С моим мужем что-то не так?
Шрифт:
Кухня была тускло освещена, когда Дэниел усадил меня на стул. Тёплый свет от плиты отбрасывал тени на его точёные черты лица. Он двигался с целеустремлённой грацией, его широкие плечи напрягались, пока он рылся в шкафах и ящиках.
Пока он работал, я не могла не заметить, как его одежда облегает мускулистое тело, намекая на силу, скрытую под его кожей. От этого зрелища меня охватил трепет, напомнивший о грубой силе, которая так властно завладела моим телом всего несколько часов назад.
Погрузившись в свои мысли, я едва заметила, как на сковороде зашкворчало
– Моя дорогая жена проголодалась? — промурлыкал Дэниел низким, дразнящим голосом, повернувшись ко мне лицом.
Ухмылка на его губах намекала на игривый вызов, а глаза озорно блестели в мягком свете. От его слов у меня в животе затрепетало от волнения, смешиваясь с растущим голодом, который терзал меня изнутри. От того, что Дэниел назвал меня женой, я ощутила трепет, это заявление о собственности взволновало и встревожило меня.
– Полагаю, тогда кому-то нужно её накормить, — продолжил он, и в его тоне сквозило чувственное намерение, когда он потянулся за тарелкой и начал с нарочитой медлительностью раскладывать приготовленное блюдо.
Каждое его движение было дразнящим проявлением доминирования, напоминанием о власти, которую он имел над моими желаниями.
Когда Дэниел поставил передо мной дымящуюся тарелку с едой, я поймала себя на том, что смотрю не только на восхитительные ароматы, исходящие от блюда, но и на произошедшую с его головой трансформацию. Теперь его тёмные волосы венчали рога — физическое проявление демонической силы, скрывающейся под его человеческим обличьем.
От этого неожиданного открытия у меня по спине пробежала дрожь, смешанная с растущим голодом, который внезапно стал всепоглощающим. Я с удивлением осознала, что до этого момента по-настоящему не понимала, насколько сильно я голодна.
– Дэниел... — тихо позвала я, и в моем голосе прозвучало любопытство и легкая тоска.
Пережевывая ароматное блюдо, я задала свой вопрос, любопытство взяло надо мной верх.
– М-м-м, интересно...
– Откуда взялись эти рога, Дэниел? Я
– имею в виду, это ведь просто оболочка, верно?
– Не твое настоящее тело...
Говоря это, я неопределенно указала на парные выступы, украшавшие его лоб, и в восхищении нахмурила брови. Мысль о том, что такие радикальные перемены могут произойти, казалось бы, по прихоти, одновременно завораживала и тревожила.
Дэниел ответил сдержанно, его лицо было непроницаемым, пока он обдумывал мой вопрос.
– Они проявляются, когда определённые... эмоции достигают пика, — наконец сказал он низким и загадочным голосом.
– Отражение зверя внутри.
– Хм... — размышляла я вслух, не сводя взгляда с Дэниела и пытаясь найти ответы на загадки, крутившиеся в моей голове.
– Итак, какие эмоции ты испытываешь прямо сейчас?
Его пронзительный взгляд встретился с моим, но вместо того, чтобы что-то раскрыть, он, казалось,
Сознательно усмехнувшись, он сделал вид, что обдумывает мой вопрос, выигрывая время, чтобы сформулировать ответ. Наконец, он поднял взгляд, и его глаза заискрились от веселья.
– Прямо сейчас я чувствую себя... счастливым, — заявил он, и это слово повисло в воздухе, словно вызов.
Глава 17.
После нашей напряжённой встречи прошло несколько дней, и каким-то образом всё вошло в привычное русло. Дэниел, казалось, обрёл равновесие и больше не метался между сдержанностью и агрессией. Вместо этого он пришёл в более уравновешенное состояние, которое позволяло ему жить с новообретённой лёгкостью.
Одним из заметных изменений стало его более активное участие в домашних делах, особенно на кухне. Даниэль нередко выходил из кухни, вытирая руки полотенцем, с гордой улыбкой на лице и объявляя, что ужин готов.
И о, как же он готовил! Его кулинарные навыки были просто исключительными.
Единственной заметной разницей в наших отношениях было то, что Дэниел, казалось, стал с новой нежностью проводить пальцами по изгибу моей талии во время наших интимных моментов. Сначала я приписывала это простой привязанности, нежному жесту, выражающему его признательность за моё общество. Однако по мере того, как частота этих прикосновений увеличивалась, я начала задумываться, не кроется ли за этим что-то большее.
Возможно, дело было в том, как его мозолистые ладони плавно скользили по нежной коже моего живота, каждый раз посылая дрожь по моему позвоночнику. Или, может быть, дело было в том, как он пристально смотрел на эту часть моего тела, его глаза горели невысказанным желанием, от которого у меня перехватывало дыхание и хотелось большего.
Какой бы ни была причина, я с нетерпением ждала этих нежных прикосновений, моя кожа покалывала при каждом движении его рук вдоль моей тонкой талии.
И сейчас, когда я с удовольствием нежилась в объятиях Дэниела, его руки снова скользнули по моему животу, успокаивая и поглаживая с нежностью, от которой у меня затрепетало сердце. Его теплое дыхание щекотало мне ухо, когда он шептал слова любви, и каждый слог был пропитан нежностью.
– Ты такая красивая, любовь моя, — пробормотал он хриплым голосом, от которого по моему телу пробежала восхитительная дрожь.
– Каждая частичка тебя совершенна.
Его похвала омыла меня, как успокаивающий бальзам, развеяв все сомнения и неуверенность, которые могли таиться в глубине моего сознания. В этот момент, окружённая его силой и теплом, я чувствовала себя желанной, любимой и полностью умиротворённой.
Пока мы наслаждались тишиной вечера, руки Дэниела не переставали нежно исследовать моё тело. Они скользили по моей коже, оставляя огненные следы, разжигая во мне глубокое, первобытное желание.