Русская правда. Устав. Поучение
Шрифт:
И так разделил между ними города, запретив им переступать пределы других братьев и изгонять их, и сказал Изяславу: «Если кто захочет обидеть брата своего, ты помогай тому, кого обижают». И так наставлял сыновей своих жить в любви. Сам уже он был болен тогда и, приехав в Вышгород, сильно расхворался. Изяслав тогда был [264] … а Святослав во Владимире. Всеволод же был тогда при отце, ибо любил его отец больше всех братьев и держал его всегда при себе. И приспел конец жизни Ярослава, и отдал душу свою Богу в первую субботу поста святого Федора [265] . Всеволод же обрядил тело отца своего, возложив на сани, повез его в Киев [266] , а попы пели положенные песнопения. Плакали по нем люди; и, принеся, положили его в гроб мраморный в церкви сСвятой Софии [267] . И плакали по нем Всеволод и весь народ. Жил же он всех лет 76.
264
Такое чтение [т. е. пропуск] – в Лаврентьевской, Радзивиловской и в Новгородской Первой летописях. Однако в Ипатьевской летописи и Хлебниковском списке пропуск места, где сидел Изяслав, восполнен: «Изяславу, тогда в Туров князящю». Иное чтение находим в поздних новгородских летописях: «Изяславу, сущю тогда въ Новгород».
265
Первая неделя Великого поста называлась Федоровой. Ипатьевская летопись и Комиссионный список Новгородской Первой летописи уточняют дату смерти Ярослава: Ипатьевская – 20 февраля, Комиссионный – месяца февраля.
266
Перевезение покойного на санях – часть древнерусского погребального обычая. На санях хоронили Владимира Святославича (1015), Бориса и Глеба (1015), Святополка-Михаила (1113) и многих других князей.
267
Мраморный саркофаг, в котором похоронили Ярослава, до сих пор стоит в Софии Киевской.
Начало
Придя, сел Изяслав на столе в Киеве [268] , Святослав же в Чернигове, Всеволод в Переяславле, Игорь во Владимире, Вячеслав в Смоленске. В тот же год зимою пошел Всеволод на торков к Воиню [269] и победил торков. В том же году приходил Болуш с половцами [270] , и заключил мир с ними Всеволод, и возвратились половцы назад, откуда пришли.
268
В летописях, восходящих к Новгородско-Софийскому своду 30-х гг. XV в., к этому известию добавлено: «и посади Остромира в Новгород. И иде Остромиръ с новгородци на чюдь. И убиша и чюдь, и много паде с нимъ новогородцевъ. И пакы Изяславъ иде на чюдь и взя Осекъ Кедипивъ, сирчь Слънца Рука». Однако из записи в Остромировом Евангелии 1057 г. видно, что посадник Остромир был еще жив в 6564–6565 [1056–1057] гг. Из этого следует, что известие летописи первоначально не было точно определено хронологически. Отнесение его к 1054 (6563) г. – позднейшее и ошибочное. 3 Также, возможно, хронологически неточны и другие известия, восходящие к Новгородско-Софийскому своду 30-х годов XV в. Упоминаемый в этом известии город «Слънца Рука» находился в области эстонской чуди. В той же группе летописей читается под тем же годом и следующее известие: «Того же лта клевета бысть на архиепископа Луку отъ своего холопа Дудики. И изыде из Новагорода, и иде къ Киеву, и осуди и митрополитъ Ефремъ, и пребысть тамо 3 лта» (Софийская Первая летопись). Известие это продолжено под 1058 г.: «Того же лта архиепископъ Лука прия престолъ свой въ Новгород и свою власть. Дудици же холопу устнь и носъ срзаша и об руц ускоша». (Там же; в Новгородской Четвертой летописи затем следует текст поучения Луки Жидяты «к братии»). Любопытная прибавка к имени противника епископа Луки Дудики читается в Никоновской летописи под 6563 и 6565 гг.: «И осуди его (Луку Жидяту. – Д. Л.) митрополитъ Ефрмъ по Дудикинымъ рчемъ и злыхъ его друговъ Демьяна и Козмы клеветамъ» и ниже: «Холопу же Дудк оскомины быша: урзаша ему носа и об руц отскоша, и побжа въ нмцы; сице же и его лукавымъ совтникомъ, Козм и Дамиану, достойное воздаша по злоданию ихъ». Известие Никоновской летописи восходит к новгородским летописям и, возможно, древнее. Козьма и Дамиана – святые, покровители ремесленников. Не шла ли здесь первоначально речь о людях прихода Козьмы и Демьяна? В таком случае добавление Никоновской летописи свидетельствует о каком-то факте социального движения ремесленников против епископа. Оно было использовано митрополитом-греком, поскольку было направлено против русского епископа. Под тем же 1054 г., после известия о похоронах Святослава (Ярослава? – Ред.), в летописях, восходящих к Новгородско-Софийскому своду 30-х годов XV в., читается дополнительно: «И по семъ разделиша Смоленскъ на три части» (Софийская Первая летопись и др.). В Тверской летописи и некоторых других это известие читается под 1060 г.
269
Воинь – пограничный со Степью город южнее Переяславля-Русского. (Этот южный аванпост Переяславщины находился на правом берегу р. Сулы близ ее впадения в Днепр. В настоящее время место, где стоял город, а позже находилось село Воинская Гребля, затоплено водами Кременчугского водохранилища. Современное название Переяславля-Русского – Переяслав-Хмельницкий. – Ред.)
270
Половцы – народ тюркского происхождения. Известны также под именем «половцев» и «команов» в Византии, «кунов» – в Венгрии, «кипчаков» – в Грузии. Появившись в южнорусских степях, они очень быстро покорили себе печенегов и остатки торков (см. ниже) и сделались полными хозяевами всей степи от Яика и до Дуная. Уже в XI в. мусульманские писатели называют весь этот район «Дешт-и-кипчак», т. е. Кипчакской (половецкой) степью.
В год 6564 (1056).
В год 6565 (1057). Преставился Вячеслав, сын Ярослава, в Смоленске, и посадили Игоря в Смоленске, выведя его из Владимира.
В год 6566 (1058). Победил Изяслав голядь [271] .
В год 6567 (1059). Изяслав, Святослав и Всеволод освободили дядю своего Судислава из поруба, где сидел он 24 года, взяв с него крестное целование; и стал он чернецом.
В год 6568 (1060). [272] Преставился Игорь, сын Ярослава. В том же году Изяслав, и Святослав, и Всеволод, и Всеслав собрали воинов бесчисленных и пошли походом на торков, на конях и в ладьях, без числа много. Прослышав об этом, торки испугались, и обратились в бегство, и не вернулись до сих пор, – так и перемерли в бегах. Божиим гневом гонимые, кто от стужи, кто от голода, иные от мора и судом Божиим. Так избавил Бог христиан от поганых.
271
Голядь – неизвестный народ, обитавший около Смоленска. Ср. в Ипатьевской летописи под 1147 г.: «…а ко Святославу присла Юрьи, повел ему Смоленскую волость воевати; и шедъ Святославъ и взя люди голядь, верхъ Поротве». (В настоящее время, общепризнано, что голядь, или восточные галинды, – балтоязычное племя, впервые упомянутое Птолемеем в 150 г. н. э. среди других прибалтийских племен. Вследствие миграций и ассимиляции это племя «растворилось» на обширной территории вплоть до Пиренейского полуострова. К XII в. остатки голяди обитали в верховьях реки Протвы на территории современной Московской, Смоленской и Калужской областей, между землями вятичей и кривичей. К концу этого столетия были ассимилированы вятичами. – Ред.)
272
В летописях, восходящих к Новгородско-Софийскому своду 30-х гг. XV в., здесь читается дополнительно следующее известие: «Преставися архиепископъ Лука (Жидята. – Д. Л.), идя ис Киева, на Копыс, мсяца октября 15. Того же мсяца преданъ бысть гробу своимъ крилосомъ, бывшу ему епископомъ лтъ 23» (см. Софийскую Первую летопись и др.). По поводу этого последнего замечания: «бывшу ему епископомъ лтъ 23» составитель Тверского сборника пишет: «Се же считаетъ выкладъ лта, которые Лука на стол былъ, а тхъ не считаетъ, что былъ Лука три лта въ Киев, оклеветанъ; а всхъ лтъ его, отъ поставлениа до смерти 27; то есть Жирята (вернее – Жидята, Жидислав; по своему русскому, нехристианскому имени. – Д. Л.). А отъ Акыма (первого новгородского епископа, предшественника Луки Жидяты. – Д. Л.) 3 лта владыки не было въ Новгород». В Софийской Первой и Новгородской Первой летописях младшего извода под тем же годом сообщается о походе Изяслава на Сосол: «Того же лта ходи Изяславъ на Ссолы и дань даяти заповда 2000 гривенъ. Они же поручьшися и изгнаша данникы. На весну же пришедше, повоеваша села въ Юрьев и градъ и хоромы пожьгоша и много зла створиша и до Пьскова доидоша, воююще. И идоша псковичи противу имъ и новгородци на счю. И паде Руси 1000, а Ссолъ бес числа» (Софийская Первая летопись). Сосолы – народ, живший на запад от Чудского озера, южнее Юрьева. В перечне русских князей, читающемся в Новгородской Первой летописи младшего извода под 989 г., сказано, между прочим: «Изяславъ посади сына своего Мьстислава (в Новгороде)». Очевидно, что это событие, сведений о котором в других местах летописей нет, произошло после этого 1060 г., когда Изяслав был в Новгороде.
В год 6569 (1061). [273] Впервые пришли половцы войною на Русскую землю; Всеволод же вышел против них месяца февраля во 2-й день [274] . И в битве победили Всеволода и, повоевав землю, ушли. То было первое зло от поганых и безбожных врагов. Был же князь их Искал [275] .
В год 6570 (1062).
В год 6571 (1063). Судислав преставился, брат Ярослава, и погребли его в церкви Святого Георгия. В тот же год в Новгороде Волхов тек в обратном направлении 5 дней. Знаменье же это было недоброе, ибо на четвертый год пожег Всеслав город.
273
В летописях, восходящих к Новгородско-Софийскому своду 30-х гг. XV в., под этим годом приводится следующее сведение: «Того же лта поставленъ бысть Новугороду архиепископъ Стефанъ» (Софийская Первая летопись и др.).
274
Это первая точная дата для светского события в «Повести временных лет». До 1061 г. в ней точно датированы только те события, которые имели отношение к церковной службе. С 1061 г. цепь точно датированных светских событий идет непрерывно, ясно указывая тем на современность летописного записывания событий. Весьма важно при этом отметить, что после первой точной даты 1061 г. следующие точные даты падают на события в Тмутаракани, а с 1067 г. возвращаются на Русь. По-видимому, обстоятельство это следует поставить в связь с деятельностью печерского монаха Никона, в 1062 г. отправившегося из Киева в Тмутаракань и в 1067 г. вернувшегося на Русь: в Никоне есть все основания видеть летописца.
275
Ипатьевская летопись дает несколько иную форму имени половецкого князя: «Сокал».
В год 6572 (1064). Бежал Ростислав, сын Владимиров, внук Ярославов, в Тмутаракань [276] , и с ним бежали Порей и Вышата, сын Остромира, воеводы новгородского. И, придя, выгнал Глеба из Тмутаракани, а сам сел на его место.
В год 6573 (1065). Пошел Святослав на Ростислава к Тмутаракани. Ростислав же отступил из города – не потому, что испугался Святослава, но не желая против своего дяди оружия поднять. Святослав же, придя в Тмутаракань, вновь посадил сына своего Глеба и вернулся назад. Ростислав же, придя, снова выгнал Глеба, и пришел Глеб к отцу своему. Ростислав же сел в Тмутаракани. В том же году Всеслав начал войну [277] .
276
Тмутаракань – главный город русского Тмутараканского княжества, охватывавшего в X–XII вв. территорию Восточного Крыма и Таманского полуострова. Никоновская летопись и Тверской сборник уточняют это известие добавлением: «изъ Новагорода». С. М. Соловьев, следуя В. Н. Татищеву, считает, что Ростислав бежал с Волыни. М. С. Грушевский полагает, что Ростислав бежал из Червенских городов, где впоследствии получили надел его сыновья.
277
В Новгородской
В те же времена было знаменье на западе, звезда великая, с лучами как бы кровавыми; с вечера всходила она на небо после захода солнца, и так было 7 дней. Знамение это было не к добру, после того были усобицы многие и нашествие поганых на Русскую землю, ибо эта звезда была как бы кровавая, предвещая крови пролитье.
[…]
В год 6574 (1066). Когда Ростислав был в Тмутаракани и брал дань с касогов и с других народов, этого так испугались греки, что с обманом подослали к нему котопана [278] . Когда же он пришел к Ростиславу, – он вошел к нему в доверие, и чтил его Ростислав. Однажды, когда Ростислав пировал с дружиною своею, котопан сказал: «Князь, хочу выпить за тебя». Тот же ответил: «Пей». Он же отпил половину, а половину дал выпить князю, опустив палец в чашу; а под ногтем был у него яд смертельный, и дал князю, обрекая его на смерть не позднее седьмого дня. Тот выпил, котопан же, вернувшись в Корсунь, поведал там, что именно в этот день умрет Ростислав, как и случилось. Котопана этого побили камнями корсунские люди [279] . Был Ростислав муж доблестный, воинственный, прекрасен сложением и красив лицом и милостив к убогим. И умер февраля в 3-й день и положен там в церкви Святой Богородицы.
