Русь. Строительство империи 6
Шрифт:
Расчет был прост и неумолим. Тратить силы на далекую, дикую и, вероятно, малоценную для Системы Русь сейчас было стратегической ошибкой. Нужно было сосредоточиться на главном призе — Италии. А для этого требовались все доступные силы. Включая силы Мешко Польского.
Оттон отвернулся от окна и подошел к столу, где сидел его верный секретарь, монах Герольд, с пером наготове.
— Пиши, отче, — сказал
Герольд обмакнул перо в чернильницу и приготовился записывать.
— «Оттон, Божьей милостью Император Август, верному и возлюбленному князю Мешко шлет привет и апостольское благословение…» — начал диктовать Оттон официальным, размеренным тоном. Он похвалил Мешко за его усердие в распространении христианской веры и защите границ от язычников на востоке. Отметил его храбрость и лояльность императорской короне. — «…Мы с удовлетворением внимаем твоим успехам на землях русов и прочих диких народов, что лежат к востоку от твоего княжества. Твой меч несет свет истинной веры во тьму язычества, и это угодно Господу и нам…»
Он сделал паузу, подбирая слова. Нужно было развернуть Мешко на юг, но так, чтобы тот не почувствовал себя пешкой, которую просто переставляют на доске.
— «Однако, — продолжил Оттон, — ныне перед всем христианским миром и перед нашей Империей встает задача еще более важная и неотложная. Сердце Империи, Италия, и сам Вечный Город Рим, где покоятся мощи святых апостолов Петра и Павла, вновь терзаемы смутой и беззаконием. Ломбардские герцоги поднимают голову, своеволие римской знати угрожает святому престолу, а нечестивые греки из Константинополя плетут интриги на юге. Долг каждого верного христианина и вассала Империи — прийти на помощь главе христианского мира и восстановить порядок и справедливость в землях, освященных стопами апостолов…»
Оттон говорил об Италии как о великом призвании, о священном долге. Он подчеркивал, что именно там, в центре мира, решается судьба Империи и всей Европы.
— «…Посему, уповая на твою верность и испытанную храбрость, мы призываем тебя, верный наш Мешко, оставить на время заботы о далеких восточных пределах. Земли русов обширны и дики, и полное их покорение потребует многих лет
Он обещал Мешко свою монаршую милость, щедрую награду по завершении итальянского похода и вечную славу участника великого дела. Он не приказывал напрямую бросить Русь, но ясно давал понять, что итальянское направление теперь является приоритетным, и именно там Мешко может заслужить наибольшее расположение императора.
— «…Пребудь с Богом. Дано в Магдебурге, в лето Господне девятьсот шестьдесят восьмое». Закончил, отче?
— Да, Ваше Величество, — склонил голову секретарь.
— Скрепи печатью и отправь с надежным гонцом немедля, — распорядился Оттон.
Герольд аккуратно свернул пергамент, закапал его горячим воском и приложил тяжелую императорскую печать. Вскоре гонец, получив строгие наставления, уже скакал на восток, унося судьбоносное послание в Гнезно, столицу Мешко.
Оттон снова подошел к окну. Солнце уже клонилось к западу, окрашивая небо над Эльбой в теплые тона. Он чувствовал удовлетворение. Расчет был верным. Италия ждала. Система одобрительно молчала, но он ощущал — это правильный ход. Он перенаправил энергию своего самого активного восточного вассала на юг, где она была нужнее и где потенциальная награда, в том числе и в очках влияния, была несоизмеримо выше. А далекая, лесная Русь… пусть пока варится в своем котле. Разбираться с ней можно будет потом, когда главная цель — Италия — будет достигнута. Сейчас восточная граница Мешко станет спокойнее, и это освободит ресурсы и для самого Мешко, и для Империи. Угроза с запада для того нового русского вождя, как бы его там ни звали, на время исчезала. Пусть радуется передышке. Она будет недолгой. В этом Оттон не сомневался.
Конец интерлюдии.
Следующий (заключительный) том цикла здесь: https://author.today/reader/427800