Рута Майя 2012, или Конец света отменяется
Шрифт:
Беловежский поморщился. Тирада показалась ему лишь заговариванием зубов. Его захлестнула непреодолимая неприязнь к Рамиресу. Он не сдержался и заговорил дерзко, невзирая на личности:
– Начистоту, вы говорите? А почему вы решили, что мы вам верим? Может быть, именно вы и отдали приказ об убийстве Ветрова? Может быть, именно вам понадобился сосуд?
– Что вы такое говорите? – возмутился «Пакаль». – Сеньор Рамирес спас меня, единственного свидетеля убийства.
– Он тем самым просто приблизил вас к себе, нейтрализовал, так сказать, чтобы вывести себя из числа подозреваемых для вас, свидетеля убийства, –
– Беловежский, не надо так резко! – попытался одернуть его Танеев.
Но Александр уже закусил удила:
– Начистоту, говорите? Я скажу вам начистоту, что именно я думаю, почему вы не явились сегодня в Кампече на встречу, которую сами же назначили.
Рамирес не перебивал Беловежского, не пытался возражать или оправдываться, прямо смотрел на него и слушал, лишь глаза блестели при неясном мигании свечей.
– Так вот, зная, откуда мы поедем, вы отправились за нами, чтобы выведать у нас, где именно мы собираемся искать сосуд. Вы сомневались в том, что мы сами расскажем вам это, поэтому прибегли к такому способу. Что же, Калакмуль – огромное городище, ищите.
Рамирес невесело ухмыльнулся и сказал, глядя прямо Саше в глаза:
– Понимаю ваше недоверие, молодой человек, даже, вероятно, на вашем месте я также не доверял бы кому бы то ни было. Но давайте все же поговорим для начала. Я открыт к любым вашим вопросам.
Саша задал ему вопрос, все это время тревоживший его.
– Если бы я тогда стал кричать, что я не верю в официальную версию убийства русского и докопаюсь до истины, – отвечал Рамирес, – я бы заставил настоящих преступников, убийц и заказчиков, все время быть начеку и, более того, считать меня опасным для них человеком. Но я во всеуслышание заявил, что верю в ту версию, в которую они хотели, чтобы все поверили, и тем самым усыпил их бдительность.
– Понятно, – кивнул Александр, но по его выражению лица казалось, что он вряд ли удовлетворен таким ответом, и он пробормотал: – Усыпить бдительность на десять лет…
– Увы, получилось, что на десять лет, – признал Рамирес.
Появился Хосе с блюдами для вновь прибывших. На время воцарилась тишина, ставшая той необходимой паузой, что дала каждому возможность разобраться в своих мыслях и отношении к происходящему. Три свечи в бутылках смутно высвечивали место напряженного разговора. Трепетный танец язычков их пламени создавал атмосферу нереальности.
– Вы предлагаете начистоту, – вдруг нарушил молчание Танеев. – Хорошо. Давайте определим задачи, стоящие перед вами и перед нами. Тогда станет понятно, какие мы имеем точки соприкосновения.
– Верно, – поддержал Гарсия. – Хотя, безусловно, уже ясно, что, находясь в двух шагах от Калакмуля, мы все прибыли сюда искать сосуд.
– Полсотни километров – это совсем не в двух шагах, – хмуро съязвил Александр. – Мы переночуем здесь и изменим планы.
– Не горячитесь, Александр, – сказал Быстров. – Я предлагаю по очереди спросить каждого, что он ждет от этой встречи. Это позволит нам успокоиться и потом решить, каковы перспективы нашего взаимодействия. И я могу сам начать. У меня все просто. Погиб мой друг. В идеале я хотел бы вывести его убийц на чистую воду и узнать всю правду. А пока я намерен оберегать двух юных энтузиастов, которым, вероятно,
Он почему-то серьезно глянул именно на Рамиреса.
Поймав этот немой укор и окинув всех по очереди пытливым взором, тот взял слово:
– Господа, уже десять лет я считал для себя одной из важнейших задач найти виновных в гибели вашего соотечественника. Я не чаял разыскать сосуд и даже не ставил перед собой такой задачи. Но, заподозрив, что ребята ищут потерянную вазу, я обрадовался. Вдруг станет возможным найти убийц или, во всяком случае, удостовериться в своих подозрениях, а также разыскать и сам артефакт, если имеется такой шанс?
– Я свидетель убийства, как вы знаете, – заговорил Льоса. – Эта история поломала мне жизнь. У меня есть свои подозрения и свои счеты. Я хочу наказать виновных и выйти из подполья.
Следующим отвечал Гарсия:
– Я подружился с Игорем Бетроу во время поездки. Я мечтаю о том, чтобы те, кто лишил его жизни, понесли заслуженную кару. Однако Игор приехал в Мексику по собственной инициативе, чтобы сделать принадлежавший ему артефакт достоянием науки, а возможно, и вернуть его на землю, где он был создан. Пусть будет найден спрятанный Игорем сосуд, и пусть осуществится то, о чем Игор мечтал.
– Я хочу найти сосуд и найти убийц Игоря Ветрова, – пролепетала Марина.
Не то слова Рамиреса, не то вся обстановка позволили Беловежскому немного оттаять. Их окружала полная темнота, за пределами которой крылась безбрежная толща джунглей. И только этот длинный пластиковый стол, вырванный из тьмы тусклым горением свечей, напоминал утлое суденышко в неком неведомом море. И они, те, кто сидел за этим столом, становились одной командой, чье спасение зависело только от их единства и слаженности их действий. И Саша заговорил с горячностью, но в ней сквозило уже не столько раздражение, сколько рвение исследователя.
Он выпалил:
– Я майянист. Я видел этот сосуд на фотографии. Он очень важен для науки. Я сам решил попробовать разыскать его, ну, мы с Мариной это придумали. И мы найдем его, я надеюсь. И пусть эта находка поможет покарать убийц Ветрова!
– Я майянист. Я видел этот сосуд на фотографии, – усмехнулся Танеев. – Он важен для науки. И я верю, что для науки не столь важно, в какой стране он будет находиться…
Рамирес резко поднял голову и напряженно уставился на очертания говорившего, но терпеливо ждал, когда тот закончит мысль.
– И я хочу, чтобы он был найден, – продолжил Андрей Михайлович. – И, если не будут возражать официальные наследники сосуда, я уверен, что сосуд принадлежит этой земле – земле, где жили древние майя.
Рамирес просветлел. И начал подводить итоги, в чем сказалась его привычка как руководителя держать бразды правления в своих руках, словно и не обвиняли его сегодня во всех смертных грехах:
– Как видите, у всех практически одинаковые задачи – найти убийц и найти сосуд. Значит, мы можем и должны действовать заодно. Сеньор Гарсия прав, мы здесь, в Калакмуле, где, очевидно, есть шанс найти сосуд. Но за нами идут по пятам те, кто тоже почему-то заинтересован в этом. И это, скорее всего, как раз те, кто виновен в смерти русского коллекционера. – Он помолчал и кивнул Беловежскому: – Я уже извинился перед Алехандро в том, что, вероятно, я же сам и наслал на них преследователей.