278
Котопан – от среднегреческого слова – глава, руководитель, вероятно, стратиг. Почему котопан отравляет Ростислава? В. В. Мавродин, исходя из точного смысла летописного текста, предполагает, что греки были обеспокоены экспансией Ростислава в сторону Кавказа и Тавриды. См.: Мавродин В. Славяно-русское население Нижнего Дона и Северного Кавказа в X–XIV вв. // Учен. зап. Ленингр. педагогического ин-та им. А. И. Герцена. 1938. Т. 11. С. 251. Ср. также: Насонов А. Тмуторокань в истории Восточной Европы в X в. // Ист. записки. 1940. № 6. С. 96–97.
279
Большинство исследователей считают, что убийство котопана было совершено корсунянами в отместку за отравление Ростислава и при этом тотчас же по возвращении котопана в Корсунь. В. В. Мавродин в своей работе «Славяно-русское население Нижнего Дона и Северного Кавказа в X–XIV вв.» (с. 252) предполагает, что котопан был убит корсунскими «купцами, заинтересованными в торговле с Тмутараканью». Иначе смотрит на это убийство А. Л. Якобсон, правильно указавший, что в летописном тексте нельзя видеть никаких признаков того, что котопан был убит немедленно по возвращении в Корсунь и именно за то, что отравил русского князя. Вся статья об убийстве Ростислава составлена Никоном, работавшим в пределах до 1073 г. Поэтому очевидно, что убийство котопана должно было произойти раньше
В год 6575 (1067). Поднял рать в Полоцке Всеслав, сын Брячислава, и занял Новгород [280] . Трое же Ярославичей, Изяслав, Святослав, Всеволод, собрав воинов, пошли на Всеслава в сильный мороз. И подошли к Минску, и минчане затворились в городе. Братья же эти взяли Минск и перебили всех мужей, а жен и детей захватили в плен и пошли к Немиге [281] , и Всеслав пошел против них. И встретились противники на Немиге месяца марта в 3-й день; и был снег велик, и пошли друг на друга. И была сеча жестокая, и многие пали в ней [282] , и одолели Изяслав, Святослав, Всеволод, Всеслав же бежал. Затем месяца июля в 10-й день Изяслав, Святослав и Всеволод, поцеловав крест честной Всеславу, сказали ему: «Приди к нам, не сотворим тебе зла». Он же, надеясь на их крестоцелование, переехал к ним в ладье через Днепр. Когда же Изяслав первым вошел в шатер, схватили тут Всеслава, на Рши у Смоленска, преступив крестоцелование. Изяслав же, приведя Всеслава в Киев, посадил его в темницу с двумя сыновьями.
280
В Синодальном списке Новгородской Первой летописи читаем под 6574 [1066] г.: «Приде Всславъ и възя Новъгородъ, съ женами и съ дтми; и колоколы съима у святыя Софие, – о, велика бяше бда въ час тый! и понекадила съима». В летописях, восходящих к Новгородско-Софийскому своду 30-х годов XV в. […] дана, впрочем, и новая деталь о том, что Новгород был взят только до Неревского конца: «Въ лто 6575 (поправка по «Повести временных лет». – Д. Л.) заратися (пошел ратью. – Ред.) Всеславъ, сынъ Брячиславль, Полотескый и зая Новъгородъ до Неревьскаго конца и пожже и пойма все у святй Софии: и паникадила, и колоколы и отиде» (Софийская Первая летопись). По-видимому, именно о поражении новгородцев говорит перечень русских князей, читающийся в Новгородской Первой летописи младшего извода под 989 г. вслед за статьей о крещении Новгорода: «Изяславъ посади сына своего Мстислава (в Новгороде. – Д. Л.), и побдиша и на Черехи (река около Пскова. – Д. Л.); бжа къ Кыеву и, по взятьи города, преста рать». Перечень этот содержит и другие древние исторические сведения, нигде в летописях более не встречающиеся. Через два года Мстислав был уже в Киеве.
281
Немига – название реки; древний Минск был расположен на небольшой возвышенности на правом берегу реки Свислочи, ниже впадения в нее реки Немиги.
282
«Слово о полку Игореве» так описывает битву на Немиге: «На Немиз снопы стелютъ головами, молотятъ чепи харалужными, на тоц животъ кладутъ, вютъ душу отъ тла. Немиз кровави брез не бологомъ бяхуть посяни, посяни костьми рускихъ сыновъ». Бессмысленность междоусобной битвы подчеркнута здесь противопоставлением ее мирному труду.
