S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I
Шрифт:
— Скоро автодорога, там должны быть твари, Оскар — арбалет, Марк — Клюв, проговорил бородач, но увидев, что молодой человек всё, запинаясь, бормочет себе под нос «они, они, они, они...», подошёл и сжал его плечи. «Мы, мы живы, ты и я, и Марк, спасай нас, бери арбалет и следи за тылом, слушай Эйку, она поможет». Оскар, кажется, немного придя в себя, проморгал глазами и несколько раз ударил себя тыльными сторонами рук по лицу, размазывая слёзы, после чего, всхлипывая и рыча, достал со спины арбалет и кивнул старожилу.
Они шли дальше, и когда Горгон открыл дверь очередного вагона, то увидели, как прямо на столе, где всё ещё стоял горячий чай, сидело
Мужчина был тяжело ранен и сосредоточен, собирая остатки сил для пускай точных, но лишённых былой мощи кулаков, и не видел подходящих к нему рейдеров. Оскар убрал арбалет и двумя ударами клюва убил мертвецов, так и не выпустивших ноги атлета из своих когтей, после чего подошёл и убрал уродцев от ног бедолаги. «Спасибо», — одними губами вымолвил тот, и его голова начала заваливаться набок. Лужа крови под мужчиной казалась маленьким озером, в котором нашёл покой великан.
Горгон лишь произнёс напоследок «хорошая смерть» и двинулся дальше.
В следующем вагоне заражённых было больше, и Горгон, призвав Оскара экономить болты, сам взялся за клюв, вернее, клювы, так, как оказалось, перед выходом бородач захватил с собой ещё один. Бегуны сразу набросились на живых людей, оторвавшись от мёртвых, но из-за кучи вещей и наклона вагона спотыкались и падали, подставляя затылки ловкому старожилу, который, словно ледокол, прокладывал путь сквозь пучину мёртвого моря.
Марк понимал, что сейчас является обузой для отряда, что всех подставляет, делая не то, что надо, и пытался найти благодарность Горгону в своём сердце, но его топило чувство вины, топило в гуще противоречивых чувств. Он шёл, стараясь лишь не упасть, не наделать новых ошибок, пытаясь сохранить темп.
Заражённых становилось всё больше и больше. Все, кто был на автодороге, стали стягиваться к источнику шума, передавали информацию о движении живых людей друг другу. Горгон работал клювами как паровой молот, не тратя на заражённых больше удара, берёг дар. Оскар отстреливал тех, кто пролезал в окна и шёл позади. Времени на сбор болтов не было, а потому он перехватил арбалет Марка. Тот же добивал раненых заражённых из тех, что не умерли после удара Горгона, и с каждым шагом усложнения пути понимал: «надо оставить ребёнка», но тут же одёргивал себя, представляя, как его съедят эти ужасные обращённые монстры. И когда отряд приблизился к пятому вагону от носа поезда, Горгон скомандовал: «выход».
Выбравшись через окно, Марк с ужасом понял, что их намеченный маршрут больше не имеет смысла. Поезд заблокировал путь в соседний кластер. Горгон же, не теряя присутствия духа, побежал к ближайшей двери сервисного тоннеля – отдельного помещения для технического персонала и с наскока открыл её внутрь, пропуская Марка и Оскара внутрь, после чего закрыл и сразу уронил к её подножью шкаф с оборудованием. Раздался громкий металлический грохот, но о конспирации сейчас нечего было и думать. Оскар и Марк, поняв его идею, сразу стали таскать к двери все тяжести, которые смогли найти. Шкаф упал надёжно, от стены до стены. Сдвинуть его не выйдет, но вот смять — вполне. А питать надежду, что сюда не заявится кто-то посильнее бегунов, было бессмысленно.
— Выгребай, — крикнул старожил, обратив в желе кусок бетонной стены.
Марк, положил ребёнка, и вместе с Оскаром они стали убирать студень с реактивной скоростью, после чего Горгон незамедлительно обратил ещё кусок, углубив стену более чем на полметра. Прокладывание пути от аксона к аксону так быстро было единственным, что вызывало у бородача одышку, и поэтому, тяжело сипя и покрывшись потом, он принялся помогать своим товарищам, разгребать разделяющую их от спасения желе. В этот момент послышался мощный удар, и визгливый клёкот распуганных бегунов, ещё удар и скрежет прочного металлического шкафа.
— Не слабей топтуна, — отметил про себя бородач, сноровисто вынимая из рюкзака предмет, длинный канат с прочным карабином на конце, от него расходилось ещё несколько канатов, каждый из которых оканчивался подвесной ручкой, типа тех, что используют в автобусах, но автоматически зажимающей пальцы при хвате.
Аккуратно придерживая тонкий канат, Горгон быстро спустил его с пятнадцати метровой высоты, пропустив через пальцы, и мгновенно поднял его обратно. Каждый из мужчин, не раз репетировавший это действие, схватился за ручку, и Оскар, увидев, что ладонь Горгона и Марка, державшего ребёнка второй рукой были зафиксированы, схватился за ручку и применил дар на карабин.
Карабин стал возвращаться туда, где был пару секунда назад — вниз, двигаясь с той же скоростью, с которой его опускал Горгон, после чего, чтобы не быть резко подкинутыми обратно наверх, Оскар отпустил дар, и люди приземлились на террикон оловянной руды. В этот же момент сверху послышался грохот, и толпа заражённых ворвалась в помещение для обслуживания. Бегуны как один стали нырять вслед за привлекательным запахом тёплых тел, и пролетая больше десятка метров, с хрустом складываться в кучи полуживой плоти, потерявшей свой шанс когда-нибудь дорасти до элиты пищевой цепочки.
Старший заражённый, видимо, поняв, что не пролезет в сделанную Горгоном дыру и что, даже если и пролезет — добром затея не кончится, не торопился за более глупыми собратьями, но и не уходил. Обычно, если в ближайшее время не появится более привлекательного источника пищи, такой заражённый может ещё несколько часов сидеть, не в силах оставить идею двинуться вслед за убежавшей добычей, и он, скорее всего, не окажется исключением.
Оскара и Марка бил мандраж, но надо было двигаться дальше, и Слава Стиксу, Эйка знала, где можно перевести дух в оловорудной шахте. Добравшись до камеры хранения противопожарного оборудования, Оскар повалился навзничь, и его снова стало тошнить. Слишком велик стресс даже для того, кто уже видел подобные картины. Марк уложил ребёнка на свою куртку и стал готовить еду. Сейчас главное — быть чем-то занятым, что-то делать, нельзя позволять мыслям увлечь себя туда, откуда порой не возвращаются. Бородач же кинул наружу жёлтую дымовую шашку и забаррикадировал дверь, после чего пошёл приводить в сознание Оскара, давать ему указания и вести разговор. Необходимо было резко повысить уровень комфорта, иначе следующий переход можно будет даже не начинать. Всё пошло не по плану и пришлось использовать один из четырёх резервных отходов на случай, если прямой путь, по которому они шли, окажется недоступен. Не зря, ох не зря они вместе просиживали часы, обсуждая и обрабатывая разные варианты движения даже на участках, помеченных зелёным уровнем угрозы.