Русские не сдаются
Шрифт:
– Ура! Пиастры! – закричал Гарри.
– Эт. Никакие не пиастры. Галлеоны у нас.
– Неправильно. Галлеоны – это корабли. А давайте переименуем? А? С пиастрами круче!
– Гарри, веди себя прилично. Мистер Хагрид, проводите нас к банку, – миссис Дурсль старалась держаться поближе к мужу. Ненормальные, снующие по улице, ее нервировали.
Хагрид потопал вперед, бормоча на ходу, что какой он “мистер”? И что ему привычнее по-простому, потому что он простой человек. И костероста вот выпил.
Эта жертва выпивки раздвигала толпу, как
Гарри был недоволен скоростью, с которой они перемещались по магической улице. Ну не убежит же от них этот банк!
Он старательно тормозил и пытался охватить взглядом все бесчисленные лавки и лавочки. Дадли, чаще кузена сопровождавший миссис Дурсль по магазинам, тоже смотрел на лавки и лавочки и с ужасом понимал, что зря Поттер так расстраивается – они пройдут по этой улице еще раз десять и каждый магазинчик рассмотрят изнутри и снаружи очень подробно. Но это будут не те магазины, в которых можно найти много интересного. Была, конечно, надежда на папу и его страсть к спортивному инвентарю, оружию и походному снаряжению. Только вот и папа в присутствии дорогой мамочки по интересным магазинам ходить не любил.
Хагрид остановился резко. Разогнавшиеся Дурсли едва не впечатались ему в спину.
– Гринготтс! – важно объявил он и отошел в сторону, чтобы не загораживать Гарри величественное здание.
У отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял*...
– Кур Казад!** – воскликнули мальчишки и радостно поклонились охраннику банка.
Отец укоризненно посмотрел на негодяев и тоже поклонился.
– Это гоблин, – несколько неуверенно сказал Хагрид.
Охранник важно ответил на поклон. Двери перед посетителями распахнулись.
За бронзовыми оказались еще одни створки – серебряные. С выбитыми письменами.
– Серебро маги любят больше золота, судя по рассказам Лили, – произнесла тетушка и даже не попытавшись прочесть незамысловатый стишок решительно шагнула вперед.
– Ничего так дверки, – хмыкнул Вернон. – Снял створочку и дальше в банк грабителю проходить нет нужды.
– Надо быть сумасшедшим, чтобы попытаться ограбить этот банк, — сказал Хагрид.
– А среди магов есть не сумасшедшие? Не знала, – тетушка была не в духе. Видимо, вспомнила гребни.
– Кур Казад! – снова хором воскликнули мальчишки и поклонились, когда оказались в огромном мраморном зале и два гоблина приветствовали их поклонами.
– Если кто-то не прекратит выделываться, с кем-то дома будет серьезный разговор, – с широкой улыбкой на лице пробормотал Вернон, обращаясь к сыновьям. Те мгновенно притихли и опустили головы, изображая маленьких воспитанных джентльменов.
За длинной стойкой важные гоблины обслуживали клиентов, взвешивали монеты на медных весах и изучали драгоценные камни.
Дадли засмотрелся на горочку рубинов, размышляя – что начнется в зале, если она осыплется?
А что? Случалось ей даже одежду и обувь покупать своим непоседам без примерки (когда распродажи приходились на очередной их поход) и ничего – все отлично подходило.
Петуния чувствовала себя неуверенно в волшебном банке. Было непонятно – держаться ли им Хагрида или самостоятельно искать, где разменять фунты на галлеоны?
Громила подошел к стойке.
— Доброе утро, — обратился Хагрид к свободному гоблину. — Мы тут пришли, чтоб немного денег взять… э-э… из сейфа мистера Гарри Поттера.*
— У вас есть его ключ, сэр?*
— Где-то был, — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку содержимое своих карманов.*
Пригоршня заплесневелых собачьих бисквитов посыпалась на бухгалтерскую книгу гоблина. Гоблин сморщил нос.*
– А я читал, что гномы и великаны друг друга не любят, – шепнул Дадли кузену. – Спорим, великан нарочно так? Пока этот при исполнении и ответить не может.
– Спорим, этот найдет, чем ответить? Я б такие бисквиты не спустил.
– Небось, специально берег, для такого случая. Не собачек же Хагрид ими кормить собирался?! Они же плесневелые!
– Ну, я не знаю, вообще-то. О Флаффи он здорово рассказывает. Но бедную сову в карман сунул. И мышек.
– И тортик, – прыснул Дадли.
– И сел на все это. Даже странно, как сову участь тортика не постигла.
– Крюкохват! – прервал их перешептывания выкрик гоблина за стойкой.
На зов явился очередной гоблин. Мальчишки приветствовали его поклоном. Выкрикивать приветствие не рискнули.
Гоблин повел их к одной из многочисленных дверей, за которой тетю ждало очередное потрясение.
– Русские горки! – с восторгом воскликнул Гарри, и Хагрид порадовался, что хоть чем-то этого мальца проняло.
Они стояли в узком каменном коридоре, освещенном горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила тележка.*
“Мама не пустит, – с огорчением подумал Дадли. – Да даже папа не пустит”.
Слов у миссис Дурсль не находилось. Так же, как в сомнительной тележке не находилось ни ремней безопасности, ни касок, ни парашютов или парапланов на случай, если кто-то выпадет наружу (она даже знала, кто именно приложит все усилия, чтобы вывалиться).
Но ехать все-таки пришлось.
Впереди сел гоблин, за ним посадили Гарри и Дадли, за мальчишками сели мистер и миссис Дурсль. Петуния тут же мертвой хваткой вцепилась в плечи сына. Вернон положил руку на плечо Гарри. Хагрид с благодарностью сел назад и признался, что терпеть не может эти тележки. А потом попросил гоблина ехать помедленнее.