Рыжий и черный
Шрифт:
— Отзовите своих людей. Прекратите уничтожать свидетелей — у нас все равно хватит улик, чтобы засадить вас за убийства и фальшивоамулетничество. Если не осудят тут, в Аквилите, я лично вас сдам Тальме. Они уже прислали за вами Тайную королевскую службу, и, зная офицера, приехавшего за вами, я клянусь: вы сами все выложите ему про амулеты. Запоете только так, лишь бы избежать веревки за убийства…
Чандлер внезапно побелел, словно где-то глубоко в душе у него все же нашлась капелька совести. Он признался противно дрожащим голосом — и куда делся его апломб?
— Я лично приказал убить Мактира. — По виску Чандлера, где бешено бился пульс, катился пот. — Я держал его, когда Сайкс пихал его руку под пресс. Я больше не могу молчать… Совесть гложет меня… Прошу… Я дам показания… Я
Эван отпустил его и отошел в сторону — ему было противно наблюдать, как кулем рухнув на пол, рыдая и захлебываясь словами, истекая потом и внезапным насморком, каялся Чандлер. Почему-то торжества от окончания расследования он не испытывал. Иногда бывает и так. Уже завтра дело передадут в Королевский суд. Правосудие в Аквилите споро, и Чандлер получит по заслугам.
Глава 54 День шестой. Дома
День у Вики, несмотря на не самое лучшее самочувствие и запрет Эвана помогать ему по службе, прошел все же хорошо — в отличие от Лео и Одли: те просто заснули в удобных каминных креслах кабинета Эвана, где собирались заняться поисками ответа в книгах на волновавший всех вопрос о действиях Каеде. Джон укрыл мужчин пледами, разжег камин, чтобы прогнать сырость и холод, плотно зашторил окна и предупредил остальных слуг, чтобы их не беспокоили. Все равно лекарства констеблям принимать только вечером, после ужина — такие распоряжения оставил нер Деррик перед своим отъездом.
Вик несмотря на все свои усилия не смогла найти Каеде — все звонки в гостиницу заканчивались одинаковым ответом портье: «Офицер Ренар еще не вернулся». Она понимала, что владевшего иллюзиями лиса невозможно обнаружить, если он того не хочет, но все же надеялась, что сможет его разыскать — просто придется прибегнуть к помощи принца Анри. Оказалось, что и принца заловить в гостинице крайне сложно, а его местоположение портье отказывался выдавать. Вик не знала, что в этот момент Анри вместе со своим экипажем готовил в эллинге «Левиафана» к долгому плаванию. Им предстоял путь в Вернию.
Пока не вернулись девочки с прогулки, Вик обсудила с Поттером ведение хозяйства, попросила принять вместо Джейн на службу истопника, а саму девочку перевести или в горничные, или в помощницы поварихи — куда она сама захочет. Вики даже успела составить меню на седьмицу и подписала его, получив одобрение Поттера. Когда же она захотела обсудить свой приближающийся день рождения, Поттер лишь сказал, что не стоит беспокойства и улыбнулся крайне загадочно. Кажется, у них с Эваном все было под контролем. Она вызвала к себе в кабинет, которым стала одна из гостиных, всех слуг одного за другим, обговаривая новое жалование. Потом… Потом вернулись девочки с прогулки, и Вики занялась ими. Обед, игры, снова прогулка, но в этот раз в саду — день прошел суетно и весело. Испортила его только игра после дневного чая. В детской девочки вместе с Вик принялись строить город из набора кубиков, который когда-то подарил Брок. Устроив «парк» из деревянных кустов и деревьев, Полли сказала, что в одном из «деревьев» будет жить солнечная канарейка-хранительница парка, а Ноа поддакнула ей, что они сегодня в парке так и поступили: похоронили птичку в дереве, устроив ей хороший домик в дупле.
