Русские простонародные праздники и суеверные обряды

Снегирев Иван Михайлович

Ой, Тур – молодец удалой!Тур из города большогоВызывал красну девицуС ним на траве побороться,Ой, Дид Ладо, побороться;

и пр.

Когда, по низвержении в Скандинавии кумиров Тура, одержавшего, по народному преданию, победу над драконом, поставлен был лик св. Михаила Архангела, низринувшего сатану, суеверие народа стало смешивать лица и действия того и другого; день Архангела (Mihiltag) празднуется, особенно в Дании, веселыми пиршествами, кои называются осенними, жатвенными (Host-Gilde), а в Борнголме – Михайловскими, изображение его осталось в древних храмах Скандинавии.

В мире скандинавском так же, как и в славянском, есть обряд изгнания зимы и встречи лета\ в Васильев вечер на Новый год там делаются гадания о будущем, замечаются разные приметы. У исландцев тогда простолюдины толпами ходят ночью по улицам с песнями и криком, бьют горшки у дверей домов; также наряжаются мужчины женщинами, а женщины мужчинами, надевают на себя разные личины, и т. д.

При ближайшем сравнении

простонародных Месяцословов скандинавских, вероятно, откроется еще большее сходство древнего их богоучения и богослужения со славяно-русским. Что же касается до германской мифологии, то она занимает середину между цельтическою и северною. Древнейшее соседство и смешение славянских племен с немцами, которых они называли и фрягами, разумея вообще под сим именем западных европейцев¹⁰¹, особливо в северной и восточной Германии, сильно подействовало на язык тех и других, в коем находится множество сходных слов, выражающих потребности житейские; там чисто славянские названия многих городов, селений, гор, долин, рек, лесов повторились и в северо-восточной части России, куда могла переселиться балтийская русь с берегов Эльбы, Одера, Вислы. Из сего можно заключить, что они, заимствуя одни от других слова, заимствовали и многие поверья, обычаи и праздники, как выражение их местности, быта и духа; русь заморская перенесла в мир славянский туземные предания, поговорки и пословицы, кои у нас обрусели. Как богоучение, так и богослужение западных славян, живших среди немцев, во многом было отлично от северо-восточных. Когда первые от единобожия перешли к многобожию, то у них расплодились божества, неизвестные последним и общие с немцами, и даже сходные с римскими, которые оставили там следы свои колониями и станами. Хотя славяне, подобно германцам, предпочтительно поклонялись своим божествам на горах и в священных дубравах (Heiden), от коих и получили свое название язычники, так как поганые (pagani) от pagi – сели, где они укрывались, однако имели храмы, куда стекались в праздники на богослужение с женами и детьми. Столицей славянского язычества и торговли был Рюген, приют руси, смешавшейся со славянскими племенами¹⁰², кои иногда выдавались за англо-саксов. Некоторые божества у нее были общие с поруссами, или пруссами, например Перун, который у них назывался Perkun и обожаем был вместе с Потримпом-юношей и Николом-старцем; символом первого был огонь, другого – змея, третьего – мертвая голова человеческая. Sema, или Semina, была богиней земли. Венды люнебургские, долго спустя по принятии христианства, приносили у священного дерева в жертву петуха, который у скандинавов был символом огня, что дало повод к датской поговорке о пожаре: der rode Наnе galer over Taget, то есть красный петух поет на кровле. В Германии говорят простолюдины: den rothen Hahn aufstecken вместо зажечь. В Самарии петух был символом бога огня¹⁰³. Как в Германии на Брокене-горе в Вальпургиеву ночь собирались колдуньи, так и в Киеве слетались на Иванов день ведьмы на Лысую гору: к такому суеверному мнению вероятно дали повод древние сходбища язычников, их жертвоприношения и совершение языческих обрядов на сих местах¹⁰⁴.

