Рыцарь курятника

Капандю Эрнест

Она представляла собой парижскую улицу с большим зданием слева. Ришелье, Таванн, Креки и другие тотчас узнали улицу Тампль и отель Субиз.

Улица была пуста. Вдруг появилась молодая женщина почти в естественную величину. Будто вне себя она бежала от кого-то. В ту минуту, когда она пробегала мимо отеля, из окна выскочил человек, бросился на молодую женщину с кинжалом в руке и пронзил ей сердце. Женщина упала…

Мужчина наклонился к ней как бы затем, чтобы поднять ее на руки, но остановился и стал прислушиваться. Он пригнулся, посмотрел

вдаль, потом попятился назад, оставляя следы на снегу, и медленно отступил к стене отеля. Затем по стене он влез в окно.

Этот человек был высокого роста, с черными, длинными и густыми усами, меховая шапка скрывала верхнюю часть его лица. Он исчез в окне в ту минуту, когда на улице появился молодой человек, вставший на колени возле девушки. Свет освещал лица обоих.

– Сабина Доже! – произнес король.

– И Таванн! – прибавил Ришелье.

– Это чудесно! – сказал Креки. – Все именно так и было.

Свет исчез, и изображение расплылось в темноте. Оно было таким ясным, что иллюзия реальности была абсолютной. Но вот свет опять появился на стене.

Сцена переменилась: было видно кладбище, у которого стояла карета, запряженная парой лошадей. В дверце показалась закутанная в мантилью женская голова. Человек в бархатной маске и весь в черном стоял возле кареты и разговаривал с женщиной. Шел сильный снег.

Раздался крик удивления – это вскрикнула маркиза де Помпадур.

– Что с вами? – спросил король.

– Ничего… государь… – отвечала фаворитка. – Удивление… удовольствие… все это так странно…

Свет померк, живая картина на стене исчезла. Вокруг стола было темно.

– Но в этих картинах нет ответа на мой вопрос, – сказал король.

– Государь, – отвечал Сен-Жермен шепотом, – духи не всегда повинуются беспрекословно; часто я вынужден подчиняться их прихотям и ждать, когда они захотят ответить.

Отступив назад, граф прошептал какие-то странные слова.

Свет мало-помалу усилился и осветил сероватое небо, покрытое тучами. Одна туча разверзлась, и показалась живописная местность, усеянная многочисленными войсками. Кавалерия, инфантерия, артиллерия двигались через горы и реки.

На первом плане виднелась блестящая группа, в центре которой находился всадник в позолоченном снаряжении. В зале все вскрикнули: всадником был маршал Саксонский. Вокруг его головы блистал нимб славы…

Но тут при громких криках одобрения тучи сомкнулись.

– Очаровательно! Ослепительно! – повторяла маркиза де Помпадур.

– Как объяснить такое совпадение? – спросил король.

– Для духов нет ничего невозможного, государь, – отвечал Сен-Жермен.

Тучи снова расступились; на этот раз все присутствующие от восторга поднялись со своих мест. Это был апофеоз. На золотом троне под лазурным небом, усыпанным звездами, восседал Людовик XV в королевском костюме, держа в руке обнаженный меч; вокруг трона теснились офицеры и маршалы, лица которых можно было узнать. По правую руку от трона располагалась победоносная

французская армия; солдаты ма-

хали шляпами и знаменами; по левую стояли на коленях безоружные английские солдаты и просили пощады. Перед престолом маршал Саксонский одной рукой подавал королю французское знамя, а другой держал трофейные английские знамена.

– Да здравствует король! – закричал Ришелье, увлекаемый энтузиазмом.

– Да здравствует король! – вторили ему.

– Государь, – сказал Сен-Жермен, – одиннадцатого мая эти события станут реальностью.

– Я клянусь совершить это, – добавил маршал громким голосом.

– В этот день, граф де Сен-Жермен, – сказал Людовик XV, – я исполню любую просьбу, с которой вы обратитесь ко мне.

– Вот будущее, государь, – продолжал Сен-Жермен, – а теперь взгляните и на настоящее!

Золотистые облака закрыли великолепную картину, и она тотчас померкла.

Наступло продолжительное молчание; черные тучи раздвинулись, и показалась комната с позолоченными стенами; посредине стояла большая ванна из черного мрамора. Можно было видеть ее содержимое. Это была кровь.

В нескольких шагах от ванны лежало тело молодой девушки со вскрытыми венами и с широкой раной в груди.

Человек с большими усами, как две капли воды похожий на того, который в первой картине пытался, выскочив из окна отеля Субиз, убить Сабину, стоял возле тела и собирал в вазу кровь, которую выливал в ванну. В ванне, весь погрузившись в ее содержимое, сидел мужчина, голова которого едва виднелась над поверхностью красной жидкости.

Крики ужаса и негодования раздались в зале: в человеке, сидящем в ванне, все узнали графа де Шароле, который сидел за столом напротив короля. Свет погас, страшная картина исчезла, потом пламя, похожее на блуждающий огонь, пробежало у потолка и зажгло одну за другой все свечи.

Осветивший залу яркий огонь возвратил к жизни всех окруживших стол. Вздох облегчения вырвался из груди присутствующих. Сен-Жермен, стоявший напротив короля, низко поклонился.

– Государь, – сказал он, – духи отвечали вам.

Король был очень бледен, и негодование молнией сверкало в его глазах.

– Вы, Шароле! Вы? – спросил король, бросив на графа испепеляющий взгляд.

– Государь, – негромко отвечал принц Бурбон, – или этот человек сумасшедший, и тогда его надо простить, или он насмехается над вашим величеством, и тогда его надо наказать.

– Клянитесь вашей честью, принц, – сказал граф де Сен-Жермен, – что обвинение несправедливо, и тогда я признаю себя или сумасшедшим, или гнусным лжецом.

– Мне нечего ответить, – произнес граф надменно.

– Почему же?

– Потому что я не хочу принимать участия в шарлатанстве.

– Я исполнил приказание короля, – возразил СенЖермен. – Сожалею, что дух явился в вашем облике, но духи не ошибаются.

– Государь, – обратился граф де Шароле к королю, – этот человек забывает, с кем говорит.