Рюрикович 3
Шрифт:
— У меня? Это у вас был вопрос к госпоже Бесстужевой. У меня же просто уточнение. Может, я в поисках хочу помочь? — улыбнулся Романов.
— Вы? В поисках? Сколько же будет стоить ваша помощь? — мило улыбнулся я в ответ.
— Господа, может уже прекратите ссориться? Или делайте это в другом месте, — поморщилась Собакина.
Мы с Романовым смерили друг друга взглядами. Каждый постарался вложить в свой взгляд как можно больше яда. Нет, что ни говори, но сколько бы я не коммуниздил этого хлыща, он никак не уймётся.
Может, сломать ему ногу? Чтобы хотя бы временно не приходил на учёбу?
Нет, вряд ли. У нас хорошие лекари, перелом за пару дней вылечат. А потом говна не оберешься. Снова дуэли, опять обиды, траты… Придется с этим повременить. Сломаю потом, как-нибудь…
— Простите, Марфа Васильевна, — кивнул я Собакиной. — Я был несдержан…
— Ой, а ведь у нас только вы с княжичем в гостях были, — удивленно распахнула глаза Карамзина. — Больше никого и не было. К косметологу и парикмахеру мы сами выезжали. Только вы с господином Годуновым… помогали нам подготовиться к урокам.
На последнем предложении она чуточку покраснела. Бесстужева же всхлипнула и тоже уставилась на меня.
— Екатерина Семёновна, клянусь честью — я никогда бы не опустился до кражи, — проговорил я. — Лучше сдохну голодным, чем возьму чужое!
— Ха! Если бы после таких клятв отпускали воров и убийц из зданий суда, то наши тюрьмы были бы пусты! — не смог удержаться Романов.
— Моя честь в первую очередь дорога для меня! — проговорил я. — И я своими словами попусту не разбрасываюсь!
Мы смерили друг друга презрительными взглядами. Меня так и подмывало сунуть ему в пятачину, чтобы хоть на пару минут сбить спесь с этого полудурка.
— А нам недавно стало известно, что вы испытываете в некотором роде финансовые затруднения, — поддержал друга Бельский.
— С каких это пор вас волнуют наши финансовые дела, княжич? — хмыкнул я в ответ.
— Я тоже слышал, что после смерти царя Василия Владимировича, а также после пропажи госпожи Оболенской, прекратился денежный поток в сторону господина Рюриковича и господина Годунова, — холодно заметил княжич Шуйский.
— Я уже поклялся честью, но если у кого-то есть сомнения в моей правдивости, или незамутненности чести, тот может с помощью оружия развеять свои подозрения, — отрезал я.
Мне оставалось только выпрямиться. Сейчас взгляды моих однокурсников были направлены точно на меня. Не на Годунова, а на меня. Однокурсники понимали, кто в нашей паре является верховодом.
— А нет никаких подозрений, — покачал головой Шуйский. — Есть только констатация факта.
Как-то так получилось, что мы одновременно шагнули друг к другу. Я даже успел подумать — не из-за этого ли у меня был холодок?
— Господа, господа! — вклинилась боярышня Собакина. — Не стоит сейчас разводить ссоры. Иван Васильевич,
— Не люблю, когда на меня возводят напраслину, — буркнул я в ответ.
— А никто и не возводит! Мы просто пытаемся разобраться в ситуации, — хмыкнул Шуйский. — И надеюсь, что виновный понесет наказание!
— А чего мы с вами тут кусаемся? — раздался весёлый голос Курбского. — Мы же с вами идем на «Предсказания и пророчества»? Вот давайте у Марины Алексеевны и спросим — кто украл колье? Или, что я тоже не исключаю, оно могло куда-нибудь затеряться?
— Хорошая мысль! Заодно и проверим — что из себя представляют эти самые пророчества и предсказания? — раздались веселые голоса. — Вдруг и в самом деле какая-нибудь сорока утащила блестящий предмет, а мы тут догадки разные строим?
На многих лицах появились улыбки. Висевшее в воздухе напряжение заметно спало. Как раз в это время открылась дверь аудитории, на пороге появилась наша преподавательница. Она блеснула на всех очками, а после произнесла:
— Заходите, господа. Я предвижу, что вы что-то хотите у меня спросить? Буду рада вам ответить на волнующие вопросы.
Глава 17
Жильцы потянулись в аудиторию. Мне ничего другого не оставалось, кроме как последовать за остальными. Я же ни в чём себя виноватым не чувствовал.
Какая вина может быть? Да я скорое руку себе отхвачу, чем позволю совершиться воровству у близкого человека. Пусть эта близость и была лишь физической, но всё равно! Я же не мушкетер французский, какой запросто мог позволить себе жить за счёт богатых дам, подворовывая у них и пьянствуя напропалую!
Я — русский аристократ! А этому званию ещё нужно соответствовать!
После того, как все расселись по местам, преподавательница Марина Алексеевна подошла к зареванной Бесстужевой:
— Екатерина Семёновна, не стоит плакать над пропавшей драгоценностью. Какой бы она дорогой и красивой не была — она всё-таки останется вещью… Вас невозможно повторить, а пропавшую драгоценность — запросто. Цена упирается только в деньги. Но вот вас и ваши нервы ни за какие деньги нельзя восстановить! Так что стоит ли расстраиваться из-за того, что можно вернуть, пусть и в несколько другом виде?
— Мне дорого это колье, — ответила княжна Бесстужева, шмыгнув носом.
— В таком случае, я постараюсь хотя бы примерно показать вам то место, где оно может быть. Провидение — сильная штука, поэтому я прошу вас взять меня за руку, — проговорила Марина Алексеевна, протягивая ладонь.
Бесстужева послушалась и вот две женщины застыли. Остальные жильцы затаили дыхание в ожидании — что случится? Что произойдет?
А вдруг сейчас преподавательница откроет закатившиеся было глаза, уставится на тебя и покажет пальцем — ТЫ!