Немцы и славяне, бывшие в близких между собою отношениях по своей местности и политическому влиянию, представляют разительное сходство во многих поверьях, обрядах, обычаях и словах, так что трудно решить, кто от кого прежде заимствовался; но вероятнее – с чем соглашаются Клуверий и другие – первые от последних¹⁰⁵. Подобно немцам, славяне поклонялись на горах и в заповедных рощах и дремучих лесах, где хоронились усопшие, благоговели пред водой и огнем, старыми деревьями, особливо дубами и липами, под коими у них чинились суд и расправа¹⁰⁶. Большие камни (Gotzensteine, Altartische) в нижней Германии, Скандинавии и Целтических странах были местами жертвоприношений и судопроизводства. Венский бог вода (Wodha), коего особенно чтили в Ретре, принимается заодно с немецким Воданом, или Одином, так как Водяник, или дедушка водяной, – с

Wassermann, Русалки – c Niren, Undinen, и с немецким провинциальным словом Ruschelchen, род духов женского пола, а домовые – с Hausmanner, Gutgen, и т. д. Разные племена германские имели различных богов покровителей (Schulzgotter), даже всякое семейство – своего бога в источнике, дереве и оружии, коим они клялись. Другие божества, особливо у западных славян, сходствуют с древними немецкими и с англосакскими, то же почти можно сказать и о праздниках.

Как у славян, народа земледельческого, и год назывался летом, то у германских племен, заимствовавших земледелие от первых, годы считались жатвами; на древнем готическом языке year, aar, исландском и датском aar (выгов: ор) и ar – год, весна, лето, жатва, потом Jaar, Jahr значило собственно жатву; ибо на вендском языке лето именуется яр, а летний плод – ярина, ярица, отсюда и наше яровое. У немцев Mittelwinter – середина зимы и Mittelsommer – середина лета соответствовали Иолийскому празднику и Иванову дню.

В 742 году запрещалось законами первым христианам Германии праздновать первое января переодеванием мужчин в женские платья, а женщин в мужские, и маскированием тех и других: тогда совершался в Европе известный праздник дураков (das Narrenfest, festival of fools, la fete des foux) до XVI века. Доныне даже о Святках (Weihnachten) в Германии девицы льют олово и свинец в воду, когда желают узнать, какого ремесла будет у них муж; в полночь стучатся в курятник с особенными прибаутками, ежели в это время запоет петух, то они верят, что скоро будут замужем и т. и.¹⁰⁷ Многие другие суеверия совершались в двенадцать дней сего праздника. Как Богоявление некогда было праздником середины зимы у готфов, германцев, датчан и других, от сего и различные названия этому дню, например: das grosse neue Jahr, das Bohnenfest,

то есть великий новый год, бобовый праздник. Сие название относится к обычаю подавать в этот день большое блюдо с одним бобом; кому боб достанется, тот и называется Царь-боб (Bohnenkonig, Roi de la fKve), который вероятно перешел к нам под именем Царя-гороха¹⁰⁸. В этот день датские поселянки призывают Трех царей (heilige drey Konige), которым и в Костромской губернии есть славленье; а в Пруссии в Гумбинненском округе, от Рождества Христова до праздника Трех царей, всякий вечер проводят в забавах, переходя из дому в дом, на Светлое Воскресенье обливают водой мужчины женщин, а женщины мужчин, как и в Польше, и России. О сходном обряде изгнания зимы (Bild des Winters) у германских славян выше упомянуто нами. Дни св. Георгия весеннего, христианского витязя, и св. Михаила Архангела (Jurgens-, или Georgienstag, Michelstag) служили сроками работ и наймов, праздновались с разными языческими обрядами в Дании, Швеции и Германии, особенно первой встречей весны или летнего периода¹⁰⁹.

Первого апреля обманывать – было древним обычаем северных народов; у немцев это называлось: in den April schicken, а у французов: donner un poisson d’Avril – провести кого, от сего и произошла пословица: Es ist der erste April, da man einen jeden Narren hinschikt, wohin man will, то есть Первого апреля всякого дурака проводят, как хотят¹¹⁰. Первое мая (Maietag), по-тевтонски Меуе, или Meyge-Tag, сопровождался и в Германии, и в Дании веселыми песнями вокруг Майского дерева, березки (Maipole, Maien), которое заменяется Семицкой березкой в России: мы выше заметили о сходбище ведьм на Брокене (Bructerus) под Первое мая, как на Лысой горе (Щекавице) у Киева на Иванов день. В Германии, в Тюрингене, перед Троицыным днем бывает сходный с русским Семиком праздник венков (das Kranzefest)¹¹¹; наш Иванов день, или Купало, в существе своем одинаков с немецким Johannistag, или der Mittelsommer, когда зажигается Иванов огонь (Johannisfeuer). У пруссов было божество весны и веселья – Лиго, близкое с нашим Ладо. В честь него зажигался под липою огонь на Иванов день, и там плясали всю ночь с песнями, кои оканчивались припевом: Лиго! Лиго!¹¹².

