Рыжая-бесстыжая
Шрифт:
Дядя Ваня в холщовых штанах с пузырями на коленках и шелковой кумачовой рубахе без пуговиц зрелище являл собой неповторимое. Давно не чесанные волосы торчали клоками в разные стороны. Нос картошкой, явно увеличившийся в размерах от чрезмерно частых возлияний. Заплывшие глаза и на удивление пухлые свежие губы. Которые, к слову сказать, в настоящий момент гневно подергивались.
– Ты что же думаешь, Настька, что двадцатку мне дала и оскорблять можешь, кобыла ты шелудивая?! – выдал он с подсвистом минуты через три.
Ей, конечно же, сразу захотелось его поправить, указав на то, что
Последняя ее ошарашила до невозможности. Как же так получается? Уехала следом за ней, а ей ничего не сказала. Каким-то образом отвечала на ее звонки… Хотя нет… Звонила ей Настя всего один раз и то в связи с неудавшимся замужеством. Что-то все же дядя Ваня напутал в сроках. Для него, возможно, год не срок. Но потом-то она, Настя, самолично провожала ее на вокзал!..
– Чего молчишь?! – Сторож внимательно вглядывался в Настин силуэт, четким контуром выделяющийся на фоне входной двери. – Не веришь? Пойди у бабы моей спроси.
– Да нет, почему, верю, конечно… Только не получается, чтобы сразу-то за мной следом она уехала…
– Ну, может, и не сразу, но что уехала – это точно. Мужика себе нашла. Высокий, плечистый. Приедет на машине за ней, посадит и катает по округе. Так вот покатались с месяц, а то и с два, она и уехала. Мне вот рубаху подарила перед отъездом. – Дядя Ваня схватил себя за рукав и потрепал небрежно. – А куда мне в такой? Не останешься на ночь-то? Может, к нам?
Нет уж! Перспектива провести ночь под одной крышей с пьяным дядей Ваней и его супругой, вечно стонущей по поводу нескончаемых болезней, которые она с поразительным упорством открывала в себе, давая фору всем врачам-диагностам, Настю совсем не вдохновляла. Лучше уж пилить себе потихонечку на старенькой «Мазде», глядишь, удастся вернуться затемно в родной город. А там нужно будет попытаться разыскать любезную сердцу подругу. Что, интересно, сподвигло ее на такое странное поведение? Хотя могла переехать, пока она, Настя, в бегах находилась. Скорее всего, так оно и было. Напридумывает же себе…
– Так ты не помнишь ее точного адреса? – уже почти спокойно поинтересовалась Настя у дяди Вани. – Ну, может, кроме кинотеатра, еще какие координаты имеются? Ну там, например, магазин или еще что.
– Нет, Настасья, не имеются. Просто сказала бабе моей, что живет в доме, что над кинотеатром. Хорошо, говорит, хоть на людей посмотрю. А то, кроме свиней да коров, никого. А мы ей, вишь, вроде как обрыдли. Только вот рубашку мне и подарила.
Рубашка, конечно, дело хорошее, но пора было собираться в обратную дорогу. Настя наскоро попрощалась со сторожем и, усевшись за руль, двинулась в направлении дома.
Тот дом, что над кинотеатром, она знала, поэтому, въехав в город, сразу повернула туда. Огромные неоновые буквы ГЕЛИОС освещали два квартала и пару этажей над ними. Остальные пять тонули в полной темноте. Интересно, на котором из них проживает предприимчивая Ниночка. Первые два можно сразу исключить, так как за ярким светом вывески она не смогла бы наблюдать за снующим внизу народом. Остаются пять этажей. Пять густозаселенных этажей. Горсправка открывается
Подъездов было два. Первый с кодовым замком. Второй с более демократичными жильцами, так как входная дверь вообще не закрывалась, а висела на одной петле. Настя решила начать отсюда. Кто знает, может повезет.
Ей не повезло. Все пять этажей, имеющие по две квартиры на площадке, невольно натолкнули ее на мысль о необитаемости дома. Во всяком случае, сколько она ни звонила во все двери подряд, ей никто не пожелал открыть. Настю уже даже не пугала мысль о возможной гневной реакции разбуженных в неурочный час жильцов. Ею двигало какое-то на редкость безудержное упрямство, возникающее, когда добиться чего-то хочется до колик в желудке.
Несолоно хлебавши, она вышла на улицу и спустя минуту уже колдовала над кодовым запором второго подъезда. Попытавшись пройтись по кнопкам с наибольшей степенью затертости, она потерпела фиаско. Как и в случае с совершенно нетронутыми, казалось бы, цифирями. Замок не открывался. В отчаянии пнув неприступную цитадель ногой, Настя отошла к скамеечке под кустами жасмина и принялась ждать. Ничего, рано или поздно кто-нибудь да обязательно выйдет или, наоборот, захочет войти.
Так просидела она в безмолвном оцепенении минут сорок. И тут наконец провидение сжалилось над ней. Подворотня осветилась прыгающим светом автомобильных фар. Послышалось легкое урчание дизелька, и старенький «Опель» подрулил прямо к нужному ей месту. Настя затаилась и постаралась сделаться как можно незаметнее. Теперь нужно было не прозевать цифровую комбинацию, и тогда будет полный порядок.
Мужчина в светлой рубашке с короткими рукавами вышел между тем из машины и, предварительно порывшись в бардачке, двинулся к подъездной двери. Он встал к Насте вполоборота и включил фонарик, очевидно, его-то он и искал в бардачке. Семь, восемьдесят три, двенадцать – успела Настя запеленговать его манипуляции с кнопками. Все, теперь дождаться, пока он скроется в подъезде, и тогда…
В этот момент мужчина поднес близко к глазам циферблат часов, разумеется, подсвечивая себе фонариком, и Настя едва сдержалась, чтобы не окликнуть его по имени.
Нет, действительно, это ли не подарок судьбы! У подъездной двери стоял не кто иной, как ее бывший муженек. Стоит ли объяснять, к кому он собрался в гости в столь неурочный час? Ежу понятно, что подобных совпадений не бывает, и Андрейка явился к ее подруге, надо понимать, теперь тоже бывшей. Настя подождала, пока экс-супруг вошел в подъезд, и, задрав голову кверху, стала ждать, в каком из окон вспыхнет свет.
Свет в окошке на четвертом этаже появился минут через пять. Настя отошла подальше и увидела умильную картину тихого обывательского счастья. Заспанная растрепанная Нинка стояла в обнимку с ее бывшим и легонечко поглаживала его по плечам. Андрейка размахивал правой рукой и все порывался поднять личико любимой женщины за подбородок, но та ловко уворачивалась, не переставая его поглаживать.