Русские писатели о евреях. Книга 1
Шрифт:
118) В 1821 году на берегу реки Двины найдено тело Христины Слеповронской, и в убийстве ее подозревались жиды, хотя и ничего не открыто.
119) В 1821 году около Пасхи, в Могилевской губернии Чаусовского уезда в селе Голенях найдено мертвое тело мальчика Лазарева, о коем по наружным признакам судили, что он должен быть умерщвлен изуверными евреями. Губернатор начал строгое следствие, но жиды, прислав опять депутатов в С-Петербург с письмом уездного стряпчего, изобличающим его в намерении к злоупотреблениям, жаловались на такое оскорбительное для них подозрение, противное Высочайшему повелению 1817 года. Дело было прекращено, а губернскому правлению сделано замечание на то, что оно поступило вопреки помянутого Высочайшего повеления, приняв подобное подозрение на евреев.
121) В 1823 году случилось подобное происшествие в Велиже Витебской губернии, одно из самых замечательных дел по огромности производства, запутанности, большому числу прикосновенных, по обнаруженным при сем случае другим подобным злодеяниям, по продолжительности, и, наконец, и потому, что восходило на окончательное решение до государственного совета. О сем деле есть столь точные и полные сведения, что оно заслужнвает особенного внимания, почему и будет об нем ниже говориться подробнее.
По поводу разбирательства Велижского дела открыто было еще несколько подобных злодейств, но по всем сим делам, решенным за один раз, улики и доказательства признаны недостаточными… Сюда принадлежало:
122) убийство в Велиже двух мальчиков крестьянских в 1817 году. Первое показание об этом сделали: работница Терентьева которая сама привела за деньги мальчиков в дом еврея Цетлина. Работницы Максимова и Ковалева, участвовавшие тоже в этом деле, сознались и подтвердили во всем показание первой; а Ковалева, будучи крепостной богатых евреев Берлиных, которые купили целое имение на имя уездного казначея Сушки, до того испугалась своего признания, что, проплакав целую ночь и утверждая, что она теперь пропала, удавилась. Мальчикам, по показанию этих женщин, жиды остригли ногти, потом сделали обрезание, катали их в бочке, перевязали ремнем ноги под коленями, кололи по всему телу, собирая вытекающую кровь, а мертвых бросили с пристани в реку Двину. Показания этих трех женщин, несмотря на запутанность их, носят на себе в отвратительных подробностях своих отпечаток неотвергаемой истины. Так, например, Ковалева, в слезах и в страхе рассказывала, где и по какому случаю она видела в особом ларце у Цетлиной сухие кровяные лепешки из крови этих мальчиков, и часть крови, собранной в серебряный стакан, присовокупляя, что кровь уже испортилась и пахла мертвечиной.
123) Она же, Ковалева, объявила при этом случае, что, по всей вероятности, те же самые жиды сгубили родного ее брата Якова, но что она не смела об этом говорить. По справке оказалось, что малолетний Яков в 1818 году умер, будто бы от нанесенной самим себе по неосторожности раны; дело это за давностью оставлено было без внимания.
124) По тому же делу обнаружилось, что те же велижские евреи в 1817 году истязали и умертвили шляхтянку Дворжицкую, взрослую женщину, коей остатки найдены были в лесу на следующий год. И в этом злодействе участвовали те же две развратные русские бабы и открыли все мелочные подробности его. Дворжицкую напоили пьяною, катали в бочке, били по щекам, ругались над нею, положили на два стула, кололи в разных местах и собирали кровь в подставленную посуду; мертвую же обмыли, положили в пошевни и вывезли за город, в лес. Из этого происшествия, между прочим, видно, что жиды, посягающие на подобное дело, не ограничиваются убийством одних только младенцев или мужчин, но готовы воспользоваться всяким удобным случаем, дабы убить христианина и взять кровь его для суеверных обрядов. Впрочем, Терентьева именно показала, что не знает, куда жиды употребили кровь Дворжицкой, но заметила, что они, рассматривая кровь эту, находили ее черною и были ею недовольны.
