Рыцарь золотой розы

Туров Тимур

Вернувшись к себе в квартиру, Жарков обнаружил, что из фотоаппарата исчезла карта памяти, а из диктофона – пленка. Но он так и не смог вспомнить, при каких обстоятельствах потерял и то, и другое.

Двое вошедших в гараж Часовщиков при виде безголового тела выпучили и так не маленькие глаза.

– Неплохо, – сказал один из них, с носом крючком и гривой рыжих волос. – Это вы его так?

– Нет, сам, – совершенно честно ответил Михаил, но хозяева бокса номер восемнадцать дружно хохотнули,

показывая, что оценили шутку.

– Деньги уплачены, мы все уберем, – проговорил второй, очень маленький, с мохнатыми, как у кролика, ушами. – Что-нибудь еще?

– Мы хотим заехать к Долговязому Джону, – сообщил Андрей, почесывая живот. – Он на месте?

– Само собой, – кивнул рыжий Часовщик.

– Тогда пошли, нечего зря время терять, – и Андрей полез на водительское место.

Михаил сел рядом с ним, Олег устроился на заднем сиденье, и машина выехала в открытые ворота.

– У Долговязого Джона можно недорого взять «чистый» ствол, – сказал Андрей, не дожидаясь расспросов. – Не хочется оставлять тебя, Олег, совсем без возможности защититься, если что. А как маг ты, честно говоря, пока мало чего стоишь…

«Нива» развернулась и покатила от восемнадцатого бокса к воротам. Не доехав до них метров двадцати, остановилась у прохода между гаражами, узкого и совершенно темного.

– Нам туда? – спросил Олег.

– Туда, – ответил Михаил. – Джон устроился так, чтобы чужие его нипочем не нашли.

Пока шагали по проходу, Андрей пыхтел и ругался. Уперлись в стену еще одного гаража и, обойдя его справа, оказались на крохотном пятачке, заваленном старыми покрышками. За ним виднелся металлический забор, а дальше поднималась железнодорожная насыпь.

Михаил постучал в ворота гаража, спрятанного за спинами сородичей, и они открылись.

Долговязый Джон оказался Часовщиком по имени Жон-Лам, крошечным и морщинистым, в джинсах и джинсовой куртке. Выслушав гостей, он мрачно сверкнул глазами и пригласил людей внутрь. В подземном складе под гаражом обнаружился арсенал, достойный даже не банды разбойников, а пиратского корабля: пистолеты, гранаты, автоматы, гранатометы и пулеметы.

– Смотрите, – буркнул Жон-Лам.

После недолгих колебаний Олег выбрал ПМ – машину надежную, знакомую и простую в обращении.

– Хорошо, – кивнул Часовщик и назвал цену.

– Да ты что, земеля, разорить нас хочешь? – заявил Андрей, и началась торговля.

Цену удалось сбить вдвое и получить вдобавок к пистолету подмышечную кобуру и две полные обоймы.

Когда они уходили из гаража, Долговязый Джон выглядел вполне довольным.

– Теперь гораздо лучше, – сказал Михаил, стоило им оказаться в машине. – Ну что, поедем в гости к слаш? Говнюк, взорвавший собственную голову, не оставил нам другого выхода.

– К кому? – спросил Олег.

– К тому, кто сможет разговорить лежащий в багажнике труп. – Андрей усмехнулся, но без особого веселья. – Некроманты встречаются среди

уроженцев разных сфер, но «черные» в этом деле лучше всего.

Они подъехали к воротам и посигналили. Из гаража с рекламой на боку появился тот же тип в желтой накидке, открыл замок и отодвинул створки, давая машине проехать. Да еще и помахал на прощанье рукой.

Гаражный массив остался позади, и «Нива» вывернула на Акмолинскую улицу.

– Первая встреча со слаш – тяжелое испытание, – сказал Михаил, – хотя и последующие тоже не пикник с девчонками. Будь готов, что тебе станет страшно, захочется либо броситься на него, либо убежать. А также приготовь сменные штаны и бумагу для подтирки.

– Да я вообще не из трусливых, – проговорил Олег с удивлением.

– Я это заметил. Но слаш… – Михаил поежился, точно вспомнил нечто неприятное. – Они помимо собственного желания генерируют тревогу, страх, прочие негативные эмоции. Нечто вроде защитного механизма, как иголки у ежа. Может, какой слаш и хотел бы быть белым и пушистым, а не получается. Поэтому «черные» чаще всего живут поодиночке, и гости к ним ходят только по делу. Вот как мы, например.

– Хорошо, я буду готов, как юный пионер, – пообещал Олег.

Дождь утих, в свете фонарей поблескивал мокрый асфальт, а они ехали через сырой пустынный город. Сначала по Сормовскому шоссе, затем по улице Культуры, а дальше по местам, которых Олег то ли просто не знал, то ли не мог опознать из-за вечернего сумрака.

Время подходило к одиннадцати, и над Нижним висело плотное одеяло туч.

Проехали по мостику то ли над речушкой, то ли узким прудом, свернули направо, и впереди обозначился силуэт церкви.

– Храм Всех Святых, – сказал Андрей. – Знали бы батюшки, кто у них тут сторожем работает.

Свет фар вырвал из темноты запертые ворота кладбища, скользнул по ограде и торчащим над ней кронам. «Нива» повернула и остановилась между воротами и церковью, что поднималась во мраке черной бесформенной громадой с крестом наверху.

– Ну что, пошли? – Михаил открыл дверцу и первым вылез из машины.

Олег последовал его примеру. Выбравшись из салона, вдохнул холодный воздух, насыщенный запахами зелени и сырой травы. Оглянулся и вздрогнул – показалось, что из мрака, с кладбища, кто-то смотрит, алчно и неотрывно. Почти рассмотрел пылающие алым огнем буркала.

– Началось, – сдавленным голосом проговорил Андрей. – Что-то далековато. Хотя ночь – это их время.

Олег встряхнул головой, отгоняя морок, и гадостное ощущение исчезло. Но едва прошел несколько шагов, навалилась тревога, возникло чувство, что он забыл что-то важное, – то ли оставил в машине, то ли в квартире на проспекте Героев. Захотелось вернуться, немедленно проверить, осмотреть все закоулки.

Невольно замедлил шаг, начал поворачивать голову.

– Только не останавливайся, – сказал обернувшийся Михаил. – Хуже будет.