Ржавая Хонда (сборник)
Шрифт:
– Депут с тобой, Михалыч. Нет у Булыги никакой семьи. Нет и никогда не было.
– Но… как же это? – У него вытягивается лицо. – Они же друзья? Булыга и Холодняк… мне докладывали, с детства приятельствуют?
– Вот и представь мощность внушения, если Данила ни разу не вспомнил, что у его дружка, Булыги, нет ни жены, ни детей. Или вы таким приёмам связистов обучаете?
Генерал молчит. Теперь его лицо идёт белыми пятнами.
– «Бомба в унитазе», говоришь? – насмешливо подвожу итог встречи и выхожу за дверь.
5. РЫЖИЙ
– Это моё, – сказал Пек, – и я буду очень признателен, если ты вернёшь мою вещь.
Его бешмет по-прежнему у меня, поэтому недовольство купца казалось обоснованным. Злило другое: в курене на буксире корчатся от боли девушки. Неужели именно сейчас так важно настаивать на своих правах?
Я снял бешмет и швырнул ему под ноги:
– Вот твоя тряпка, купец! Теперь ты займёшься женщинами?
Пек спокойно нагнулся, поднял одежду, несколько раз встряхнул её и, недовольно глянув на подпаленный рукав, надел.
– Да, – спокойно сказал он. – Теперь я могу заняться женщинами. Но вы оба пойдёте со мной. Мне будет нужна ваша помощь.
Он шагнул мимо бледного Каина, ощутимо задел меня плечом и скрылся в курене.
– Ты с ним полегче, Рыжий, – слабым голосом сказал Каин, – купец всё-таки.
– Если он их не спасёт, я отрежу ему голову, – пообещал я и пошёл в курень.
Пек осматривал Елену. Мне не понравилось, что он начал с неё, а не с Марии, но давать советы и приказывать я поостерёгся.
Ничуть не стесняясь нас с Каином, купец сбросил с девушки простыню и ощупал её бугристый живот.
– Нам нужен дезинфицирующий раствор, – сказал Пек. – Ты знаешь, что такое дезинфекция, Рыжий?
– Знаю, – коротко ответил я. – Где лежит? Я принесу.
– На борту ничего нет, – сказал купец.
– И что тогда делать?
– Я покажу тебе, КАК мы возьмём раствор, а ГДЕ мы его возьмём, решишь сам. Идёт?
Я не понял, к чему он клонит, но на всякий случай кивнул головой.
– Идёт.
– Вот пластиковый таз, – сказал купец, доставая из ниши под лежанкой пластмассовую ёмкость. – А вот ковшик…
Я принял из его рук чашку с длинной ручкой.
– Каин рассказывал, что вы купались в источнике с целебной водой. Припомни в деталях то место. Можешь закрыть глаза. Да. Вот так. А теперь засовывай ковш ко мне в карман.
Не знаю: то ли я был так подавлен несчастьем, случившимся с девушками, то ли надеялся на чудо, но я подчинился этому идиотскому предложению и залез к нему в карман ковшиком…
…И тут же отдёрнул руку, ожёгшись о горячую воду. Купец, похоже, ждал этой реакции, потому что перехватил мой локоть и не дал руке вывернуться из кармана:
– Ковш держи, олух! Не обвари меня…
Сзади шумно перевёл дыхание Каин.
Я вытащил из кармана купца ковш, полный горячей воды, и без подсказки выпростал его в таз.
Пек принюхался, опустил в воду палец, потом лизнул его.
– Кремнистые термы? Молодец, парень. То, что нужно!
Я понял, что вода ему подходит. Пек кивнул на карман, и мы повторили
– Довольно, – сказал Пек. – А теперь подойди к изголовью Елены. Держи ей руки и плечи, чтоб не вставала. Каин, твоя задача – ноги. Только крепче держите, парни. Синяки залечим, а вот, если матку порвём, будет беда.
Что там ответил Каин, я не расслышал. Но то, что за этими словами последовало, ужаснуло. Купец деловито обмыл руки и сунул их в карманы. Живот Елены будто подпрыгнул, она закричала дико, неистово… вторя ей, тоненько заголосил Каин. Купец выдернул руки из карманов, вновь сполоснул их в тазу и вновь опустил в карманы. Елена опять закричала, Каин, удерживая её ноги, сполз на пол. Я видел, как под кожей Елены ворочались пальцы… кажется, вторя Каину, я тоже начал повизгивать.
– Прекратить истерику! – заревел Пек.
Он из всей силы пнул Каина ногой. Он и меня бы ударил, но я был далеко, а руки об меня ему пачкать не хотелось. Он кричал на нас. Я зажмурился и навалился на Елену, но она попыталась укусить меня за нос. Пришлось отодвинуться. Сколько всё это продолжалось – я не понял. Но как-то всё же кончилось: купец едва заметно шевелил локтями, не вынимая рук из карманов, глубоко в животе Елены что-то двигалось и ворочалось. Уткнувшись подбородком в колени женщине, не разжимая губ, тихо скулил Каин. Лица у всех были белыми. И потными.
С купца вообще капало. И что показалось самым жутким – у них были закрыты глаза.
– Довольно, – прохрипел Пек.
Он сполоснул руки в тазу, потом поднял с пола простыню и вытер ею лицо. На белой ткани остались огромные тёмные пятна с красными разводами.
– Отпусти её, – велел он мне. – И вынеси помои. Толку от этого крысёнка немного.
Мне показалось обидным, что он так отозвался о Каине. Но спорить я не посмел. Ухватил пластиковую ёмкость и вынес её из куреня. С палубы спускаться не стал. Вот так сверху и хлюпнул на голый камень. Лошадь купца заржала, косясь на мокрое пятно. Мне показалось, что там была одна кровь. Кровь и плотные сгустки оборванных шнурков, как глазки проклёвывающихся побегов фасоли с ноготь величиной. Много, очень много чёрно-красной «проросшей фасоли»…
Вернувшись в комнату, нашёл её светлой и чистой. А ещё холодной. Купец развернул вширь «холодильники» и развесил их над Еленой. Её лицо казалось бледным и осунувшимся, а живот даже больше, чем до начала «операции». Но вид у купца был довольный, глядя на него, я понял, что мы справились, что теперь – порядок.
А вот Каин, скрутившийся в углу, казался маленьким и жалким.
– Это не люди, парни, – сказал купец. – Это биоинкубаторы. Считайте – машины. Интеллекта, конечно, до фига, но основная задача – репродукция рода человеческого. Своих производителей они не знают, но в Шостке таких машинок примерно два десятка. Всем хороши, но не без изъяна – производят только мальчиков.