Рыцари черешневого цветка
Шрифт:
— Погоди! Сто-ой! — попросил Дан. — Лучия, если ты стремишься во чтобы то ни стало доконать нас, то опиши этих птиц. Но я тебя прошу, не забудь сказать, сколько граммов пуха у них на животах в первую неделю июля…
— А мне кажется, что описание дроздов могло бы быть интересным для нас… — бросился Ионел на помощь Лучии.
— О боже, мама родная! Браво, Ионел! У меня сложилось впечатления, что ты перепутал карманы. Вместо того, чтобы достать шутку, ты достал камень, гранит из тех архаических отложений. Не попади только
— Я нисколько не шучу! — разволновался Ионел. — А если ты перепутал рот с мельницей, то иди отсюда и мели в другом месте. Может, найдешь где-то щербатую бабу, которая живет только чаем.
— Лучше уже щербатая баба, которая живет только чаем, чем такой, как ты, который живет лишь занудливостью и покупает похвалы… Не думай, что ты наступил мне на мозоль. Я с тобой не шучу!
На счастье, из леса возвращались, таща за собою по громадной связке шестов, Виктор и Урсу. Кому там уже хотелось ссориться! Шесты нужно было привести в порядок, составить их перед палатками, развести огонь, перенести ближе к яме хворост, а здесь еще и Лучия.
— Проведем сбор! — произнесла она. — Без болтовни и без отклонений от темы. Пример подаю я. В повестке дня три вопроса. Первый: выбор руководителя экспедиции… Второй: мероприятия по безопасности экспедиции… Третий: следствия этих мероприятий… И потом, вы знаете, что нас ждет: то, то называется сон.
— А костер? — запротестовала Мария.
— Костер? Он останется на усмотрение руководителя. Согласны?.. Итак, готовьтесь к голосованию…
Ионел распределил бюллетени — клочки бумаги, Лучия — карандаши… цветные, Дан держал урну, то есть карманный стакан.
— А сейчас называйте кандидатуру руководителя! — попросила Лучия. — Начну я: я предлагаю Ионела! Если кто-то хочет…
— Я! — подала голос Мария. — Я предлагаю Виктора…
— У кого есть еще предложения? — спросила Лучия раздраженным тоном. — Урсу!.. Ты хочешь что-то сказать?.. Чего ты так крутишься? Иди голосовать! И если ты считаешь, что мы играемся в бессмысленную формальность…
Но Урсу был весьма взволнован, чтобы затевать ссору. Его нисколько не интересовало, что хочет Лучия; он ощущал провокацию в ее словах, но не воспринял ее. Он еще раз глянул на вершины: солнце уже зашло, не было видно даже его лучей, и это ужасно обеспокоило парня. Он против своей воли подступил ближе к группе.
— У тебя есть какие-то предложения? — переспросила Лучия голосом, который предвидел новый взрыв.
— Тик! — невольно прошептал Урсу. Лучия припомнила утреннюю дискуссию между Урсу и Виктором:
— Очень хорошо! Если ты считаешь, что мы играем, и хотел бы подурачится, то лучше выйди из игры. Но я считаю, что это именно та возможность, когда тебя следует поставить на место! И немедленно!
Только такая несправедливость могла разозлить Урсу и довести его до того, что он сказал:
— А ты по какому праву
— Если речь только об этом, то я ее предлагаю! — вскочила Мария.
— Тс-с-с! — вклинился Дан в первую секунду спора. — У меня тоже есть предложение: послушайте дрозда одну минуту…
Все посылки к ссоре неожиданно утихли. Не слышно было ни песни, ни шума, зависла тягучая гнетущая тишина.
Произошло то самое, к чему стремился Дан: за какую-то одну минуту покоя пламя угасло.
— Думаю, можно начинать, — сказал он. — Может, это и в самом деле игра, но мне нравятся красивые игры. Я говорю от своего имени, ясное дело… Но на самом деле…
— На самом деле, — подхватила Лучия, — это сильное серьезное дело. Думаю, время начинать голосование.
— Если это дело серьезное, а оно-таки в самом деле серьезное, — сказал Дан, — то я отказываюсь от этого карандаша. У кого еще коричневый карандаш? Мне кажется, что только у меня…
— У меня красный! — увидела Мария. — У кого еще красный? Итак, ни у кого!
— А у меня синий! — пришел в изумление Ионел.
— Ой, горюшко! — переполошилась Лучия. — Мои карандаши! Моя коллекция! Отдайте их немедленно назад! Это все было мне!
— Тебе?! — взвесил ее взглядом Дан. — Что было бы нам!.. Я читал, не помню уже в какой книжке, о некоторых выборах с цветами, мелом и местью…
— Может, лучше бы нам проголосовать руками на первых выборах… — сказала Мария.
— Я не согласен! — твердо прозвучал голос Ионела. — Это в самом деле начинает походить на игру… Довольно!
Довольно! За пять секунд записки всех шести избирателей были опущены в урну. Лучия вынуждена была включить фонарь, чтобы прочитать их. Тьма опускалась быстро.
— Виктор — три голоса… Ионел — тоже три… — сообщила Лучия.
Такой итог очень ее удивил. Она даже вообразить себе не могла, кто третий поддержал Ионела, и уже даже пожалела, что избиратели не воспользовались ее коллекцией цветных карандашей. Кто же третий проголосовал за Ионела?.. Дан?.. Урсу?.. Мария?.. Единственный, о ком она не подумала, был Виктор.
Но время подгоняло.
— Надо вторично провести выборы… — поторопилась она.
Но на этот раз очень твердо и категорически прозвучал голос Урсу.
— Нет! Голосование может подождать. Есть важнейшее дело!
Все ощутили приближение угрозы. Но голос Урсу сразу стал теплый и спокойный:
— Может, все не так и серьезно… Но, мне кажется, в лесу кто-то заблудился…
— Кто? — спросил у него ошарашенный хор.
— Тик! — ответил Урсу. — Я видел его у Зеноаги и оставил для него определенный знак. Если он до сих пор не пришел сюда… А, к сожалению, уже стемнело…
За какую-то минуту все черешары знали все, что видел Урсу с дерева, и что он сделал потом. Пораженная Мария спросила: