S-T-I-K-S. Пройти через туман VI
Шрифт:
— По головке себе… постучи… — тихо огрызнулся я.
Внутри нарастало чувство протеста, обильно замешанное на горечи от всей этой нелепой ситуации. Я потянулся к Дару, но Духа Стикса не было. Ощутив сосущую пустоту внутри под сердцем, всем, что было у меня вместо души, попытался влиться потоком в энергетические меридианы Графини и…
Что-то внутри меня словно прорвало плотину. Дух Стикса заструился по моим каналам с энергией, грозящей вот-вот-вот выйти из берегов, полноводной горной реки.
Ольга Анваровна вздрогнула от неожиданности всем телом. Я ощутил это своей лапой,
— Откуда? — прошептали её губы беззвучно.
Я промолчал — все силы уходили на то, чтобы контролировать этот кажущийся бесконечным поток энергии знахарского Дара. Натурально возникло ощущение, что сдерживаю океанский девятый вал, грозящий влиться в мои каналы под чудовищным давлением и порвать их. Перенапрягая свою энергетическую систему, я пытался контролировать этот процесс, насколько мог, но без травм всё равно не обойдётся — это точно. Но не это было главным сейчас, а то, что мы могли помочь Лаки выжить.
Зрачки в глазах Ольги Анваровны расширились. Я отчётливо понял, что она была изумлена и… Да… Напугана.
Графиня повторно направила всю энергию на исцеление моей жестоко обожжённой подруги, и свет окутал её тело, проникая в каждую клетку. Сквозь закрытые глаза и увидел, как от рук Ольги, на этот раз шёл не изумрудный свет, а чистая, ослепительно-белая плазма Дара.
С меня градом лился пот, капал с лица на пол крупными каплями, пропитывал одежду и затекал в собственные ожоги, раздражая их солью. Не только моя энергетическая система оказалась не готова к такому потоку энергии, но и тело показало себя непозволительно слабым. Я упал сначала на одно колено, а через бесконечно долгую секунду и вторая нога подкосилась. Кажется, что сознание меня покинуло на мгновенье. Когда же я пришёл в себя, то увидел, что Лаки лежит так же неподвижно, но её кожа снова гладкая и розовая, словно после дня под ярким солнцем. Вот только глаза и щёки впали, из-под кожи торчали рёбра, а грудь потеряла пару размеров. И ещё пугала абсолютно лысая голова девушки.
Возникший было страх сменился уверенностью, что всё нормально. Организму было нужно откуда-то брать строительный материал, пока он себя чинил под воздействием мощного Дара, напитанного океаном заёмной энрегии.
— Она будет жить, — прошептала Ольга Анваровна, позволяя себе лёгкую улыбку. — Всем спасибо. Все свободны.
Я почувствовал такое облегчение, но, попытавшись встать, чуть не рухнул обратно на пол — ноги подкосились. Али подхватил меня за плечо, не дав позорно упасть.
— Умеешь ты удивить, брат, — шепнул он с тенью улыбки.
Я кивнул, не в силах говорить. Внутри всё ещё бурлили эмоции: радость, облегчение, изнеможение.
— Дал бы живуна лучше хлебнуть, мотиватор колхозный мля, — прохрипел я.
В губы уткнулась НАТО-вская пластиковая фляга, а в глотку полился приторно-сладкий споровый раствор, замешанный на коле.
Скосив глаза, увидел, что рядом с флягу держит Перун, но сейчас было, откровенно говоря, плевать и на вкус, и на странности
Позднее, когда пожар был потушен, а дым рассеялся, мы собрались в большом зале. Атмосфера была напряжённой, разговоры велись шёпотом.
Мы с Али засели в буфете за угловой столик и плотно поели, запив калории поистине лошадиной дозой кофе и живуна. Многие из собравшихся выглядели потерянными и уставшими.
Хёгни стоял на небольшой сцене, его суровое лицо было освещено мягким светом ламп. Он обвёл взглядом присутствующих, и при внешнем спокойствии в его глазах читалась глубокая обеспокоенность.
Ропот волной пробежал по залу. Я почувствовал, как где-то в глубине груди нарастает гнев. Кто-то воспользовался готовностью помочь ближним, чтобы нанести удар в спину.– Сегодня мы столкнулись с серьёзной угрозой, — начал он, голос его звучал гулко в тишине зала. — Нападение на Приозёрный было лишь отвлекающим манёвром. Наши враги проникли в Замок, воспользовавшись нашим отсутствием.
— Мы потеряли не только ценное имущество и данные, но и чуть не потеряли одного из наших учеников — здесь, где мы гарантировали безопасность, — продолжил Хёгни, и взгляд его остановился на мне. — Но благодаря самоотверженности всех вас удалось избежать худшего.
Я опустил глаза, не привыкший к тому, чтобы меня выделяли.
Внезапно двери зала резко распахнулись, и внутрь вбежал степенный Авессалом Григорьевич. Обычно спокойный и собранный, сейчас он выглядел взволнованным и даже напуганным. Его глаза блестели, руки дрожали.
— Она пропала! Пропала! — выкрикнул он, когда пробежал между рядов кресел, и голос его сорвался.
Хёгни нахмурился, сурово сдвинув брови.
— Кто пропал, Кельт? Говори яснее!
— Не «кто», а «что»! — вскричал артефактор, заламывая руки. — Слеза Солнца! Пропала именно она!
Зал замер. Шепот прекратился, и в воздухе повисла гнетущая тишина. Я огляделся, пытаясь понять, что происходит. Лица студентов выражали шок и ужас. Кто-то схватился за голову, кто-то обхватил себя руками, словно стараясь защититься от невидимой угрозы.
«Что за Слеза Солнца?» — подумал я, недоумевая.
Но похоже, что только я один и был не в курсе.
Хёгни побледнел, его глаза сузились.
— Ты уверен, старый друг? — спросил он тихо.
Авессалом отчаянно кивнул.
— Я проверял трижды! Замки взломаны, защиты обойдены, охрана убита! Она исчезла!
Тишина стала ещё более гнетущей. Я ощутил на себе тяжёлые взгляды. Казалось, что все вокруг знали что-то, чего не знал я.
Не выдержав, я шепнул Али:
— Что такое «Слеза Солнца»?
Взгляд цыгана обратился ко мне. В нём читалось недоумение. Он тяжело вздохнул.
— Странно, что ты не в курсе, — ответил он. — Слеза Солнца — это древний кельтский артефакт, крайне мощный и опасный. Он способен контролировать силы Улья, направлять их по воле владельца. Смысл существования Замка и Ордена в том, чтобы охранять этот артефакт. А обучение знахарей — так, побочный гишефт.