Русский калибр (сборник)
Шрифт:
Дверь захлопнулась, словно отсекая то, что было за нею. Вряд ли кто-то осмелился бы упрекнуть меня в излишней суеверности, но иногда я чувствовал нечто такое, что затруднялся назвать. Предчувствие, прозрение, третий глаз, восьмая пятка — не знаю! Но это чувство не раз спасало меня, и сбрасывать его со счётов я не собирался. Боги любят тех, кто сам о себе умеет позаботиться, — эта фраза исчерпывающе описывала моё отношение к жизни.
Захотелось кофе, вдруг и сильно. Пять чашек бурды, любезно влитые в меня месье Лагардом, уже забылись, зато вспомнился настоящий арабский кофе, который так искусно варил вчера вечером Абдаллах. Как он там, интересно? Английская полиция очень не любит находить трупы в фешенебельных районах, а четверо мёртвых ливийцев могли всерьёз выбить «бобби»
Разволновавшись, я просыпал кофе мимо кофейника, выругался и — уронил на пол всю пачку. Какое-то сказочное, просто феерическое свинство! Ругаясь вполголоса, я кое-как сварил себе кофе и с чашкой в руках отправился в кабинет. На экране монитора болтался звоночек, извещавший о том, что на мой адрес поступило «электронное письмо». Удивительно архаичная машина.
В лучших традициях жанра краткое послание оказалось без подписи и имело крайне подозрительный обратный адрес. Однако угадать личность автора не составляло никакого труда, она на полметра выглядывала из содержания. Письмо гласило:
«Лондон — отличный город. Всё закончилось хорошо. Буду в Париже через два-три дня. Вынужден задержаться дома. О причинах можешь прочесть в любой газете. Желаю удачи».
Сие означало, что Абдаллах благополучно отбился от британской полиции и сейчас находится в Ливии, где его задерживают какие-то дела. Интересно, какие? Очень кстати вспомнив о газетах, которые мне вручил консьерж, я вышел в прихожую и после недолгих поисков обнаружил всю стопку, которая была аккуратно втиснута в причудливую подставку для тростей работы Жана Пруве. Эту подставку мне когда-то подарил Филипп, личный секретарь отца, и я быстренько приспособил её для хранения счетов и прочей ерунды. Случайно узнав впоследствии, сколько в среднем стоят «шедевры» этого автора, я был искренне потрясён. Оказалось, что в моей прихожей стояло порядка пятидесяти тысяч долларов, облечённых гением творца в кованый металл. Словом, самое подходящее место для мусора.
Вытащив всю стопку, я вернулся в кабинет и первым делом взялся за «Фигаро». На первой странице ничего интересного не нашлось, но, дойдя до четвёртой страницы, я сразу же заметил нужный мне заголовок: «Погиб руководитель спецслужб Ливии». Содержание статьи вкратце сводилось к следующему: в результате полученной при падении с лошади черепно-мозговой травмы скончался Абдессалям Азадма, один из руководитель спецслужб Ливии, в последнее время занимавший ответственный пост в личной охране М. Каддафи. Ранее А. Азадма руководил операциями по уничтожению воюющих исламских групп на востоке Ливии, за что был приговорён исламскими радикалами к смерти.
Такие вот вести из Африки… По всей видимости, покойный господин Азадма являлся шефом Абдаллаха, и теперь тот вынужден был задержаться, дабы уладить текущие дела Национального Бюро.
Некий китайский магазинчик извещал меня о том, что все заказанные мною товары уже доставлены по указанному мною же адресу. К сему прилагался счёт на десять тысяч франков. Десять тысяч! Эта сумма меня удивила больше всего. Дело даже не в том, что я никогда в жизни не покупал в китайских магазинах ничего дороже пяти долларов. Я никак не мог взять в толк: что же нужно купить в китайской лавке, чтобы заплатить такие деньги? Не поленившись дойти до кухни и заново перерыть все шкафы, я лишний раз убедился в том, в чём и так был уверен: в моём доме не было ни единого предмета, купленного у китайцев. Потрясающая наглость.
На всякий случай я позвонил консьержу и поинтересовался: кто и с какой стати занимался наполнением моего холодильника?
— Мы следовали указаниям, полученным от месье Эвера. Все счета отправлены в Бордо, месье Дюпре, — чётко ответил Гаспар.
«Отлично, — обречённо подумал я. — С этим вопросом мы разобрались». Да и трудно было не понять очевидного: меня опять провели как последнего… Дьявол, даже слово-то не подобрать. Подобные трюки отец проделывал с завидной регулярностью, и каждый раз они имели оглушительный успех. Вывод, который можно было сделать из сложившейся ситуации, выглядел неутешительно: или отец очень умён, или же я совсем дурак. И в том и в другом случае гордиться мне было нечем. Досадно.
Между тем пауза затягивалась, и Гаспар осторожно спросил:
— А в чём дело? Что-нибудь не так, месье?
— Нет-нет, всё в порядке. Просто я хотел кое-что уточнить. Вы не имели раньше дел с магазином… Чёрт, как же его? «Золотой Дракон»?
— Никогда, месье. Впервые слышу это название.
Положив трубку, я вновь тупо уставился на счёт. Десять тысяч, сантим к сантиму. Набрал телефонный номер, указанный на бланке, но, несмотря на разгар рабочего дня, на том конце линии никто не отзывался. Нашёл адрес магазина: rue de Tourtille. Судя по всему, это где-то в китайском квартале. Ничего не понимаю. Машинально я снова набрал номер, и случилось маленькое чудо: через мгновение мне ответил мужской голос. По-французски незнакомец говорил без акцента, тщательно выговаривая слова и не допуская ни малейшей вольности в речи. Обычно так говорят иностранцы, очень хорошо владеющие чужим языком:
— Добрый день, месье, — поспешно сказал я. — Простите, я не ошибся? Это магазин «Золотой Дракон»?
— Добрый день, месье, — вежливо ответил он. — С вами говорит Ван Линь, управляющий магазином. Чем я могу вам помочь?
— Моя фамимлия — Дюпре. Я только что получил счёт на десять тысяч франков из вашего магазина. По всей видимости, произошла какая-то ошибка, потому что я никогда не был вашим клиентом.
— Одну минуту, — попросил Ван Линь, — я проверю по компьютеру.
И через минуту он подтвердил:
— Действительно, счёт был выслан на указанный вами адрес четыре дня назад. Что-нибудь ещё, месье Дюпре?
— Я знаю, что вы выслали счёт, — взорвался я. — Речь идёт о том, что я не стану его оплачивать, потому что никогда и ничего не покупал в вашем магазине. Я достаточно ясно выражаюсь?
— Месье Дюпре, — по-прежнему вежливо, но уже с прохладцей в голосе заметил китаец, — я мог бы вам напомнить, что по закону вы обязаны оплатить счёт или же вернуть купленный вами товар. Но будет лучше, если вы заедете ко мне и лично ознакомитесь со всеми документами. Буду ждать вас завтра, после двух часов дня. Всего доброго, месье Дюпре.