125) По тому же делу обнаружилось такое же убийство жидами двух девочек, нищих, в 1819 году в Семичевской корчме около Велижа. И здесь возмутительные подробности, во всем согласные с обстоятельствами и с другими сведениями о подобных делах, не
126) По тому же делу обнаружилось убийство в Брусовановской корчме еще четырех детей. Это случилось также перед Пасхой, в 1821 или 1822 году, в голодное время, когда дети ходили по миру, и жиды, зазвав их в корчму, заперли порознь, а после поодиночке же умертвили в присутствии множества других жидов обыкновенным мученическим образом. Соучастницы жидов Максимова и Терентьева назвали поименно большую часть виноватых, описав во всей подробности, как преступление было совершено, кто где стоял, что говорил и делал. Один жид доведен был уликами до того, что, мешаясь и теряясь, зарыдав, сказал в присутствии комиссии: «Если кто из семьи моей признается, или кто другой скажет все это, — тогда и я признаюсь». Другие жиды или упорно молчали, или выходили из себя и кричали и угрожали свидетелям.
Ко всему этому присоединилось еще особое дело о поругании евреями Св. Тайн, полученных подкупом, и антиминса, украденного нарочно для сего из церкви.
Розыскание показало справедливость этого доноса, раскрыв все подробности его; не менее того жиды не сочли за нужное сознаться и действительно отделались голословным упорным запирательством. Жиды при допросах в присутствии выходили из себя, кричали и бранились до того, что их выводили вон, и комиссия не могла продолжать допросов. Об этом деле, впрочем, упоминается здесь только по связи его с предыдущими.
127) В 1827 году, около Пасхи, Виленской губернии в Тельшевском уезде, деревни помещика Дамми, пропал без вести семилетний ребенок Пиотрович. Пастух Жуковский объявил, что видел сам, как жиды поймали ребенка в поле и увезли; труп найден впоследствии искаженный точно таким образом, как во всех подобных случаях; жиды путались при допросах, делали ложные показания, снова их отменяли и, наконец, изобличены в злодеянии этом столько, сколько можно уличить людей, не имеющих в оправдание свое ничего, кроме голословного запирательства. Несмотря на то, что в этом случае был даже один посторонний свидетель, помянутый пастух, жиды были оставлены только в подозрении. И это, конечно, уже доказывает, что все улики, кроме сознания, были налицо, ибо во всех других современных нам случаях, помещенных выше и ниже, евреи всегда были оправдываемы. К этому должно еще присовокупить, что два жида, кои начали было признаваться, найдены мертвыми: один убитым, под мостом другой отравленным. Здесь будет кстати упомянуть, что по случаю подобного производства, которое теперь не могло быть отыскано, признавшийся в преступлении еврей был найден повешенным в школе жидовской, при замкнутых дверях; несмотря на это, показания жидов, что он сам удавился, было принято.
128) В 1827 году ребенок пропал в Варшаве за два дня до Пасхи; очевидно, подозрение пало на жидов, следы были открыты, и ребенок, вопреки уверений и отрицательства хозяина дома жида, отыскан у него в сундуке. Несмотря на многие обстоятельства, обличавшие вопиющим образом виновных в том, что они намерены были принести ребенка обычным образом на жертву своему исступленному фанатизму, жиды отделались уверением, что они сделали это для шутки. (Киарини, гл. II).
129) В книге Путешествие по Турции англичанина Вальша, 1828 года, говорится следующее;
«Константинопольские христиане утверждают, что жиды, похищая детей, приносят их в жертву Пасхе, вместо пасхального агнца. Я был свидетелем большого волнения между жителями. У греческого купца пропал ребенок, и думали, что он украден и продан в рабство. Но вскоре тело его нашли в Босфоре; руки и ноги были у него связаны, а особенные раны и знаки на теле показывали, что он был умерщвлен необыкновенным образом, с каким-то особым необъяснимым намерением. Гласные обвинения пали на жидов, потому что это случилось около Пасхи; но ничего не было открыто».