Рыжая-бесстыжая
Шрифт:
Шура замерла у двери и не без удовольствия наблюдала за тем, как ее родственничек мечется по своей спальне. Пусть таким вот примитивным способом, но ей все же удалось привлечь его внимание к своей скромной и незаметной персоне.
– Я те, б…ь, дам придурка! Ишь, разговорилась!.. Придурок!!! – Он остановился и вдруг схватился за сердце, видимо, окончательно выдохшись. – Чего там насчет дома базарила? Говори да проваливай к горшкам своим и поварешкам. И попробуй сегодня что-нибудь пересолить, гадина!!!
Последнее он добавил, конечно же, исключительно по злобе.
– Будешь слушать или орать продолжишь? – смиренно поинтересовалась Шура.
– Валяй! – буркнул он почти виновато и упал ничком на кровать.
– Когда эти двое, значит, уехали, я встала, – начала она свой обстоятельный рассказ, – и пошла проверить, все ли на месте. И знаешь, что я обнаружила?!
– Ну что?! Что?! Так и будешь кота за яйца тянуть?! – не выдержав, вновь рявкнул Филон.
– Газ!!! Газ был открыт! – Шура сделала страшные глаза.
– И чего?! – Он скорчил физиономию, которая обычно бывает у людей, вынужденных общаться с идиотами. – Ты на дню по сотни раз это делаешь!
– Да, но при этом я еще и спичку зажженную подношу. – Губы ее обиженно задрожали. – А эти двое сделать этого не удосужились! Все конфорки были открыты! Все!!! Духовка распахнута. Все краники повернуты, но огня не было. Теперь до тебя доходит? Кто-то хотел поднять этот дом на воздух. И, думаю, что ты догадываешься кто…
– Шурка! – Филон приподнялся на локтях и с самым виноватым видом попросил: – Ты не обижайся на меня, ладно? Ах скоты!!! Чего удумали?! Дождались, когда мы все срулим отсюда. Открыли газ и смылись… Чего хотели-то, не пойму?
– Спроси у сыщика, – посоветовала Шура, берясь за ручку двери. – Он тут все вынюхивает, высматривает. Не нравится он мне…
– Почему, Шур? – Филон наконец-то проникся и решил прислушаться к советам своей кухарки. – Расскажи поподробнее…
– Я сначала думала, что он тобой приставлен за Борькой наблюдать, а он и за тобой приглядывает.
– Когда же он успел-то? – совершенно искренне удивился Филон. – Сутки всего лишь одни в доме.
– Перед отъездом все в кухне топтался. Потом, только вы приехали, ты к себе пошел, а он ни фига подобного. Он в Борькину комнату. Потом в столовой все что-то по шкафам рыскал…
– Да? И чего же ты ему по ручищам не надавала?
– Надаешь тут, как же! Я же у тебя дура дурой…
– Ладно, ступай, Шур. Устал я. От всего устал. Одна херня кругом…
Шура ушла, осторожно прикрыв за собой дверь. А Филон предался размышлениям. И чем больше он размышлял, тем мрачнее становился.
Итак, жмурки продолжались! Ни тебе ответов на вопросы, ни тебе ясности в ситуации. Ничего! Одни сплошные сумерки…
Что-то там говорил Атаманов о том, что назовет имя того, кто все эти заморочки заморочные устроил? Два дня ему надо… А кого, интересно, он теперь подозревать будет? Училка у него вне подозрений. Борька с Лизкой съехали, если можно так сказать, напоследок решив устроить фейерверк.
Тоже ведь преинтереснейший расклад получается: Мельник исчез после того, как к училке отправился. А Атаманов ее сосед. Убийство на хуторе… Там этот сыщик был первым, кто им повстречался, из оставшихся в живых, разумеется. Опять же здесь, в доме… Газ открыл. Кто мог взорваться? Борька и Лизка. А ведь Лизка… От моментального прозрения Филону сделалось по-настоящему дурно. Как же он мог забыть, что Лизка была у Антона в тот вечер?! Ведь она ему рассказывала об этом! Наверное, шлюшка что-то видела, раз он решил ее убрать. А заодно и с Борькой расправиться, ведь он единственный, кто выжил из той семейки… Филон отчего-то был почти уверен, что Борис родственник погибшим.
Тогда каким боком ко всем ним Антон? За что, интересно, их можно было убить? Хотя, раз Мельник помешал, значит, и его окружение нужно изрядно проредить. Борьку в последние дни тот достаточно близко к себе пододвинул, а ведь он был последним, кто видел Мельника живым. И Атаманов наверняка знал об этом, а может быть, видел парня за рулем…
– Вот так-так! – не выдержав, Филон произнес это вслух. – Вот так Антоха!..
Правда, версия с убийством хуторян казалась ему немного притянутой за уши, но наверняка и ей найдется объяснение. Стоит лишь потрясти хорошенько Борьку, Лизку и этого детективчика хитровыдолбленного…
Довольный результатом своих размышлений, которые хоть на полдюйма, да пододвинули его к разгадке, Филон отдал распоряжения своей охране и со слегка успокоенной душой задремал.
Спал он крепко, но недолго. Проснулся оттого, что кто-то осторожно звал его по имени.
– Чего тебе? – недовольно уставился он на молодого парня, состоявшего при нем в роли, если можно сказать, референта с пушкой.
– Там, Филон, дела творятся, блин. – Парень судорожно дернул кадыком и прошептал: – Там эти двое, что удрали отсюда… Ну, Борька с этой бабой…
– Ну чего?!
– Разбились они вроде. – Парень непонимающе пожал плечами. – Кое-кто из ментовки шепнул мне, вроде бы тормозные трубки были перерезаны. Летели с обрыва, словно в самолете, блин… Там на тачку смотреть больно. Груда металла, блин…
– А сами они? Сами-то живы?! – еле шевельнул Филон помертвевшими губами.
– А?! Вот блин! А вот этого я и не знаю! Да какой черт живы?! Вряд ли… – Парень смешался под обжигающим взглядом Филона. – Щас узнаю, босс. Пару мгновений.
Он исчез за дверью, совершенно не подозревая о том, как отзовется в душе его хозяина сообщенная им новость. Тому бы и радоваться, что его выводы обрели под собой почву, да не получалось. Лизку с Борькой отчего-то было жалко до боли в сердце. Молодые, улыбающиеся, здоровые… Им бы жить да жить, а вот какому-то козлу вдруг понадобилось их под откос пустить.