Вик еле сдержала подкатившие к горлу слезы. Разница между её детством и детством девочек еще никогда не была так ярко видна. Они пришли из других веков… Прогресс не стоял на месте: резкими скачками развилась магия, развилась медицина, развивалась наука, та же гигиена — уже второе десятилетие процент детских смертей уверенно снижался. Да, за счет уменьшения смертности в высшем и среднем слоях, но рано или поздно, даже среди керов смертность станет уменьшаться. Уже не была популярной у детей игра в похороны — Вики никогда в такое не играла, а вот мама и бабушка частенько рассказывали о подобном. Мама вспоминала, что у её кукол было два набора платьев для траура и полутраура, не говоря уже о лентах, шляпках и траурных покрывалах на кукольную мебель, и даже траурные накидки на лошадей игрушечной кареты. Вики как-то лазила тайком на чердак в доме дедушки, где в огромном сундуке хранились
Вики спешно прижала к себе ничего не понимающих девочек и громко, жарко зашептала:
— Никто больше не умрет в семье… Никто-никто-никто… Прошу, не играйте больше так, как сегодня в парке… Пожалуйста…
Ни Ноа, ни Полли не поняли, почему она расплакалась, но горячо пообещали, что больше так не будут. Просто на всякий случай. Нерисса Эйр при этом хмурилась и не понимала, как пропустила такую игру. Она побоялась в этом признаться, промолчав; лера Виктория не стала ей ничего выговаривать.
Игра в кубики не задалась, и Вик не знала, как исправить ситуацию, но тут в детскую поднялся Джон, сообщая, что пришел адер Дрейк с воспитанником. Девочки тут же забыли кубики и помчались вниз, опережая Вик. Полин дружила с Альком с момента освобождения из катакомб, а вот когда с ним так успела подружиться Ноа, было не совсем понятно. Впрочем, Полли рассказывала, что Ноа одно время жила в приюте, точнее делала вид, что там живет.
Вик поднялась с ковра, на котором сидела, играя с девочками и направилась вниз, встречать Дрейка. Нерисса Эйр спешно принялась собирать в корзину расстроивший всех конструктор. И все же, как она пропустила игру в похороны?! Она с девочек почти не спускала глаз, слишком напуганная их прошлой проделкой с побегом из дома. Эйр нахмурилась — пожалуй, она все же расскажет об игре Поттеру. Этот солидный, уверенный в себе мужчина перестал её пугать, даже чуть-чуть заинтересовал, когда организовывал поиски девочек. А как он ругался с полицией по телефону, когда констебли отказывались принимать заявление! А еще он умел успокаивать, и в его объятьях не было неловко. Эйр кивнула своим мыслям — она обо всем расскажет Поттеру.
Дрейк, привычно в белой сутане, ждал в дневной гостиной, в которой еще стояла неубранная праздничная нелида. Её будут убирать сегодня вечером — традиция. Он замер у дерева, рассматривая его с легкой улыбкой на губах — украшения в виде конфет и пряников остались только на макушке дерева, куда руки девочек не смогли добраться. Полли и Ноа чуть-чуть засмущались и замерли у двери гостиной, переглядываясь с Альком. Кажется, они все же боялись Дрейка. Скорее всего из-за сутаны. Вик заметила, что в руках у Дрейка была вместительная дорожная сумка. Сердце молодой женщины тревожно сжалось — кажется, она слишком поздно вспомнила о друге: его опять куда-то зовет долг. Она поняла, что пришло время прощаться. Только… Он же не возьмет с собой в дорогу Алька? Тот не малыш, конечно, но все равно.
— Добрый день, Дрейк и Альк, — старательно приветливо сказала Вик, заставляя себя улыбаться. Альк оробел и попытался спрятаться за спину Дрейка, но тот не позволил — он положил руку ему на плечо в жесте поддержки и поздоровался:
— Добрый вечер, Виктория. Мне сегодня днем телефонировал Эван — он предложил Альку пожить у вас, пока я буду в отъезде. — Он неожиданно добавил: — я еду на фронт, там не место детям.
— Конечно, — тут же согласилась Вики, пытаясь не думать, куда направляется Дрейк. Ей нельзя о таком спрашивать — она знала про ожившее проклятье ничейной земли. Брендон с Марком тоже едут бороться с ним. Дрейку сложнее — он инквизитор-дореформист. Он отвечает за Аквилиту и Вернию, но обитель Владыки дореформаторов находится в Ондуре. Дрейка могут послать защищать Ондур, а не Вернию. Он может оказаться по другую сторону фронта, и это страшно. О таком нельзя спрашивать — это причинит им обоим ненужную боль. Служение не выбирают, Дрейк привык сам нести свой священный треугольник, нельзя портить минуты расставания ненужными словами. Даже думать о том, что он будет делать, если столкнется с отцом Маркусом или Брендоном лицом к лицу на фронте, нельзя. Это предает их дружбу. Она заставила себя безмятежно добавить: — Девочки будут рады. Втроем им будет веселее.