Русские вопреки Путину
Шрифт:
Сейчас многие говорят, что комсомол был полезен, так как «ребят надо было как-то занять», вот комсомол это и делал. Мало кому приходит в голову, насколько чудовищна и отвратна сама эта мысль – что людей надо «занимать». Жизнь у человека одна. Ею можно пожертвовать во имя чего-то большего – хотя насчет того, во имя чего именно, существуют разные мнения, но это хотя бы понятно. Но сама мысль о том, что какой-то кусок жизни можно и нужно набивать мякиной, тряпьем, дерьмом, то есть занимать – могла появиться только в очень специальном уме. Конкретно – при подходе к людям как к недорогим механизмам, нужным в производственных целях. Механизм в свободном состоянии желательно вообще выключать, чтобы не жрал энергию. В идеальном социалистическом обществе
Но тут мы должны поправиться. «Занимать молодых» – да, над этим работали, но нет, не в этом была истинная задача ВЛКСМ. То есть было и это – например, комсомолу была отдана область контроля над всяческим «развлечением». Но настоящая цель была иной.
Комсомол успешно прививал людям отвращение ко всем формам общественной жизни.
Сейчас многие недоумевают – зачем, для чего нужны были все эти отвратительные, унылые и пустые комсомольские ритуалы? Зачем заставляли сидеть на собраниях, вести какую-то невыразимо гнусную «общественную работу», и так далее? Людям невдомек, что целью было как раз привитие стойкого отвращения от любой общественной работы, от коллективизма, от собраний. Людей сознательно отваживали от всего этого, прививая ненависть даже к этим словам – «собрание», «общественная работа», «политика». Все это и должно было быть гнусным и унылым, в этом и состояла цель – выработать устойчивую аллергию на такие вещи. Человек, прошедший комсомол, начинает инстинктивно избегать любых собраний, любых общественных поручений, любых знамен и вообще всего, что связано с общественной жизнью.
Чего советская власть и хотела. Чтобы все сидели дома и никогда-никогда не собирались за иными целями, кроме как сожрать салатик под водочку.
Я не думаю, что это было специально так задумано. Скорее всего, естественное разложение комсомола шло своим чередом. Но в какой-то момент кому-то пришло в голову, что происходящее, пожалуй, имеет свои плюсы. В самом деле, протестная активность среди молодежи, ее интерес к политике, попытки объединяться для каких-нибудь дел – все это начало сходить на нет. Поскольку же «спальная» идеология к тому времени была вполне осознана и принята, все, что на нее работало, получало зеленую улицу.
Итак, комсомолу доверили играть очередной спектакль – и весьма ответственный. Осовеченным русским нужно было отбить социальные навыки. Надо было сделать так, чтобы люди с темпераментом общественного активиста не могли пройти мимо комсомола – а там у них было две дороги: разочароваться во всем и полюбить водочку, или перековаться в железного пидора без страха и упрека (© Веничка Ерофеев), то есть «сделать космосольскую карьеру».
Сейчас мне скажут, что «все это перегибы» и «было же и хорошее». Кто-то вспомнит отряд ДНД, кто-то – спортивную секцию, кто-то – концерт, организованный этим самым комсомолом и никем иным. Ну да, все это было – хотя со временем становилось все меньше. Крантик прикручивали, народ прискучивали. Ибо разрешенная активность «на подышать» была нужна только для того, чтобы тем вернее проводить базовую работу – массовую десоциализацию.
На это тоже можно сказать, что я безбожно преувеличиваю. Ну в самом деле, какие ужасы. Ну, пыльная ленинская комната, ну, транспаранты в подсобке, ну, собрание, на котором клюешь носом, ну, противная рожа комсорга… Че такого-то? В конце концов, это же не «кагебе», которое и в самом деле хватало за жабры в случае несанкционированной общественной активности.
