Рыцарь курятника

Капандю Эрнест

– Кто их увез?

– Это неизвестно. Но позже ее тело нашли в Сене. Карета, в которой ее везли, упала в воду, и Нисетта утонула.

– Ах, какое несчастье! И давно это случилось?

– Месяца два назад. Ролан в отчаянии. Его отчаяние так велико, что он решил оставить Париж и, не желая больше жить на белом свете, пошел в солдаты – в надежде, что будет убит в первом же сражении.

– Этого добиться нетрудно.

– Да, это только так кажется, – сказал сержант, – а когда попадет в огонь, то станет защищаться и не даст себя убить. Все забудет и будет думать лишь о славе.

– Да услышит вас Бог! – воскликнула Арманда. –

Я не смею на это надеяться. Притом случилось не одно это несчастье. Разумеется, Сабина и Жильбер не могут и думать теперь о своей свадьбе. Когда решение о кампании было принято, Ролан уехал, а Доже получил приказание сопровождать короля. Тогда Сабина также захотела ехать. «Так как брат мой хочет умереть, – говорила она, – я хочу видеть его до последнего часа; если его принесут раненного, я хочу ухаживать за ним и принять его последний вздох». Решимость Сабины была непоколебима. Жильбер был в отсутствии. Он не отказался от надежды найти сестру и уверял, что в трупе, найденном в Сене, ее не опознал и что употребит все силы, чтобы отыскать ее. Сабина упросила меня ехать с нею; она была больна, огорчена; ей нужны забота и утешение… Я все бросила и поехала с нею.

– Ах, какая же вы добрая! – с волнением проговорила Нанона. – Позвольте мне поцеловать вас.

И она поцеловала Арманду.

– Знайте же, – сказал Фанфан-Тюльпан, – если вам когда-нибудь понадобимся я или кто-нибудь из моих друзей, вы только дайте знать об этом, мы отдадим ради вас разрубить себя на части.

– И все мы тоже! – прибавил Бель-а-вуар.

– Но где же эта бедная Сабина? – спросила Нанона.

– Она осталась в Сент-Амане. Она так больна, что не могла ехать дальше. Я хотела остаться с нею, но она со слезами умоляла меня на коленях следовать за армией, чтобы повидаться с ее братом. «Как только вы узнаете, когда будет сражение, – сказала она мне, – сразу же, поклянитесь мне, дайте мне об этом знать; я вам верю и буду ждать. – Я дала ей клятву. – Мой отец приедет послезавтра с королем, – прибавила она, – и я его увижу. Если я буду здорова, он привезет меня к вам, а если нет, я останусь здесь, но вы следуйте за армией и каждый день видайтесь с Роланом». Я обещала сделать все, о чем она просила, и поехала с моей подругой Урсулой и ее мужем. Мы выехали сегодня ночью из Сент-Амана.

– Какое несчастье, что этот молодой человек не служит в моей роте, – сказал Фанфан-Тюльпан.

– Бедный молодой человек! Бедные девушки! Бедное семейство! – воскликнула Нанона сочувственно.

В эту минуту в долине послышался бой барабанов и звуки труб.

– Трубят сбор. Мы должны отправляться дальше! К счастью, успели пообедать, – сказал сержант.

Солдаты встали; время привала кончилось, и армия опять отправлялась в путь. Однако вереница повозок, принадлежавших военным торговцам продовольствием, еще не тронулась; она должна была ждать, пока пройдут полки. Рупар подошел к жене.

– Счастливого успеха! – закричал сержант. – А после сражения позавтракаем вместе.

Нанона пожала руку Арманде и поцеловала молодую женщину.

– Я маркитантка французских лейб-гвардейцев, – сказала Нанона, с нежностью смотря на Арманду, – и, если я смогу быть полезной бедной молодой девушке или ее отцу, полагайтесь на меня, слышите? Как на самое себя! Во время сражения я могу оказать вам большие услуги.

– О да! – сказала растроганная Арманда.

– Я уведомлю маркитантку гренадеров, она моя приятельница; к тому

же гренадеры и лейб-гвардейцы всегда сражаются рядом.

– Вы будете присматривать за Роланом во время сражения?

– Обещаю вам. Я прежде повидаюсь с вами и размещу вас таким образом, чтобы в случае, если он будет ранен, тотчас найти вас.

– Я должна еще поцеловать вас, – сказала Арманда со слезами на глазах. – От всего сердца!

Обе молодые женщины поднялись и с волнением расцеловались.

– Садись, Арманда! – закричала Урсула.

– Ряды строй! – скомандовал Фанфан-Тюльпан.

XI Ночь на десятое мая

На правом берегу Шельды, в той части равнины, которая расположена между Сент-Антуаном и лесом де Барри и в центре которой находится деревня Фонтенуа, расположились две трети французской армии, а одна треть занимала весь левый берег Шельды. Сообщение между обоими берегами было установлено посредством моста, довольно широкого, так что и кавалерия и артиллерия свободно проходили по нему. Этот мост доходил до селения Калон, расположенного на левом берегу. Было десять часов вечера 9 мая 1745 года.

В обоих лагерях огни были погашены, чтобы не позволить неприятелю видеть происходящее там. Стояла глубокая тишина. Только одни часовые и передние посты не спали; вся армия подкрепляла сном свои силы, которые в скором времени могли ей понадобиться.

В Калоне было освещено несколько окон. Перед дверью дома, находившегося возле моста, стояла группа лейбгвардейцев, неподвижных и безмолвных. Их лошади были привязаны к кольцам, вбитым в стену дома. Пятеро лакеев водили шагом других лошадей взад и вперед по берегу реки, не очень удаляясь от дома. Облокотившись о перила, на мосту стояли двое и негромко разговаривали.

– Вы поторопились приехать, Таванн, – говорил один.

– Я загнал трех лошадей, дорогой Креки, но загнал бы и десять, чтобы поспеть вовремя. Черт побери! Если бы вы начали драться без меня, я никогда не утешился бы.

– А вот и король! – проговорил Креки.

На пороге дома появился король. Немедленно лакеи подвели лошадей для короля, дофина, принцев и членов королевской свиты.

Маршал Саксонский также подошел к королю. Казалось, он шел с трудом.

– Останьтесь, дорогой Мориц, – сказал Людовик XV, вдев ногу в стремя.

– Я сопровождаю короля, – отвечал маршал.

– Вы больны. Вы сделали в десять раз больше, чем должны были сделать, идите отдохнуть. Послезавтра мы все будем нуждаться в вашем таланте.

– Силу армии придает ваше присутствие, государь.

– А уверенность в победе – ваше, маршал.

В это время подвели лошадь Морицу Саксонскому.

– Останьтесь, не уезжайте, – повторил Людовик XV.

– Сожалею, ваше величество, но должен ослушаться вашего приказания, – ответил Мориц. – Я вас, ваше величество, не оставлю.

– Поступайте, как вам угодно, – улыбаясь, сказал король, – вы здесь начальник!

Король, дофин, маршал, принцы и свита сели на лошадей. Мориц ехал с левой, а дофин с правой стороны от короля.

Подъехали к мосту.

– Ваше величество, мы не поедем через мост, а двинемся вдоль левого берега Шельды и осмотрим сначала резервы, а затем уже действующую армию.

– Приказывайте, маршал, мы повинуемся.

Мориц приблизился к королю.

– Г осударь, – сказал он тихо, – отпустите гвардейцев – здесь посреди лагеря им делать нечего – и большую часть вашей свиты.