Русская жена эмира

Самари Артур Камалович

артиллеристам, - будет веселее. Становитесь к конц каравана, за отрядом Таксынбая.

– А вы, учитель, здесь по каким делам?

– Низом, тебе не следует задавать лишних вопросов. Ты же знаешь, у военных людей

могут быть тайны. Я сам учил вас этому.

63

– Извините меня, господин советник, спросил об этом просто так. Да, у нас есть

хорезмский рис, может, вечером сготовим плов, вот только мяса нет.

– Это хорошая затея, - сказал Таксынбай, - от плова я

никогда не откажусь. А мясо у нас

есть, целых два барана.

– Может, у вас и вино имеется? – в шутку спросил Николаев.

– Для моего учителя найдется.

– Это настоящий подарок для меня. Ну что, трогаемся в путь!
– скомандовал полковник.

Когда стало темнеть, большой отряд остановился на ночлег в степи. И сразу принялись

за приготовление торжественного обеда, ведь завтра они уже будут сидеть в кругу семьи.

Низом сразу предупредил, что плов будут готовить его люди: в его отряде есть искусный

повар, которому нет равных во всей Бухаре, не считая поваров самого эмира.

Народу стало больше, и плов готовили в двух котлах. Люди, утомленные долгой ездой,

отдыхали, сидя на земле и ведя всякие беседы.

Советник эмира, Таксынбай и Низом устроились от солдат отдельно: командирам не

положено быть с низшими чинами в дружеских отношениях, иначе приказы будут

исполняться плохо. Перед ними расстелили маленькую скатерть с кувшином вина и

ломтями арбуза на подносе. Затем Низом разлил напиток в пиалы, и все разом утолили

жажду. Закусили арбузом и вскоре опять выпили кисловатое вино, которое в такую жару

оказалось им гораздо приятнее, чем сладкое.

После Низом взялся рассказывать забавные истории. Таксынбай хохотал от души,

утирая рукавом выступившие на глазах слезы. Сам рассказчик смеялся довольно

сдержанно, а полковник лишь улыбался.

Вдруг Николаев насторожился, обернувшись в сторону солдат:

– Таксынбай, два твоих солдата громко спорят, как бы не подрались.

– Сейчас каждому врежу по морде - сразу успокоятся!

Как только он ушел, Николаев тихо спросил Низома:

– Какие у тебя планы на вечер?

– По приказу эмира, этой же ночью все люди Таксынбая должны заснуть вечным сном.

Мой человек, повар, всыплет в их котел ядовитое зелье, которое усыпляет. Мои же люди

и мы с вами будем кушать из другого казана. И когда солдаты Таксынбая заснут крепким

сном, мои люди отправят их в мир иной. Они даже ничего не почувствуют.

– А что будет с Таксынбаем?

– Он больше не нужен нашему эмиру.

– Тебе известно причина этой расправы?

– Его величество поведало мне, что Таксынбай со своим отрядом готовит заговор. По

возвращению во дворец они намерены

захватить власть. Поэтому эти людей нельзя

пускать в Бухару. Признаться, эта весть сильно удивила меня, что не смог сдержать себя:

«Ваше величество, неужели такое возможно в нашей благородной Бухаре?» В ответ

правитель лишь грустно кивнул головой. Видимо, он сам был потрясен. Он еще сказал,

что и вам тоже угрожает смертельная опасность. Я должен уберечь и эмира и вас, моего

учителя, от этого подлого Таксынбая, ведь он способен на все...

Низом хотел еще что-то сказать, как вернулся командир охраны и доложил Николаеву,

что он закрыл рот этим болтливым солдатам. Тогда Низом снова разлил вино, и как

только все выпили, Таксынбай сам принялся за анекдоты о Ходже Насреддине.

Прошло не более получаса, как к Низому тихо явился повар и, склонив голову, тихо

сообщил:

– Господин, плов уже готов, подавать?

64

– Наконец-то, а то так заждались, что от голода в животе урчит. Но сначала подай нам,

начальникам, а после воинам славного Таксынбая, которые служат при дворе и имеют

счастье лицезреть нашего эмира каждый день. Хотя подожди, нашим почтенным гостям я

принесу сам.

Низом ушел и вернулся с солдатом, который держал в руке две тарелки горячего плова,

а третий был у самого Низами. Сначала поднесли кушанье самому старшему по

должности, Одылбеку. Затем - Таксынбаю и лишь затем Низом поставил блюда плова

перед собой. Восславив Аллаха, они принялись есть руками, умело отправляя в рот

горстки риса. Таксынбаю плов сразу понравился и стал его расхваливать: «Очень

удачный плов. Без сомнения, не будь здесь кунжутного масла, плов был бы иным». Низом

закивал ему головой: «Истину говорите».

Николаев не сразу тронул еду, его тревожила мысль: «А вдруг и в моей тарелке

усыпляющий порошок? Как быть?» И быстро успокоил себя: «Нет, эмир не поступит со

мной, как с Таксынбаем, - ведь я единственный, кто знает место пещеры, у меня карта».

Только после этого Николаев принялся за плов.

Прошло какое-то время, и лагерь начал погружаться в сон. Прямо на месте один за

другим стали засыпать солдаты Таксынбая, сидевшие полукругом. Они сидели отдельно

от артиллеристов. А ведь им хотелось еще попить горячего чая. Но сон слипал глаза и

голова клонилась на грудь.

Таксынбай держался дольше, хотя глаза тоже смыкались и вновь открывались. Он уже

слушал Низома мутным взглядом. И когда ему стало совсем невмоготу, он сказал:

– Нынче я совсем устал, очень хочется спать, – и Таксынбай еле встал на ноги и,