Нуда, нуда. От общественной жизни отвращали всеми способами: начиная с искусственно организованных очередей и кончая «кровавой гебней», которая тогда вполне серьезно занималась даже пионерскими кружками, если вдруг поступал какой сигнал. Но все эти способы десоциализации человека не могли сделать именно того, что делал комсомол. Они не могли внушить именно отвращения. Запугать, запутать, измотать, утомить, отвлечь, наконец – на это были средства. Но наглядно показать, что всякое «собрание» есть мерзотина, что всякая «общественная
Конечно, это не касалось руководящего состава. Этим скучать было некогда. Много времени отнимало перераспределение попадающих в лапки комсомольских богов и богинь материальных благ (поначалу мелких), отсечение от этих благ всех остальных, а также поддержание всеобщего духа уныния, рабства и взаимной ненависти. На них же возлагался присмотр по части рабских работ и повинностей, возложенных на молодых – скажем, по части «поездок на овощебазы» и прочие гнусности. Комсомол же «следил за нравственностью» – кто помнит, о чем я, тот знает. Также важным было своевременное выявление и пресечение любых инициатив – некоторые глупые ребятишки, втащенные в ряды ВЛКСМ, думали, что раз они состоят в молодежной организации, то нужно делать что-то полезное… В общем, хлопот полон рот.
Опять же, позвольте мне опустить специфическую тему, касающуюся увеселений высокопоставленной комсы. Об этом – «про водку и сиськи» – уже отписались все неленивые. Я, честно говоря, всего этого не видел, со свечкой не стоял и за ноги не держал. Меня абсолютно не интересует облико морале комсомольских активистов. Я не люблю их не за это.
Отдадим даже им должное. Эти люди, пройдя через комсомольский ад, учились некоторым базовым вещам, связанным с управлением людьми. Но одновременно им инсталлировался специфический комсомольский цинизм – ведущий начало со времен комсы. В этой структуре просто невозможно было работать, не презирая при этом товарищей, сверстников, старших и народ вообще. Это отражалось даже на лицах. Известное дело – человек, пошедший «туда», через некоторое время приобретал характерную комсомольскую физиономию, удивительно полно описываемую выражением «морда просит кирпича». Нынешние олигархи, эффективные менеджеры, чиновники верхнего уровня, и прочие плодожорки были выкормлены именно комсомолом – достаточно посмотреть на их заполированные наглостью торцы.
Кстати сказать: этих людей совершенно напрасно обвиняют в «предательстве». Не то чтобы они его не совершали – но ведь организация, в которой они состояли, и была создана как организация предателей. Первые комсомольцы швыряли на пол крестики, а последние жгли перед камерой партбилеты – но ведь это один и тот же жест. Крот истории поцеловал себя в жопу.
В заключение. Демонизировать поздний комсомол – глупо и смешно. Как и вообще все советское. Антисоветизм нынешнего разлива – особенно казенный – глуп, подл и лжив ан масс. В т. ч. и потому, что самим своим существованием не позволяет даже сформулировать настоящие претензии к «совку». Которые, кстати, и сейчас никуда не делись. Ибо почти все плохое, что можно и нужно сказать про СССР, следует сказать и про теперешнюю Эрефию. Как правило, помножив на десять: нынешние кремлевские молодежки – это, согласитесь, та еще благоухань. Но все-таки не стоит забывать, зачем и для чего делались те или иные вещи.
Комсомол создавался как один из механизмов уничтожения русского общества – не единственным, даже не первым, но одним из важных. Таковым он и остался до конца, в полной мере выполнив свою задачу. И теперь тем, кто пытается восстанавливать русское гражданское общество, приходится иметь дело с искалеченными людьми. У которых отбиты, как почки, базовые социальные инстинкты.
Что ж. С праздничком вас, дорогие товарищи.
1993. Прогнать чертей
Опубликовано в «Русском журнале» 7 октября 2003 года под заголовком «Русь и Нерусь». В новой редакции статья разбита на два отдельных текста: «Прогнать чертей» и «Нерусь»
1
Все познается в сравнении. История ничему не учит именно потому, что не имеет сослагательного наклонения, – и ровно в той мере, в которой она его не имеет. Мы не знаем ничего о факте, если не знаем (или хотя бы не предполагаем), что было бы, если бы он не случился или случилось бы нечто иное.