Русский язык в зеркале языковой игры

Санников Владимир Зиновьевич

(2) Amour, exil—

Какая гиль!(А. Пушкин).

(3) Около него была целая плеяда седых волокит и esprits forts, всех этих Масальских, Санти и tutti quanti(А. Герцен, Былое и думы, ч. 1, V).

(4) И вот этих дез испанцев,

И карлист и кристинос,

Кучей, право, набралось!

А уж английских фамилий,

У

которых столько филий,

И гарсонов, и парти,

Пропасть, господи прости!

(И. Мятлев, Сенсации и замечания г-жи Курдюковой).

(5) —Я даже, говорит— «пар сет оказиен» и стихи написал: вот,, «экутэ», пожалуйста(Н. Лесков, Жидовская кувырколлегия, 9).

(6) Если ты достиг возмужалости и кончил науки,, то recipe: ипат и приданого quantum satis(А. Чехов, Два романа, I).

(7) Этот Ескимосов парвеню и мо ее- жанр , свинья в ермолке и моветон , но папаше с дочкой манже и буар хочется, так что тут некогда рассуждать омо- ве-жанрах (А. Чехов, Тапер).

(8) В Туле шнапс-тринкен, легкое опьянение и шляфен. Спал, скрючившись в 3 погибели(А. Чехов—Чеховым, 7 апр. 1887).

(9) — В Самарской губернии голод»

— «Да, слышал я, слышал» как жаль!*

Какого прикажете супу puree a la reine, imperial?»

(В. Буренин, Menu).

(10) Зима! Пейзанин, экстазу я,

Ренувелирует шоссе,

И лошадь, снежность ренифлуя,

Ягуарный делает эссе(Г. Е., пар. на И. Северянина).

(11) Вланшит вуаль солютидитный

В обскуре моря голубом»

Что шершит он в стране лонгитной,

Что обронил в краю родном?

(Mixtix. Стихозы Лермонтова. Подражание новым поэтам).

(12) Лунный свет на Колизее

Видеть (стоит ипа lira),

Хорошо для/orestieri

И скитающихся мисс(М. Кузмин, Колизей).

(13) — Как условлено, так и сделано. Доне му а того кельк-шозу, который

в той железной щикатулке лежит!(А. Аверченко, Спермин).

(14) Пардон, еще пардон(И. Ильф, Записные книжки).

(15) А если/ стриткара набита, / около

можете взять/ подземный трен.

Возьмите / с меняньем пересядки тикет и прите спокойно, / будто в телеге

(В. Маяковский, Американские русские).

(16) Ардальон Панкратьевич (нос свеклой, глаза— тусклые) вошел в палату и( кислым голосом):

— Мать, поднеси чарочку.

Ардальоновы девы всполохнулись, закивали туловищами, учиняли политес с кон– верзационом:

— Пуркуа, фатер, спозаранку водку хлещете?(А. Флит, пар. на А. Толстого, цит. по: [Новиков 1989]).

Комический эффект усилен в (16) смешением трех языков — русского просторечия с немецким и французским.

(17) И не то чтобы в Бразилии «маде»,

А написано ж внизу на наклейке,

Что, мол, «маде» в СССР, в маринаде,

В Ленинграде, рупь четыре копейки!

(А. Галич, О том, как Клим Петрович восстал...).

(18) Я подхожу до портье[гостиницы] и говорю ему ломаным языкам:

— Ейн шамбер-циммер, говорю, яволь?

Портье говорит:

— Батюшки-светы, никак иностранец к нам приперся.

И сам отвечает тоже ломаным языком:

— Яволь, яволь. Она, шамбер-циммер, безусловно яволь. Битте-дритте, сию минуту. Сейчас выберу номер, какой получше и где поменьше клопов(...)

— Яволь, говорю, битте-цурбитте. Несите, говорю, поскорей чемодан в мою ну-мерулю(М. Зощенко, История с переодеванием).

4. Особый интерес представляет в (18) наблюдение Зощенко, касающееся речи п о р т ь е: он, вслед за «иностранцем», тоже начинает говорить ломаным языком (проявление прагматического принципа кооперации?). Сходный пример приводится в комедии Карло Гольдони «Семья антиквария, или Свекровь и невестка» (пер. А. В. Амфитеатрова). Обманщик Арлекин задорого сбывает графу Ан-сельмо кучу хлама, выдавая его за антикварные редкости. При этом себя он выдаёт за заезжего армянина, хотя из армянского языка знает только «-янц», которым он и оканчивает каждое слово. Любопытно, что одураченный Ансельмо также переходит на «армянский язык» (цит. по: [Новиков 1989]):