S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I
Шрифт:
Оказалось, клочок леса вместе с самолётом и Марком обновляется раз в четверть года, и у него есть от пары недель до двух месяцев, чтобы выбраться отсюда, поскольку в ином случае его ждёт неизбежная смерть.
Кусок его родного мира вместе с самолётом переносится сюда, стыкуясь с другим куском, на котором расположен старый аэродром. Ни ангар, ни полосы, ни деревья рядом с ним не обновляются — всё выглядит запущенным. Получалось, что всё то поле, на котором сейчас покоился самолёт, через три месяца сменится на такое же, каким было до момента вчерашнего падения. Сложно такое принять, особенно когда не знаешь
Марк №5 упоминал, что поселиться на островке посреди черноты не выйдет. Каждый, кто пытался — обезумел. Пятый Марк нашёл своего обезумевшего предшественника, решившего, видимо, ждать какой-нибудь помощи. Большинство попаданцев сходили с ума через две недели, но если всё же оставались живы, то могли протянуть ещё примерно пару месяцев, однако исход был аналогичным. Почему были именно такие сроки, тоже оставалось загадкой. Все, кто не умирал в попытке перебраться через черноту, сходили с ума, и сменщики находили их шатающимися по комплексу в поисках пищи. Они нападали без раздумий и жаждали свежего мяса, словно зомби. Правда, умирали они, как обычные люди.
Многие версии Марка пытались соорудить аппарат из обломков самолётов, на котором будет возможно уехать из этого проклятого места. Марк №7 даже обнаружил путь к спасению. Взяв бинокль, Марк посмотрел в указанное направление, помеченное на оконном стекле рубки. Вдалеке на краю видимости, можно было различить полоску зелёного леса. По расчётам предшественников, эта земля была гораздо шире их острова. В других сторонах была только чернь, хоть глаз выколи. Именно в тот зелёный край, названный Марком №7 Оазисом, были устремлены усилия предыдущих попаданцев.
Первый Марк сумел приземлить самолёт без повреждений и потому попробовал поднять его в воздух, о чём и написал в своём журнале. Но уже второй Марк описал покрытый чёрной пылью остов самолёта в нескольких десятках метров от начала владений обсидиана. Он провёл серию экспериментов и понял, что причиной неудачи была чёрная крошка. Всё, что покидает границы острова, скоро ломается, превращаясь в ту же однородную пыль.
Его записи показались Марку особо любопытными, поскольку изобиловали экспериментальными подробностями:
«Первым делом я испытал влияние черной крошки на различные материалы. Взял несколько образцов: кусок стали, алюминия, керамическую пластину, деревянную рейку и полимерный контейнер. Оставил их на черном грунте.
Сталь стекленеет не сразу — сначала поверхность тускнеет, приобретая характерный матовый оттенок. Затем, через полчаса, металл становится ломким, словно сотканным из сотен слоев слюды. Легкий нажим пальца — и поверхность рассыпается в мелкую пыль, но не исчезает. Остатки остаются на черной земле.
Алюминий разрушается быстрее, буквально за четверть часа. На глазах появляются тонкие волокнистые структуры, после чего они легко размалываются в крошку.
Дерево
Полимер оказался более стойким — за полчаса он сначала покрылся толстой мутной пленкой, после чего черный слой стал постепенно проникать внутрь. Но стоило дунуть, как пленка осыпалась, а под ней материал выглядел так, будто стал рыхлым, пористым, похожим на старую резину, однако всё ещё не развалился в чёрную труху.
Следующим, что я хотел проверить, стало влияние обычной земли на саму крошку. Я зачерпнул немного черного крошева рукой и вынес её на обычный участок.
На первый взгляд ничего не изменилось, но через тридцать минут крошка начала исчезать. Достаточно было легкого движения ладони, и остатки улетали в воздух, развеявшись на атомы. Не осталось даже следа.
Даже в герметичном контейнере чёрная крошка, сколько бы я её туда не утромбовал испарялась, словно сон. Он оставался пустым и терял вес, равный весу крошки. Она будто полностью исчезала из нашей реальности.
После этого я попробовал взять щепотку крошки, выйти на свой остров, удержать её несколько секунд, а затем вернуться обратно. Результат удивил — крошка не разрушилась. Она всё еще существовала, как будто ничто не происходило. Значит, процесс разложения обратим. Нужно лишь вернуть крошку на черную землю.
Последним тестом стала проверка влияния экранирующих материалов. Взял несколько пластин — свинцовую, медную, углеродное волокно и простой пластик.
На свинце чернота почти не закреплялась — за полчаса на поверхности остались лишь небольшие матовые пятна. Похоже, плотность атомного ядра играет роль в сопротивлении.
Медь справлялась хуже — на ней образовывался темный осадок, который затем стекленел и крошился. Углеродное волокно повело себя интересней. Сопротивлялось влиянию черноты почти тридцать пять минут без особых изменений, но сразу после разрушилось за минуту.
Пластик же вёл себя, как и на черной земле — мутнел, становился ломким, но не исчезал сразу. Зависимость простая: чем выше атомный номер ядра материала, тем слабее эффект разложения.
Итак, чернота стабильно разлагает незащищенные материалы, но хуже воздействует на плотные металлы, материалы с высокой прочностью, плотностью, твёрдостью, с высоким номером атомного ядра. Однако, возможны индивидуальные реакции, как с точки зрения картины распространения остеклянений, так и с точки зрения динамики сопротивления различных материалов чёрной пустыне. Попадая на обычную землю, она быстро денатурируется, но если вернуть её вовремя — сохраняется.
Что это значит? Эта субстанция не просто уничтожает, она реагирует с окружающей средой по четким законам. Значит, их можно понять. А значит, можно использовать...»
Сам он, шагнув на черноту, чуть не погиб от огромного количества афазий, начинивших его голову, о чём он писал следующим образом:
«Первое, что я испытал, — дезориентацию абсолютного порядка.
Когда ботинок коснулся чёрного грунта и голова пересекла границу территорий, мир сломался. Пространство исчезло. Тело осталось, но утратило систему координат, как и само понятие системы координат.