С моим мужем что-то не так?
Шрифт:
В моей груди зародилось рычание — первобытная реакция на вторжение. Воздух вокруг нас, казалось, вибрировал от напряжения, пока я изо всех сил старался сохранить контроль, обуздать зверя, который рычал у меня под кожей. Демон внутри меня взбунтовался при мысли о том, что кто-то другой может почувствовать ее запах, её сущность. Она была моей, и я не мог смириться с мыслью, что кто-то другой может хотя бы почувствовать её аромат.
Рычание сорвалось с моих губ прежде, чем я успел его сдержать, — инстинктивная реакция на чужеродный запах, который остался на ее коже. Когда я слегка отстранился, мой
Каждое прикосновение моих губ к её плоти было притязанием, заявлением о собственности. Но пока я наслаждался её вкусом, в моей голове начала зарождаться мрачная мысль. Что, если я навсегда отмечу её, заклеймлю как свою на всю вечность?
Эта мысль вызвала у меня трепет, извращённое желание увидеть свой собственный демонический знак, выгравированный на её безупречной коже.
С каждой секундой мысль о том, чтобы пометить ее, овладевала мной с нарастающим пылом. Она будет моей во всех смыслах, телом и душой. Ни один другой демон не осмелится положить руку на то, что принадлежит мне, ведь мои притязания очевидны для всех.
И всё же в этом было что-то ещё. Она уже была моей женой. Какой вред может быть в том, чтобы укрепить эту связь, сделать её своей физически, осязаемо? От этой мысли у меня по спине пробежала дрожь, восхитительное сочетание собственничества и тёмного желания. Теперь я почти мог представить это — мой демонический знак, украшающий её бледную кожу, постоянное напоминание о том, что она моя собственность, моё сокровище. От одной этой мысли моя кровь закипала от предвкушения.
Я наклонился ближе, обжигая горячим дыханием нежную кожу ее шеи. Мой язык высунулся, пробуя на вкус солёную кожу её тела, наслаждаясь присущей только ей сладостью. С каждой лаской, с каждым укусом я чувствовал, как первобытное желание заявить на неё свои права становится всё сильнее, пока не превратилось во всепоглощающую потребность.
Мои руки скользнули ниже, обхватили её бёдра, прижимая её к себе. Я чувствовал жар её тела, учащённое сердцебиение, и это только разжигало моё желание. Я хотел поглотить её, сделать своей частью всеми возможными способами.
Но сначала мне нужно было оставить на ней свой след, заклеймить её как свою на всю вечность.
Как только я собрался поддаться первобытному желанию овладеть, её шёпот прорвался сквозь пелену похоти, застилавшую мой разум.
– Дэниел... Нежный голос, в котором слышалось беспокойство, с поразительной ясностью вернул меня в реальность.
На мгновение я застыл, невольно крепче сжимая её бёдра. Демон внутри меня зарычал от разочарования, не желая отказываться от своей добычи. Но рациональная часть моего сознания, та часть, которая всё ещё оставалась человеческой, в ужасе отпрянула, осознав, как близко я подошёл к тому, чтобы снова причинить ей вред.
Что со мной происходило? Это дикое, необузданное желание, эта потребность доминировать и обладать... Оно поглощало меня, угрожая стереть последние остатки моего здравомыслия.
Когда я смотрел на нее, её встревоженное выражение лица резко контрастировало с голодом, который поглотил меня всего несколько мгновений назад. Я не мог избавиться от ощущения, что
Находиться рядом с ней было всё равно что ходить по канату, балансируя между зверем, бушевавшим внутри меня, и хрупкой нитью, которая удерживала меня в человеческом обличье. Все мои инстинкты кричали о доминировании, о завоеваниях, но я необъяснимым образом сдерживался, не в силах просто взять то, чего желал.
Это сводило с ума, эта постоянная борьба внутри меня, и она была катализатором.
Сила текла по моим венам, необузданная мощь демона, выкованного в глубинах ада. И всё же я стоял здесь, борясь с самыми человеческими эмоциями — сдержанностью, состраданием, любовью. Ради нее, моей хрупкой, смертной жены, которой каким-то образом удалось завладеть моими мыслями и покорить моё сердце.
Ирония не ускользнула от меня. Порождение тьмы, которого боялись и ненавидели во всех мирах, доведенное до жалкого состояния нерешительности тем самым существом, которое он должен был проглотить целиком. И все же я не мог заставить себя причинить ей вред, даже когда мои низменные инстинкты вопили об освобождении.
Она была моей слабостью, моей ахиллесовой пятой, и я одновременно наслаждался и презирал ту уязвимость, которую она внушала мне. Но как долго я мог сопротивляться зову своих низменных инстинктов, столкнувшись с опьяняющим очарованием моей любимой жены?
Глава 16.
Прошло несколько дней с того случая, но перемены в Дэниеле были ощутимы. Поначалу его настойчивость была тревожной, граничащей с одержимостью. Теперь он, казалось, переступил черту, став совершенно неумолимым в своём преследовании меня.
Если раньше он просто стоял на краю моего личного пространства, то теперь без колебаний вторгся в него, нависая надо мной, пока я не почувствовала себя в ловушке. Его глаза, некогда горевшие пламенной страстью, теперь светились пугающей интенсивностью, словно он мог видеть меня насквозь, в глубине моей души.
Даже его прикосновения изменились, став более агрессивными, более собственническими.
Его пальцы впивались в мою кожу, оставляя красные следы, словно заявляя права на каждый сантиметр моего тела. Это было одновременно захватывающе и пугающе — этот новый уровень доминирования. Часть меня упивалась осознанием того, что я принадлежу ему полностью и безвозвратно. Но другая часть дрожала от страха, не зная, к чему могут привести эти перемены.
На людях Дэниел вёл себя не менее вызывающе. Он крепко сжимал мою руку, большим пальцем поглаживая костяшки моих пальцев в успокаивающем и контролирующем жесте. Его взгляд следовал за мной повсюду, не отрываясь от моего тела, как будто он боялся, что какая-то неведомая угроза может утащить меня прочь.
Среди недавних бурных событий выделялся один необычный случай. Впервые за долгое время мы с Дэниелом вышли на улицу и занялись относительно нормальным делом — пошли в кино. Пока мы шли рука об руку, он ворчал о непристойности окружающего нас мира, а я добродушно посмеивалась над его наивностью.