Ржавая Хонда (сборник)
Шрифт:
Широкоплечий чекист поздоровался за руку и вручил Роману обычную школьную тетрадь.
– В столешнице тумбы под телевизор нашли, товарищ инструктор.
Стараясь не обращать внимания на разгром, царивший в комнате коммуналки, Роман попытался присесть на разбитый в щепу диван. Заметив его нерешительность, чекист ринулся на кухню, где кто-то звенел осколками стекла, и принёс плетённый из лозы стул.
Записи в тетради были на немецком языке. Роман перевернул несколько страниц и увидел карту: измятый обрывок
– Переводчик есть?
– Кречетов! – рыкнул в коридор Широкоплечий.
В дверях показался молодой, улыбчивый парень.
– Лейтенант КГБ Кречетов!
Роман передал ему карту и тетрадь:
– Что это?
По-видимому, Широкоплечий уже справлялся об этом, потому что Кречетов ответил немедленно, не взглянув ни на тетрадь, ни на карту:
– Это Киевская область. Крестом обозначена атомная станция.
– А записи?
Лейтенант Кречетов открыл тетрадь, и Роман понял, что сейчас придётся слушать построчный перевод.
– Нет-нет. В двух словах: о чём здесь написано?
– Это исследование на тему геополитических последствий киевской трагедии. Автор полагает, что катастрофа отодвинула развитие цивилизации на полвека назад и предопределила современное равновесие: СССР, Америка и Африканский Халифат. Не будь катастрофы, перестройка Советского Союза обеспечила бы социализму доминирование на мировой арене. Кораноиды и америкосы не смогли бы противостоять нашей сырьевой и экономической мощи.
– Достаточно. Тетрадь приобщите к вещдокам по делу вандализма, а карту я пока оставлю у себя…
Широкоплечий недовольно сдвинул брови, но возразить не решился.
Роман поднялся со стула и покосился на беспорядок:
– Мусор убрать. Смотреть противно… А вы, молодой человек, – обратился он к лейтенанту. – Пойдёте со мной. Мне может понадобиться толковый переводчик. Этим дикарям легче вести записи на родном языке, чем выучить русский…
Когда они садились в машину, неподалеку, у самой стены общежития, что-то оглушительно треснуло и рассыпалось разноголосым боем. Оглянувшись, Роман увидел, так вслед за рухнувшим диваном из окна вылетел телевизор.
Жильё фаната ядерной физики обыскивали более цивилизованно – части осмотренных вещей выносили на улицу и складывали у мусорного контейнера. Линолеум чекисты скручивали в рулоны, и заходить в комнату можно было без опаски.
Усатый капитан протянул Роману несколько листков бумаги, соединённых обычной канцелярской скрепкой. Роман передал документы лейтенанту, но тот через минуту их вернул:
– Не могу помочь, – удручённо сказал Кречетов. – Здесь только формулы и расчёты. Ремарки, конечно, на немецком, но это не текст.
Роман кивнул и спросил Усатого:
– Где нашли?
– В бельевом шкафу. Между наволочками.
Роман почувствовал беспокойство. Можно было поверить, что Ульриха разбудили среди ночи и он забыл о тайнике в столешнице. Но Гейнриху,
Роман уселся на уцелевший стул и принялся методично просматривать листы, на которых значились цифры, знаки математических действий, символы… Его внимание привлекло число, несколько раз подчёркнутое карандашом, хотя сами записи были сделаны обычной чернильной ручкой.
– Лейтенант, ну-ка прочти мне вот здесь…
– Здесь написано «крышка реактора», товарищ инструктор.
– А теперь просмотри страницы и найди мне имя Елена.
– Елена?
– Да, лейтенант. Ищи слова: «две тысячи тонн», «крышка реактора» и «Елена». Где здесь телефон?
Усатый чекист по-хозяйски повёл рукой вглубь коридора:
– Рядом с уборной. Я провожу.
Роман набрал номер особого отдела крайкома.
– Инструктор ЦК Белов. Установите наблюдение за начальником отдела пропаганды Вилорикой Мартовой… – на другом конце провода что-то проворчали. – И подготовьте выдержки из её личного дела. Интересуют пробелы в биографии… ищите экстрасенсорику, которую она и её родственники скрывают. Отчёт готовить немедленно!
Едва Роман опустил трубку на рычаг, телефон взорвался истерической трелью.
Звонил Людвиг. С докладом.
– Вектор направлен на пригород, где монумент, – в его голосе слышалось поскуливание взявшей след овчарки. – И они были там. Охрана доложила – трое. Двое мужчин и одна женщина…
– Что с памятником?! – сипло спросил Роман. «Господи! Только не это!»
– Порядок, инструктор, – успокоил Людвиг, и Роману стало неловко за свой отчаянный призыв «не тем» инстанциям. – Просто постояли и уехали. Охрана задерживать не стала, поскольку номера машины крайкомовские. Через полчаса их видели на аэродроме. Из-за номеров позволили выехать на лётное поле. Улетели на дирижабле консула Халифата. Так что у нас ещё и угон!
Людвиг счастливо рассмеялся.
– Машина числится за отделом пропаганды? – спокойно спросил Роман.
– Ого! Верно.
– Езжай в аэропорт. Нам подготовили транспорт. Познакомься с командой и свяжись с ПВО – узнай направление, которым движется судно халифа.
– Уже, – перебил его Людвиг. – Они взяли курс на Карпаты.
– Зайди в спецотдел аэропорта, – холодно продолжил Роман, игнорируя энтузиазм подчинённого, – забери телефонограмму для меня. Если её ещё нет, распорядись, чтоб передали по радио нашему борту.
Роман положил трубку и задумался. Следовало немедленно звонить Второму. Но ситуация казалась чересчур неудобной для телефонной беседы, а ехать в крайком для доклада не было времени.
«Может, дать команду на ликвидацию? – размышлял Роман. – Нельзя. Вдруг на борту остался кто-то из персонала халифа. Нет. Догнать и посадить. А ещё лучше положить. С долгим принудительным лечением…»
Телефон вновь ожил, наполняя стеснённое пространство коридора оглушительными воплями. Роман досадливо поморщился и отступил в сторону.