Рюрикович 3
Шрифт:
— Знаешь, тут есть небольшое пророчество, которое идет вразрез с твоими словами. «В один из дней, когда звезды сойдутся на небосводе в форме обоюдоострого меча, родится царский сын, предназначенный для великих дел. Он будет рожден в семье благородной, аристократической, но его сердце будет принадлежать народу. В юности своей проявит он мудрость и доблесть, изумляя окружающих своими благородными поступками и глубокими знаниями. Царский сын будет обладать силой и смелостью, подобными древним героям, и его голос зазвучит, как гром, в защиту справедливости. Когда достигнет он зрелости, возьмет
— Ха, это просто слова, которые, по сути, лишь пустой звук. Людям нужна надежда, без неё они становятся слугами Бездны. А твой слуга, что незримо парит рядом — он тоже согласен с этим пророчеством?
— Ты меня видишь? — раздался голос потрясенного Тычимбы.
— Я знаю, что твои слуги прекрасно дополнили Великую Нерожденную. Ты тоже можешь присоединиться к ним, вольное существо! — прогрохотал патриарх. — Или ты хочешь закончить свою историю здесь и сейчас, как этот ведарь?
— Я всё равно перейду в другое состояние, — покачал я головой. — И мы встретимся с тобой в будущем, патриарх. И так будет до тех пор, пока…
— Будущего не будет! — прорычал патриарх. — Тебе и твоей жене больше не удастся упорхнуть от меня! Для тебя всё остановится здесь и сейчас! Я поглощу твою душу во славу Великой Нерожденной, как сделал это с душой вашего ребенка! Я сожрал её с удовольствием и смакованием! Также будет с твоей душой и душой твоего незримого слуги!
Я вздрогнул ещё в начале речи патриарха. Пока он продолжал похваляться, в моём мозгу бешено заметались мысли. Он сказал, что мы с женой упорхнули от него, а это значит, что…
Что где-то… может быть даже в этом мире есть некто, в ком живет та самая душа, которая покорила меня однажды!!!
И если я смогу её найти, то моё очерствевшее сердце сможет размягчиться и тогда… Тогда всё сможет вернуться! Мои эмоции, мои чувства, мои желания и стремления! Всё это может прийти ко мне обратно!
— Да мне как-то наплевать на тебя, патриарх! — раздался спокойный голос Тычимбы. — Для всех я так давно умер, так что перейти из одного состояния в другое — это ничто для мертвяка!
— А ты? Тебе тоже наплевать? — рыкнул патриарх.
— Давай заканчивать. Ты очень много болтаешь для сурового патриарха! — крикнул я. — Или ты хочешь заболтать нас до смерти? Я всё равно не стану прислуживать Бездне, так что нечего тянуть горгула за яйца!!!
— Тогда прими
Глава 29
Я приготовился к бою. В руке возник огненный меч, а рядом проявился огненный медведь.
Патриарх с интересом взглянул на моего тотемного зверя, хмыкнул:
— У тебя появилась забавная зверушка?
— За время, прошедшее с нашей последней встречи, я кое-чему научился и кое-кого приручил, — улыбнулся я в ответ.
— Да? Весьма умно… Навык «душегуба» никому ещё не мешал. Но, как тут говорят — дураков лечат, а умных об забор калечат, так что сейчас тебя ждёт участь всех умных…
— А может быть это будет твоя участь? — буркнул я, а медведь грозно зарычал и встал на задние лапы.
— Ой-ой-ой, какая грозная зверушка… Рычит… Хм… Пусть тогда с ней поиграются мои низшие слуги. Они будут рады размяться! Придите ж, мои верные миньончики!
От взмаха лапы патриарха из Двойного омута начали вырываться истошно кричащие горгулы. Они летучими мышами закружились над рогатой головой, напоминая хоровод галдящих ворон. От количества мускулистых тел даже свет луны померк.
Догадка шарахнула мне по мозгам:
— Скажи, а княжна Мамонова… Она тоже из ваших? И с тем Омутом всё было подстроено?
— Я не спрашивал имя моей рыжей служанки. Ты жив, а это значит… Она предала меня, поэтому я не могу считать её одной из нас! Не тяни время! Неужели ты думаешь, что я всё-всё-всё тебе расскажу?
— А вдруг? — пожал я плечами. — Ну, если не хочешь, как хочешь. Тогда я выбью признание из твоего шамкающего рта, а из клыков сделаю ожерелье. Знаешь, как много желающих будет драться за это ожерелье?
— Червяк! — взревел патриарх.
Он снова взмахнул лапой, и кружащиеся твари бросились вниз. На нас…
Визжащая, шлепающая крыльями масса должна была смести нас с лица земли, но стоило им приблизиться, как мы с Потапычем начали работать жнецами смерти.
Огненный меч прорезал ночной воздух. Искры взлетали, когда лезвие соприкасалось с плотью горгулов.
Когти медведя пропороли ночь, а вместе с ней пару крылатых тел. Первые дергающиеся трупы рухнули в траву. Врагов было так много, что луна вовсе скрылась за их спинами.
Горгулы визжали, пытались когтями и клыками дотянуться до нас, но мы с Потапычем знали своё дело. Мы бились спина к спине, прикрывая друг друга. Я мог сбить очередного крылатого монстра, нацелившегося на медвежий загривок, или же Потапыч лапой сшибал излишне прыткого уродца.
Лес вокруг нас наполнился писком, криками, ревом и противным свистом меча. Тычимба тоже пытался помочь, как мог. Он создавал небольшие огненные вспышки перед мордами горгулов, ослепляя их на краткий миг. Этого мига нам обычно хватало, чтобы отправить мерзких тварей на перерождение к Бездне.
Понемногу орда слуг патриарха редела. Луна уже в полную мощь освещала поле битвы. Мы с медведем и Тычимбой разбивали крылатую тьму с необыкновенной легкостью, как будто на тренировке.
Куски тварей закрыли собой травяной палас под ногами. Ноги оскальзывались, приходилось двигаться с особой осторожностью.