Рюрикович
Шрифт:
— Так что насчёт танца? Мне кажется, что пришло время…
— Я думаю, что не смогу вам отказать, господин Рюрикович, — проговорила девушка, подавая руку.
Мягкие пальцы коснулись мозолей на моей ладони. Мурашки пробежали по коже спины. Они табуном промчались до загривка и также обратно. В этот момент, проходя сквозь расступившуюся толпу, я ощущал себя если не самым счастливым на Земле, то, по крайней мере, весьма и весьма довольным.
— Они живы, — раздался за спиной голос Годунова. — Но без сознания…
После его слов будущие жильцы
Я же шел и вел в центр зала самую красивую девушку на свете.
Вот только проходя мимо бледного парня с черными волосами я снова почувствовал сильный укол угрозы. Молодой дворянин задумчиво смотрел на лежащих на асфальте, а на нас даже не обратил никакого внимания. Но вот почему-то он вызывал у меня опасение.
Глава 27
«Бой подобен танцу, поэтому каждый ведарь должен уметь танцевать также хорошо, как и биться»
Кодекс ведаря
Я кивнул музыкантам, которые пытались рассмотреть со своих мест происходящее на улице. Они неуверенно начали очередной вальс. Я даже не стал надевать пиджак, чтобы не терять время танца. Только чуть поклонился Марфе Васильевне и повел её по волнам музыки.
Её руки коснулись моих рук, и мы закружились в веселой мелодии танца. Я не чувствовал пола под ногами. Порой казалось, что мы парим по облакам, а вокруг только бескрайнее небо, далекое солнце и ни одной живой души. Лишь только мы. Только её глаза, только её руки, только её манящие губы…
— А вы прекрасно двигаетесь, Ваше Высочество, — проговорила Марфа Васильевна, легко скользя в ритме танца.
— Вы тоже порхаете подобно бабочке, Ваша Светлость, — улыбнулся я в ответ. — Надеюсь, что вы не жалите, как пчела?
— Ну что вы, жалить — это удел мужчин. Нам, женщинам, скорее уготована доля лечить уколы.
— Так вы прибыли в Царское училище как раз для того, чтобы лечить? Мой напарник, Борис Фёдорович Годунов, тоже является лекарем. Как-то мне везёт на знакомство с лекарями.
— Возможно, везение это основано на постоянной опасности, которая вас то и дело подстерегает? Как бы уравновешивает тьму и свет в вашей жизни…
Я только грустно усмехнулся. Может быть девушка и права? Может и везение это закончится в тот момент, когда света станет слишком много в моей жизни? Как в той, самой первой, когда я позволил чувствам взять верх над разумом? И как же тогда тьма ударила в ответ…
Во время танца я заметил, что Бельского и Романова внесли и усадили на диванчик у стены. Кто-то из девушек поднёс к носам «дуэлянтов» небольшой флакончик, отчего те начали приходить в себя. Другая девушка с неплохими зачатками лекаря проводила ладонями, от которых струился небольшой синеватый свет, над головами сидящих. Постепенно взгляды становились более осмысленными.
Конечно, убивать их двоих на глазах будущих жильцов не имело смысла, всё-таки мы договаривались о финале дуэли в результате потери
Однако, два перца всё никак не успокоятся. Даже после приведения себя в порядок они продолжили зыркать злыми взглядами в нашу сторону.
— Вы здорово справились с этими нахалами, — проговорила Марфа Васильевна. — Я никогда не видела такой быстроты и точности.
— Да ну, что вы, — отмахнулся я в ответ. — Это была всего лишь разминка. Надо было наказать двух очень много возомнивших о себе дворянах, к тому же, у нас и до этого были столкновения.
— Да, я слышала про смертельный танец на крыше поезда, — мягко улыбнулась дворянка. — И считаю это не совсем приятным времяпрепровождением. Ведь вы могли сорваться оттуда…
— Какой же русский не любит риска? — усмехнулся я. — Вот мы и рискнули проветриться с боярином Романовым. Увы, ему не по нраву пришлось, и он захотел повторить. А ещё и Бельский подскочил…
— Какие же вы всё-таки ещё мальчишки, — покачала головой Марфа Васильевна.
— Может быть, — пожал я плечами, а потом кивнул в сторону стоящего Шуйского. — Но на вас тоже мальчишка смотрит. Причем смотрит так, что я уже начинаю подумывать — как бы новую дуэль не пришлось затевать…
Как раз в это время закончилась музыка вальса. Эх, если бы только музыканты знали — как я не хотел финала композиции… Если бы знали, то они бы этот вальс ещё раз пять-шесть сыграли.
— Надеюсь, что у нас всё обойдётся, — проговорила девушка, сняла руки с моих плеч и чуть поклонилась. — Благодарю вас за танец.
— А я благодарю вас за доставленное удовольствие, — галантно поклонился в ответ. — Вас проводить к вашему спутнику?
— Не стоит, — покачала партнерша по танцу головой. — Я хочу по пути взять по стакану сока, чтобы слегка остудить пыл своего спутника.
— Стоит ли мне надеяться на ещё один танец? — спросил я.
— Увы, сегодня мне кажется, что вы достаточно подвигались, царевич Иван, — мягко улыбнулась Марфа Васильевна.
Её рука выскользнула из моих пальцев, и она поплыла воздушным облачком к столу с напитками. Я не смог заставить себя отвести взгляд от плывущей девушки.
Плевать на грозное хлебало Шуйского. Плевать на яростные взгляды Бельского и Романова. Плевать на ревнивые поджатия губ Карамзиной и Бесстужевой. Сейчас я смотрел на самую чудесную девушку на Земле и снова ощущал те чувства, которые запретил себе вспоминать после первой жизни.
И почему-то не мог себя заставить снова оградиться стеной из холодного металла…
Да, я оружие против созданий Бездны! Против самой Бездны, будь она неладна, но…
Я же тоже человек… наверное…
Под взглядами половины зала я двинулся в тот угол, где возле Карамзиной и Бесстужевой распинался Годунов. Он что-то задвигал про царские приёмы, балы и вечера. Девушки делали вид, что с интересом слушали.