Русский сыщик И. Д. Путилин т. 1
Шрифт:
Солдатская шинель и в рукаве ее паспорт убитого. Несомненно, хозяин этой шинели овладел паспортом убитого, а следовательно, он и совершил это убийство. Эта шинель очутилась в саду ограбленной дачи.
Несомненно, тот же человек совершил и кражу. Кем же он может быть? Ясно как день, что солдат, и солдат беглый, которому форменная шинель только обуза.
III
И вот, исходя из этих соображений, я тотчас начал свои поиски со справок во
Я немедленно отправился в Красносельскую тюрьму и взял сведения об этом Иванове.
Для меня уже не было сомнения, что это он и убийца и вор.
Оказалось, что он раньше этой тюрьмы содержался в Петербургском тюремном замке под именем временно отпускного рядового Несвижского полка Силы Федотова и был задержан как вор и дезертир.
В тот же день я был уже в тюремном замке, где меня отлично знали все служащие и многие из арестантов.
— С чем пришли? О ком справляться? — радушно спросил меня смотритель.
Я объяснил.
— А, этот гусь! Весьма возможно, что он. Разбойник чистый. Поймали его за кражу, он сказался Силой Федотовым; мы его уже хотели в Варшаву гнать, да один арестант признал за Иванова. Решили гнать в Вологду, а он, оказывается, из тюрьмы бежал, формальный арестант.
В наш разговор вмешался один из помощников смотрителя.
— Ен, ваше благородие, кажись, вчера сюда приходил. Показалось мне так.
Смотритель даже руками развел.
— Врешь ты. Не может быть такого наглеца.
— Я и сам так подумал, а то бы схватил. И был в статском весь.
— А с кем виделся? — спросил я.
— С Федькой Коноваловым. Ему через пять дней выпуск.
Я кивнул головой.
— Отлично. А не можешь ли ты, братец, припомнить, как он был одет?
— В статском, — отвечал помощник, — спинжак это коричневый и брюки словно голубые и в белых полосках.
— Он! — невольно воскликнул я, вспомнив описание брюк, украденных у немца с дачи; потом обратился к смотрителю: — Будьте добры теперь показать мне этого Коновалова, но так, чтобы он этого не видел.
— Ничего не может быть легче, — ответил смотритель и обратился к помощнику: — Петрусенко, приведи сюда Коновалова!
— Слушаю-с! — ответил помощник и вышел.
— А вы, Иван Дмитриевич, — обратился ко мне смотритель, — идите сюда и смотрите в окошечко.
Он открыл дверь с маленьким окошком и ввел меня в маленькую комнатку.
Находясь в ней, я через окошко свободно видел весь кабинет смотрителя.
— Отлично! — сказал я.
Смотритель закрыл дверь; я расположился у окошка, а через минуту вошел Петрусенко с арестантом.
Смотритель стал говорить с ним
Невысокого роста, приземистый и плечистый, он производил впечатление простоватого парня, и только голова его, рыжая и огромных размеров, являлась как бы отличительным его признаком.
Смотритель отпустил его, я вышел.
— Ну, что? довольны?
— Не совсем, — отвечал я. — Мне надо его будет посмотреть, когда вы его выпустите уже без арестантской куртки.
— Ничего не может быть легче, — любезно ответил смотритель, — приходите сюда в 9 часов утра 20-го числа и увидите.
Я поблагодарил его и ушел.
План мой был — неотступно следить за этим Коноваловым на свободе и через него найти и Иванова.
Если Иванов был у него в тюрьме, зная, что ему скоро срок, то, несомненно, с какими-нибудь планами, и несомненно, что Коновалов, выпущенный на свободу, в первый же день встретится с ним.
Приметы же Иванова, кроме этих синих брюк с белыми полосками, я узнал от смотрителей обеих тюрем, где он сидел.
По описаниям их это был человек среднего роста, худощавый, с маленькой головой, с черненькими усиками и большим носом.
Положим, с такими приметами можно встретить в течение часа пол сотни людей, но знакомство с Коноваловым и брюки давали уже прямые указания.
Я был уверен, что Иванов от меня не уйдет, и позвал к себе на помощь только шустрого Ицку Погилевича, о котором я уже упоминал в деле о «душителях».
IV
Объяснив ему все, что он должен делать, я 20-го числа к 9 часам утра был уже в тюремном замке.
Погилевича я оставил на улице у дверей, а сам прошел к смотрителю и опять укрылся в каморке за окошком.
Коновалов вошел свободно и развязно. На нем были серые брюки и серая рабочая блуза с ременным кушаком.
В руках он держал темный картуз и узелок, вероятно с бельем.
Смотритель поговорил с ним с минуту, потом выдал ему несколько денег (его заработок), паспорт и отпустил его.
Тот небрежно кивнул смотрителю, надел картуз и вышел.
Я тотчас выскочил из каморки и хотел бежать за ним, но смотритель добродушно сказал мне:
— Можете не спешить. Я велел попридержать его, пока не выйдете вы. А теперь, к вашему сведению, могу сказать, что у них на Садовой, в доме де Роберти, нечто вроде притона. Вчера один арестант рассказывал.
Я поблагодарил его, поспешно вышел на улицу и подозвал Погилевича.
Мы с ним перешли на другую сторону, и я стал закуривать у него папиросу.
Через минуту вышел Коновалов.
Он внимательно поглядел по сторонам, встряхнулся и быстро пошел по направлению к Никольскому рынку.