В год 6576 (1068) [283] . Пришли иноплеменники на Русскую землю, половцев множество. Изяслав же, и Святослав, и Всеволод вышли против них на Альту. И ночью пошли друг на друга. Навел на нас Бог поганых за грехи наши, и побежали русские князья, и победили половцы.
[…]
Когда Изяслав со Всеволодом бежали в Киев, а Святослав – в Чернигов, то киевляне прибежали в Киев, и собрали вече на торгу, и послали к князю сказать: «Вот, половцы рассеялись по всей земле, дай, княже, оружие и коней, и мы еще раз сразимся с ними». Изяслав же того не послушал [284] . И стали люди роптать на воеводу Коснячка [285] ; пошли на гору с веча, и пришли на двор Коснячков, и, не найдя его, стали у двора Брячислава [286] , и сказали: «Пойдем освободим дружину свою из темницы». И разделились надвое: половина их пошла к темнице, а половина их пошла по мосту, эти и пришли на княжеский двор. Изяслав в это время на сенях совет держал с дружиной своей, и заспорили с князем те, кто стоял внизу [287] . Когда же князь смотрел из оконца, а дружина стояла возле него, сказал Тукы, брат Чудина, Изяславу: «Видишь, князь, люди расшумелись; пошли, пусть постерегут Всеслава». И пока он это говорил, другая половина людей пришла от темницы, отворив ее. И сказала дружина князю: «Злое содеялось; пошли ко Всеславу, пусть, подозвав его обманом к оконцу, пронзят мечом». И не послушал того князь. Люди же закричали и пошли к темнице Всеслава. Изяслав же, видя это, побежал со Всеволодом со двора, люди же освободили Всеслава из поруба – в 15-й день сентября – и прославили его среди княжеского двора. Двор же княжий разграбили – бесчисленное множество золота и серебра, в монетах и слитках. Изяслав же бежал в Польшу.
283
В летописях, восходящих к Новгородско-Софийскому своду 30-х гг. XV в., под этим годом дополнительно читается следующее известие: «И иде владыка Стефанъ въ Киевъ и тамо свои холопи удавиша его» (см. Софийскую Первую летопись и др.). Речь идет о новгородском епископе Стефане – преемнике Луки Жидяты.
284
Очевидно, что Изяслав отказался вооружить киевлян, опасаясь, что оружие будет обращено против него самого.
285
Не ясно, почему киевляне были недовольны воеводой Коснячком. Коснячко упомянут в заголовке «Правды Ярославичей» как один из ее установителей.
286
Брячислава Изяславича Полоцкого.
287
Сени княжеского двора представляли собой крытую галерею второго этажа, опиравшуюся на столбы. Сени были достаточно просторны, на них часто происходили пиры и совещания.
Впоследствии, когда половцы воевали по земле Русской, а Святослав был в Чернигове, и когда половцы стали воевать около Чернигова, Святослав, собрав небольшую дружину, вышел против них к Сновску [288] . И увидели половцы идущий полк, и приготовились встретить его. И Святослав, увидев, что их множество, сказал дружине своей: «Сразимся, некуда нам уже деться». И стегнули коней, и одолел Святослав с тремя тысячами, а половцев было 12 тысяч; и так их побили, а другие утонули в Снови, а князя их взяли в 1-й день ноября. И возвратился с победою в город свой Святослав.
288
Сновск (ныне Седнев) – город в Черниговском княжестве при впадении реки Снов в Десну. Старейший центр Северской земли.
Всеслав же сел в Киеве. Этим Бог явил силу креста, потому что Изяслав целовал крест Всеславу, а потом схватил его: из-за того и навел Бог поганых, Всеслава же явно избавил крест честной! Ибо в день Воздвижения Всеслав, вздохнув, сказал: «О крест честной! Так как верил я в тебя, ты и избавил меня от этой темницы». Бог же показал силу креста в поученье земле Русской, чтобы не преступали честного креста, целовав его; если же преступит кто, то и здесь, на земле, примет казнь и в будущем веке казнь вечную. Ибо велика сила крестная; крестом бывают побеждаемы силы бесовские, крест князьям в сражениях помогает, крестом охраняемы в битвах, верующие люди побеждают супостатов, крест же быстро избавляет от напастей призывающих его с верою. Ничего не боятся бесы, только креста. Если бывают от бесов видения, то, осенив лицо крестом, их отгоняют. Всеслав же сидел в Киеве 7 месяцев.
Адептус Астартес: Омнибус. Том I
Warhammer 40000
Фантастика:
боевая фантастика
рейтинг книги
