Русская жена эмира
Шрифт:
– Выходит, ты помнил обо мне. Как это мило, ведь я здесь совсем одинока. Без тебя моя
жизнь теряет всякий смысл. Не оставляй меня.
– Мысли о тебе не дают мне сойти с ума. Спасибо, дорогая.
– Что случилось? Ты был занят чем-то опасным?
– Да так, пустяки. Я безумно счастлив, когда рядом с тобой.
Меж тем Виктор стал расстегивать пуговки с ожерельем на вырезе ее платья.
– Ты что делаешь, милый? – кокетливым голоском спросила она.
–
и разрешения нужно спросить у дамы.
– В этом нет надобности, ведь уже давно я считаю тебя своей супругой.
Николаев расстегнул еще две перламутровые пуговички и начал ласкать Наталью, а она
обвила руками его шею. Их лица светились от счастья…
71
Когда служанка вернулась с базара, они уже сидели за столом и, как ни в чем не бывало,
вели беседу. Соня первым делом подала им кофе, а затем разложила мясные блюда.
Наталья же, достав из шкафа бутылку конька, поставила перед Виктором со словами:
«Это тебе. Я сама выпила бы с удовольствием, но мне нельзя».
Полковник налил ее в хрустальную рюмку и, вытянувшись по струнке, торжественно
произнес короткий тост: «За тебя и нашу любовь – пусть она будет вечной!». Выпив
коньяк, Николаев бросил в рот несколько виноградин.
– А почему ты не привез мне гостинцев? – спросила Наталья. – Ты же знаешь, я люблю
ювелирные украшения. Раньше ты был внимательнее.
Николаев не сразу нашел нужный ответ:
– Радуйся, дорогая, что вернулся живым. И прошу, не спрашивай больше об этой
поездке. Пока не могу рассказать.
Наталья отнеслась к его просьбе с пониманием. Беседа любовников длилась более часа,
вспоминая о прожитой жизни в России. Такие разговоры всегда казались приятными,
хотя в них витала некая грусть. Однако влюбленные жили надеждой, что весь этот
кошмар большевиков скоро завершиться прозрением народа, который сам разгонит
коммунистов, когда станут очевидны их ложные лозунги о земле, свободе и
справедливости.
Виктор после третьего бокала захмелел, глаза стали красными. Заметив это, хозяйка
забрала бутылку со стола:
– Милый, думаю, тебе уже достаточно.
– Слушаюсь и повинуюсь, моя принцесса, - шутливо сказал Николаев, поклонившись
по-восточному склонив голову, и тут же добавил с мольбой. – Наташенька, а может,
оставишь бутылку?
С улыбкой, она покачала головой и вернула коньяк в шкаф, где было много изящной
европейской посуды и фарфоровых статуэток.
Ближе к концу встречи Наталья подала ему гитару. Полковник сидел уже на диване. Он
настроил
от удовольствия. После «цыганочки» и парочки веселых песен, они перешли на романсы.
Наталья, тоже неплохо игравшая на инструменте, сама взяла гитару и запела. Ее нежный
голос не обладал силой, однако мог заставить заплакать всех слушавших.
Когда служанка внесла поднос с чаем, конфетами, печеньями, они вернулись к столу.
После чая влюбленные решили расстаться. Им не хотелось злоупотреблять добротой
эмира, который доверял советнику и позволил Николаеву бывать в гостях у своей жены.
Алимхан не раз замечал, как его жена скучает по общению с земляками, как и сам
полковник. На прощание Виктор поцеловал ее белоснежную ручку.
На другое утро Николаев проснулся поздно: не было надобности идти на службу. После
вчерашнего свидания к нему вернулось прежнее настроение. И лишь иногда перед
глазами опять возникала страшная картина - убийство спящих солдат.
Виктор подошел к столу, где стояла ваза с фруктами, откупорил бутылку вина и
наполнил бокал. Выпив, он откусил сочный персик и снова лег. И вот опять
вспоминалась та кошмарная ночь. Особенно не давали покоя плачущие глаза того
молоденького солдата, с мольбой о пощаде: «За что? Не убивайте меня!».
Чтобы избавиться от таких мыслей, он решил что-нибудь почитать.
Виктор остановился у шкафа, где стоял ряд книг и стал разглядывать свою библиотечку.
Они все были давно прочитаны, некоторые даже дважды. Решил он взять «Трех
мушкетеров» – в юношеские годы это была его любимая книга.
72
Он растянулся на кровати. Роман захватил его с первых же страниц, и от него повеяло
ностальгией. Он вновь окунулся во времена своей молодости, когда жил с родителями в
родовой усадьбе. Полковник так увлекся романом, что не заметил, как наступило
обеденное время. В двери раздался стук. Виктор нехотя отложил книгу и, набросив на
плечи халат, открыл входную дверь. Гостиничный слуга держал на подносе большую
тарелку с пельменями.
– Мой господин, я принес пельмени, как вы велели, - сказал услужливый юноша.
– О, это замечательно. Поставь их на стол. Надеюсь, ты их купил у чистоплотного
повара?
– Да, господин, это из столовой Ахмедбека. А как известно, у него всегда чисто,
красиво и простой люд туда не захаживает.
Ближе к вечеру в голову Николаева пришла мысль: возможно, сегодня эмир пригласит