто-нибудь другой. – Тут Янка наклонилась и быстро коснулась губами губ Ярре. – Это в знак моей милости. А теперь едем дальше.

***

За высокими, в рост человека сугробами, открылся угадываемый под снегом тракт. Он рассекал чащу с запада на восток и уходил за холмы, к самому горизонту. И было очевидно, что с ночи по тракту никто не проезжал – на свежем снегу были лишь лисьи, заячьи и оленьи следы.

– Весь день мы ехали на полдень, значит, Златоград должен быть на восход от нас, - сказала Янка. – Так что мне в ту сторону.

– Мне? – не понял Ярре.

– Не хочу тебя неволить, хоть ты и присягал мне. Тебе в Оплот надо.

– Странная ты какая-то, - хмыкнул Ярре. – Неужто думаешь, я тебя брошу? («Знает ведь, чертова девка, что не сделаю я так никогда, а все равно болтает языком!») Нет, если так повернулось, доставлю я тебя до места.

Слова юноши явно не понравились Вельфгриду – волк зарычал, оскалив клыки. Янка улыбнулась.

– А волк твой против, - сказала она. – Ругаться с ним будешь?

– И буду. Ночь скоро, а я тебя брошу? Нет уж. Тут наверняка недалеко жилье какое-нибудь есть. Уж если гонишь меня, так дай хотя бы до людей довести.

Вельфгрид перестал рычать, замахал хвостом совсем по-собачьи. Янка, наклонившись в седле, благодарно потрепала волка по загривку.

– И что бы я делала без таких защитников? – сказала она. – Куда поедем, на восход или на закат?

– Ты же сказала, в Златоград в ту сторону надо ехать, - Ярре показал на восток. – Туда и поедем.

Они проехали еще версты три или чуть больше. Дорога уже была не просто различима: снег на ней был грязный, изрытый, утоптанный и унавоженный скотом. Кругом валялись клочья сена, какие-то тряпки. Видимо, совсем недавно по ней проходило много народу, пешего и конного, да еще с повозками, судя по глубокой колее от колес в снегу. Потом Ярре увидел торчащий из сугроба дорожный указатель. Янка не ошиблась – одна из деревянных стрелок на столбе указывала на Златоград и сообщала, что до столицы Кревелога день пути одвуконь. Две другие стрелки показывали на Банов и Боденталь.

– Боденталь совсем рядом, - сказал Ярре, прочитав надписи. – До темноты доберемся.

Янка ничего не сказала, только согласно кивнула. Вельфгрид побежал вперед, принюхиваясь к следам на дороге. Ярре почувствовал прилив сил – очень скоро этот тяжелый день закончится, и этот вечер они проведут под теплой кровлей, где будут огонь очага, горячая похлебка из говядины с луком и бобами и постель, в которой можно будет всласть отоспаться после почти недели, проведенной в дороге. Деньги у него есть и на себя и на княжну, в кошельках убитых разбойников оказалось немало серебра. А там…