О Троицыне дне, называемом Цветной Пасхой, и в Германии во многих провинциях доныне употребляются Pfingst-Maien и Pfingst- или Maien-Tanze, то есть Троицкие деревья и пляски; церкви и колокольни украшаются березками (Maien, betulae). Этот обычай, столь близкий с обрядами иудейского праздника кущей, многие писатели выводят из римского язычества, почитая оный остатком игр в честь богини Маи, матери проводника душ Меркурия (Majuma). В Англии бывают в Гренвичском парке Троицкие игры (Whitsunday and holy day’s stories)¹¹³.

Известное в России бабье лето соответствует немецкому alter Weiber Sommer, то есть старое женское лето, или Marienfaden, – нити паутин, бывающие в сентябре¹¹⁴. В начале ноября, когда горными шотландцами возжигаются костры в память усопших, называемые у них огнем мира и покоя; тогда немцы пекут род хлеба или блинов die Seelenivecke, или Zucker-Seele, – сахарная душа; этот день (2 ноября) у датчан известен под именем Sialudagr – день всех душ, соответствующий нашей осенней родительской. У древних германцев, по свидетельству Тацита¹¹⁵, трупы знаменитых мужей сжигались, а над прахом их насыпаемы были курганы. У эстов, прибрежных жителей Балтийского моря, в IX веке погребение именитых мужей сопровождалось тризною, которая состояла в пиршестве и конском ристании, на коем победители по жребию получали имение покойного¹¹⁶. Праздники пред сеянием полей и по окончании жатвы (Erntefeste) у немцев сходны с русскими, у которых Авсень одинаков с Awsten, или Ausfaen, – посев¹¹⁷. У немцев бездельный понедельник (blauer Montag) Масляницы сопровождался обжорством, пьянством и разными потехами, тогда ели блины (Kringeln) или оладьи, также качались на качелях.

У славян русских и у немецких племен был суд Божий (Dei judicium, examen, Gottes Gericht), или Ордалии, кои ведут свое начало от язычества, из глубокой древности, и кои столько укоренились в веровании народа; они долго терпимы были в самом христианстве¹¹⁸; употребительные у немцев и славян русских Божии суды были: испытание огнем (Feuerurtheil, judicium ignis), водою (Wasserurtheil, judicium aquae, или aquaticum Dei judicium) и судебный поединок, или поле (Kampfurtheil, judicium pugnae, duellum, judicium campi)¹¹⁹. Первое у русских славян правда железо, на железо¹²⁰, у сербов – mazija, или испытание раскаленным железом, употреблялось в важнейших делах, а другое (на воду) в менее важных, преимущественно в суде колдунов, чародеев и воров, коих бросали в воду, подобно как и кумиры – отверженных богов. Единоборством, или полем, как способом славнейшим и благороднейшим, решались тяжбы¹²¹. Немцы и скандинавы клялись Одином и Тором, славяне – Перуном, а литовцы – Перкуном, божествами грома; он держал в руке кусок железа, разжигаемого при испытании огнем обвиняемых. Может быть, и самое слово право происходит от Прове, Правно, у немцев Probe, Pro we, или даже наоборот. Вагры почитали Прове богом права, правосудия, одинаково с Перуном¹²². У древних скандинавов торжественное принятие клятвы выражалось словом taka, сходным с нашим так\ очистительная присяга, или клятва, называлась Lade, на старом немецком Leita, отсюда и глаголы такать и ладить в значении присягать и клясться. Например, в пословице: Новгородцы такали, да Новгород и протекали.