Русский полицейский рассказ (сборник)

Кудрявцев Дмитрий

– Вот бы посмотреть на его работу, – с оживлением отозвался Гусев.

– Подождите – еще наглядитесь.

– Если бы вашими устами… Ну, что там еще? – обратился пристав к вошедшей прислуге.

– Телеграмма.

– А, ну давай.

И, распечатав телеграмму, Гусев прочел:

«Ночью убита землевладелица Амвонова в своем хуторе. Похищено много денег. Злоумышленники скрылись. Урядник Степанов».

– Вот это так ловко! – улыбнулся Зарин. – Только что говорили и желали видеть Рекса в работе, а дело тут как тут.

Но

только что мечтавший о происшествии Гусев сидел, видимо, сильно расстроенный.

– Бедная старушка, – тихо прошептал он.

– Вы, видимо, расстроены этим известием? – спросил Зарин.

– Д-д-да, знаете, жаль старушку – она такая была гостеприимная, сколько раз я у нее ночлег находил, и вдруг… Да, жаль. Ну да с вашей помощью, Иван Иванович, я надеюсь, что «други милые» от нас не уйдут.

– Понятно, понятно. Вы мне только позвольте телеграмму полицмейстеру послать.

– Как же, пройдемте в мой кабинет – я тоже буду телеграфировать исправнику.

IV

Крестьянин х. Подвалки, Осип Цикавый, накануне вечером встретился в городе с кумом и «добряче нагрузывся», да так, что, если бы его могли только добудиться на возу и спросить, как он туда попал, он бы этого наверно не мог рассказать. Могла бы, безусловно, поведать об этом его многострадальная, голодная и непоеная кобыла, но – она была лишена этого дара и, лишь помахивая волосатой головой, терпеливо тащила шагом по «шляху» повозку, на которой храпел во все носовые завертки ее хозяин.

А жаль, что сивая кобыла Цикавого была лишена дара слова, – не будь этого, она рассказала бы, как на заре, из растущего над шляхом леска вышли три человека, ведя на привязи небольшую собачку, как приблизились они к телеге сзади и затем, привязав к ней собачонку, остались сами на том же месте. Могла она, пожалуй, и еще добавить, если, конечно, оглядывалась назад (а она, наверно, оглядывалась – ведь женский пол так любопытен), что трое незнакомцев присели вскоре же на телеги обоза с хлебом, тянувшегося в город, и скоро скрылись вдали, растянувшись каждый на возу не хуже ее, кобылиного, хозяина. Да, все это могла бы порассказать сивая кобыла и, наверно, избавила бы как себя, так и хозяина от многих бед, но кобыла была нема как рыба.

V

Когда чины полиции в сопровождении Рекса прибыли на хутор убитой Амвоновой, там уже собралось немало народа, был урядник и стражник, и видны были растерянные и измученные лица работника и работницы.

Нежданное появление полицейской собаки произвело целую сенсацию:

– Дывись, дывись, хлопцы, соба-а-ака!..

– А вухи-то, вухи як у зайця…

– Бач як носом воде…

– Це вона когось чуе…

– А може-жь и тебе?..

– Бороны Бог…

Посыпались возгласы из толпы.

А тем временем Рекс легким наметом шел безостановочно вперед по дороге, ни на минуту не останавливаясь, точно

влекомый властною, притягательною силою, а сзади, слегка приподнявшись на сиденье и не спуская внимательного взора с собаки, ехали Зарин и Гусев, молчаливые и сосредоточенные.

Так проследовали они несколько верст, но вот, подбежав к месту, расположенному против небольшого леска, подходящего почти вплотную к дороге, Рекс сразу осел и замялся на одном месте. Лошадей приостановили, и оба чиновника соскочили с тарантаса.

– А что как они тут, в леску, скрываются? – озабоченно спросил Гусев, нащупывая браунинг в кармане.

– Отчего же, очень может быть, – согласился Зарин, – знаете что, пошлите-ка урядника в объезд леска и пусть там будет, пока мы не подадим ему свистка.

Получив приказание, урядник поворотил полем и быстро скрылся за деревьями.

– Смотрите, к лесу повел, – зашептал Гусев, порываясь вслед за собакою.

– Будьте осторожны, приготовьте револьвер, посоветовал Зарин, доставая свой.

Несколько шагов от опушки – и снова «лежка». Зарин подымает несколько окурков и спичек, а Гусев, вынув записную книжку, набрасывает план местности.

– Нет, улетели птички, – с сожалением произносит он, видя, что Рекс снова возвращается на дорогу.

А Рекс действительно, как только подъехали ко двору хутора, начал проявлять необычайное волнение, так что Зарину приходилось его успокаивать.

Тяжелое впечатление производила спальня старушки, превращенная в безалаберную кучу всяких предметов и кусков материи, обрызганных местами кровью. Из-под этого вороха на кровати торчали страшные худые ноги убитой. Железный сундук-шкатулка был отперт ключом, и из него похищены все наличные деньги, а записки, векселя и другие документы были разбросаны тут же по полу.

Чины полиции приступили к тщательному осмотру.

– Итак, Иван Иванович, теперь остановка за вашим Рексом, – сказал Гусев, складывая в портфель протокол осмотра и дознания.

– Да-да – мы сейчас с вами отправимся, а вы, Семен Григорьевич, постарайтесь нам добыть точные отпечатки пальцев разбойников, которые найдены нами на шкатулке, столе и обоях комнаты.

– Как же, как же, я сейчас…

И Лядов принялся распаковывать в соседней комнате свой походный чемоданчик с фотографическим аппаратом и целым ассортиментом разных банок и склянок.

Тем временем пристав велел уряднику собрать во двор всех сошедшихся, поместив среди них работника и работницу.

– Ну-с, отправимся.

Все время повизгивавший от нетерпения на цепочке Рекс был наконец спущен. Он внимательно обнюхал комнату, выпрыгнул в сад из окошка и закрутился между кустов бузины, где ясно было видно по притоптанной траве, что тут располагалось несколько человек.

– Что такое с Рексом? Я его положительно не узнаю, – говорил Зарин, с удивлением следя за своим питомцем.