Руны законов Сварога
Шрифт:
Воспоминание оборвалось глухой и безмолвной тьмой. А затем мрак резко растаял, и перед воином появилось лицо незнакомого существа. Натренированное в войнах тело среагировало само собой. Левая рука воителя впилась в горло существа, безжалостно сдавливая мягкую и податливую тёплую плоть… с удивительно нежной кожей.
Присмотревшись, воин увидел, что душит молоденькую девицу, с хорошеньким личиком и ясным взором серо-голубых глаз. Но не отпустить, ни осознать действительность, девица ему не позволила. Сначала она колотила мужчину по руке, потом, осознав тщетность попыток сопротивления,
Впервые в своей жизни змееборец пропустил удар в голову. Да и от кого! От девчонки, соплячки, которая, наверняка, ещё год-два назад в куклы играла!
— Чтоб тебя!.. — выкрикнул воин, схватившись за ушибленную голову. — Ты что, совсем дурная?!
— П-пошёл ты!.. — выдохнула поднимающаяся с пола девица.
Воитель посмотрел ей в глаза.
— Ты как со старшими разговариваешь, коза сопливая?..
— Коза тебе будет вместо жены! — с едкой злостью прохрипела в ответ девица, хмуря брови и сжигая воителя осуждающим взглядом. — Ишь ты!.. Я тебе жизнь спасаю, мою, как дитя и лечить собралась… А ты меня придушить решил?!!
Ратник не сразу осознал смысл слов девицы. Затем мужчина медленно опустил взгляд и оглядел своё обнажённое тело.
— Спасать?! — усмехнулся он. — Это ж как и чем именно ты меня спасала, что я у тебя в доме оказался, да ещё голышом?
— А там, где тебя воспитывали, в баню ходят одетыми? — парировала девица.
Воитель устало и с раздражением вздохнул.
— Тебе хоть лет пятнадцать есть? А то знаешь, с девками малолетними — это не моё…
Собеседница смерила его таким пристальным строгим взглядом, что воителю показалось, будто он увидел в её глазах промелькнувшие искорки сдерживаемого гнева.
— Во-первых, у нас ничего не было. Во-вторых… мне заметно больше пятнадцати, но тебя это волновать не должно. А, в-третьих, ты выйдешь отсюда и извинишься за свой скотский поступок! Или можешь выматываться на мороз, вместе со своими болячками и порчей!
— Какой ещё, к болотнику, порчей?! — не понимающе скривился ратник.
— Я не ведаю, какой именно! — пробурчала девица и подошла к бадье. — Только жар и весь твой недуг — это не простуда и не болезнь никакая, а результат недурственной такой порчи, наложенной старательно и с «любовью». Кто-то очень сильно озаботился, чтобы ты непременно и побыстрее сдох.
Она повернула какой-то металлический ворот с деревянной рукояткой, и ратник заметил, как вода в бадье начала быстро убывать.
— Погоди, я не понимаю… — чуть поморщившись, проговорил воитель. — Ты ведьма, что ли?
— Я предпочитаю «ворожея» или «ведунья», если уж на то пошло.
— Да один хрен… — отмахнулся воитель.
— Один хрен у меня в бадье сидит и хамит бессовестно, — отмела девица.
Она взяла с лавки рядом стопку аккуратно сложенной одежды и бросила в лицо ратнику.
— Одевайся и выходи. Сниму с тебя эту пакость — и можешь проваливать ко всем чудовищам Чернобога!
С этими словами обиженная ведьмочка вышла из бани и эффектно хлопнула дверью.
— К Чернобогу я, пока что, не тороплюсь, — проворчал воин и начал одеваться.
Но тут за край бадьи взялись чьи-то розоватые влажные и не человечески длинные
— Ни стыда, не совести, — покачал головой банный дух. — Как таких только земля носит!
С этими словами банник скрылся из виду.
— Как всех остальных, так и меня носит — молча, терпеливо и равнодушно, — проворчал в ответ ратник, поднимаясь на ноги, с одеждой в руках.
Руна четвертая. Начало долгой ночи
Время клонилось к рассвету, хотя всё ещё было темно, и восход никак не начинался. Я и Машка закончили есть раньше, и теперь, обмениваясь опасливо-задумчивыми взглядами, наблюдали за тем, как ел мужчина. После нашего бурного знакомства, помимо порчи, у него обнаружилась ещё одна серьёзная проблема — он практически ничего не помнил о последних днях и неделях. Если верить амулету против лжи, который я надела ему на шею перед разговором, гость не врал насчёт проблем с памятью. Однако точно солгал по поводу имени, назвавшись Святославом. Собственно, об этом можно было догадаться и без амулета. Потому что, когда я спросила, как его звать, гость произнёс «Свято…» и тут же запнулся. Пару секунд глядел на меня, а затем торопливо назвался Святославом Ставр.
Меня это по больше части не заботило. Не хочет говорить истинное имя — не нужно. Наверное, окажись я доме неизвестной ведьмы, тоже не захотела бы называть настоящее имя — иди знай, что колдунья удумает с твоим именем.
«Зато хоть своё имя и название рода красивые выдумал, — подумала я, — а то в нашем Орлеце, порой приходится столько усилий прилагать, чтобы не смеяться над каким-то Хрулем или Скотенем. Хорошо ещё, если у последних характер не вспыльчивый, как у нашего дровосека по имени Кукуй. Однажды он чуть не зарубил одного острого на язык скомороха, который придумал нелицеприятную рифму к имени вспыльчивого лесоруба»
Гораздо больше мне было интересно прошлое Святослава. Мой гость не скрывал, что он бывалый воин и не отрицал, что повидал множество битв, а также знавал известных богатырей, с которыми ходил в походы, и бился с некоторыми чудовищами. Но о подробностях молчал — всё твердил, что вспоминает прошлое лишь отрывками. И самое поганое, что из памяти у Ставра вылетели именно последние несколько месяцев или даже год, а может и больше года. До конца тут разобраться не удалось.
Доев последний сырник с мёдом, Святослав запил еду ромашковым чаем, а затем вытер усы и бороду.
— Благодарствую за сытный завтрак, хозяюшка, — Ставр улыбнулся Маше.
Косолапова недовольно поджала губы — она не доверяла Святославу и злилась на него за то, что его пальцы оставили заметные синяки на моей шее — а потом сухо и коротко ответила:
— Во благо.
С этими словами служанка поднялась и начала убирать со стола. Ставр с полуулыбкой следил за её действиями, всё пытаясь заглянуть девушке в глаза. Я похлопала гостя по руке и велела:
— Снимай рубаху и ложись на подстилку.