С субботы на воскресенье

Черненок Михаил Яковлевич

— А я поеду искать того таксиста, с которым Айрапетов на сорок пять минут уезжал из аэропорта, — сказал присутствующий здесь же Слава Голубев.

Вопреки ожиданию, характеристика на Остроумова по месту работы была самая что ни на есть хорошая. За год Остроумов не допустил ни одного нарушения трудовой дисциплины, не совершил ни единого прогула. За перевыполнение плана каждый месяц получал солидные премии. На обувном комбинате работала и его жена — невысокая худенькая женщина. Разговаривая с Бирюковым, она то и дело поправляла на шее светлую косынку и тревожно

взглядывала печальными глазами.

По ее рассказу выходило, что и дома на протяжении последнего года — сколько они жили вместе — Остроумов никаких вывихов не допускал, был примерным хозяином.

— Чем он в свободное время занимался? — спросил Антон.

— Больше все на рыбалку мы вместе ездили, по ягоды, по грибы. У нас мотоцикл свой… Каждую субботу и воскресенье дома не сидели.

— А где были в прошлую субботу?

— Ездили до станции Кувшинка, это недалеко от Буготака. Рыбачили на Ине. Правда, клев плохой был, ну хоть отдохнули.

— Когда домой вернулись?

— В тот же день засветло.

— Ночью муж никуда не отлучался?

— Никуда, — Остроумова приложила к глазам уголок косынки. — Сколько живем вместе, первый раз такое случилось. Говорят, отпросился у начальника цеха встречать какого-то брата, а у него нет братьев. Это, наверное, прежние дружки. Когда освободился последний раз, его ведь чуть не убили. Хорошо, врач добросердечный попался. Спас, — всхлипнула, помолчала и подняла глаза на Бирюкова. — В милицию заявить, что ли? На розыск?

— Пока не надо, — сказал Антон и сразу спросил: — Ну, а в воскресенье чем занимались?

— Днем по хозяйству. Ремонт дому кой-какой делали. Вечером в кафе «Космос» сходили, поужинали там, а заодно Владимир врача, о котором я говорила, что спас его, с днем рождения поздравил. Тот с большой компанией там был.

— Этот врач приглашал вас в кафе?

— Нет. Владимир от какого-то парня узнал о дне рождения, ну и предложил мне сходить в «Космос».

— От какого парня?

— Не знаю его. Заявился к нам домой в воскресенье утром. Говорили они недолго, о чем — не слышала. Заметила только, что Владимир грубо его выставил и сам после этого долго не в себе был. Сейчас вот думаю, не из дружков ли его бывших кто заявился.

— Попробуйте хотя бы в общих чертах внешность этого парня вспомнить.

— Да я мельком его видела. Заметила только, что невысокого роста, волосатый. Так нынче все молодые волосатые.

— В кафе имениннику ничего не дарили?

— Владимир букет цветов купил, рублей на десять. Вот и весь наш подарок.

— Может быть, Владимир Андреевич еще что-нибудь дарил?

Остроумова печально поежилась:

— Не знаю. Может, и дарил…

— Много он выпил на именинах?

— Не больше стакана шампанского. За здоровье того врача. Владимир непьющий, хоть и судим много раз. На работе женщины шутят: «Твой по выпивке и на сапожника не похож».

В общей сложности Бирюков провел на обувном комбинате около часа. Ожидая трамвая, строил различные предположения, стараясь установить причину, впутавшую Остроумова в дело. Если жена говорила правду, то непосредственного

участия в краже Остроумов принимать не мог. Как же попали к нему краденые часы? Кто приходил к Остроумову домой в воскресенье утром? С какой целью? Чтобы сообщить, что Айрапетов будет в кафе отмечать свой день рождения или… Почему после разговора с приходившим Остроумов долго был не в себе? И опять возникал вопрос: кто приходил? Мохов?..

К трамвайной остановке медленно подкатывалось свободное такси. Молодой чубатый шофер присматривался, не кончилось ли у кого терпение. Бирюков встретился с ним взглядом и в какую-то секунду принял решение.

— В аэропорт, — подбежав к машине, торопливо сказал он шоферу и, захлопнув за собою дверцу, попросил: — Только как можно скорее.

— На самолет опаздываем? — участливо поинтересовался шофер.

— Хуже, друг. Гони вовсю.

Таксист понимающе кивнул и, выжав сцепление, переключил скорость. Машина резко взяла с места. Стрелка спидометра мигом проскочила начальные деления шкалы и перевалила за «50». Бирюков неотрывно смотрел на часы. Стрелка поползла к делению «70». Вырвавшись на Красный проспект, машина понеслась отсчитывать зеленые огни светофоров. Только у одного из них пришлось задержаться. Неопытный любитель, подставив зад своего «Запорожца» чуть не вплотную к радиатору «Волги», прозевал желтый предупредительный свет и никак не мог тронуться с места.

— Козел, какой козел… — цедил сквозь зубы вошедший в азарт таксист. Вывернув машину, он объехал «Запорожца» и рванулся вперед, успев все-таки показать любителю кулак и зло крикнуть: — Трижды козел!

Выскочив из городской сутолоки на загородное шоссе, шофер еще прибавил скорость, и стрелка спидометра теперь уже задрожала за «90». Перед аэропортовским вокзалом таксист лихо развернулся, тормознул и, устало откинувшись к спинке сиденья, спросил:

— Успели?

Бирюков, глядя на часы, отрицательно покрутил головой.

— Из-за того запорожского козла у светофора минуту потеряли, — шофер сердито сплюнул в открытое окно машины. — Быстрее гнать нельзя было. И так на пределе шуровал.

Антон расплатился с таксистом и невесело вошел в здание аэровокзала. Появившееся на трамвайной остановке предположение не подтвердилось — даже гоня такси на предельной скорости, Айрапетов за сорок пять минут не мог успеть съездить из аэропорта до обувного комбината, чтобы встретиться с Остроумовым, и вернуться обратно. На это ему потребовалось бы, в лучшем случае, не меньше полутора часов.

Вокзал был полон пассажиров. Динамики, перекликаясь металлическим эхом, то и дело неразборчиво и хрипло выкрикивали, номера рейсов отлетающих и прилетающих самолетов. На взлетном поле гудели турбины. Сновали носильщики. Бирюков задумчиво прошелся по залу. На глаза попалась вывеска «Сберкасса». Постояв перед нею, Антон решительно вошел в кабинет заведующего и, предъявив удостоверение личности, объяснил суть дела.

— О том, что тайна вкладов охраняется законом, вы, как сотрудник уголовного розыска, безусловно, знаете? — осторожно спросил заведующий.