С.Л.О.М.
Шрифт:
– Зачем?
Полина попыталась улыбнуться, но ветер сорвал улыбку с ее лица и швырнул вверх. Земля рванулась навстречу и проглотила их разом, во мгновение расшвыряв по реальности на расстояние в несколько километров.
Олег бросил шлем в кресло и с минуту сидел, разглядывая незамысловатый узор линолеума под ногами.
– Черт возьми!- ругнулся он, наконец, и прошел в кухню.
– Чаю будете,
– А где Штольц?
Игорь проглотил недожеванный кусок бутерброда и ответил:
– Обозвал Маринку Мартой и ушел чинить кран.
– А-а…
– Слушай, а почему Марта?
Олег почесал щетину на подбородке и рассеянно сказал:
– Шлезингер. Марта.
– А кто это?
– Немецкая биатлонистка,- пояснил Ганимед,- вот статья в мартовском номере. Она умерла три года назад.
Он положил на стол пыльную подшивку "Спортивного обозрения".
– Когда ты успел все это прочитать?!- удивился Игорь.
– Это несложно, я научу.
– Не очень-то и похожа.
– Вот здесь.
– Ну, здесь - пожалуй…
Олег открыл холодильник и достал бутылку, в которой оставалось грамм двести водки. Он вылил все в кружку, выпил залпом и зажевал коркой "бородинского". Игорь открыл рот:
– Фигасе…
– Кто разбудит это тело до семи утра - пусть пеняет на себя,- предупредил Олег и вышел из кухни.
***
Крыса, не задумываясь, безошибочно выбрала среднюю дверь. Она сходу оттолкнулась от барьера, пересекла в полете фотоэлемент, и створки мгновенно распахнулись. Последний тест был цветовым. Зверек, не задумываясь, повторил комбинацию вспышек синей и зеленой лампочек, после чего полез в кормушку за угощением. Однако шарики в автоподатчике закончились давным-давно, крыса напрасно жала лапкой сенсор и принюхивалась к стеклянной трубке кормопровода с надписью "Прототип-1"
– Развлекаетесь?- сухо поинтересовался доктор Перовский, выйдя из лифта.
– Она чертовски умна для крысы,- ответил Фаер,- схватывает налету.
– Обучение идет гораздо быстрее, если прототип вовремя поощрять.
Перовский вынул из шкафчика пакет с кормом, зачерпнул пригоршню шариков и заправил кормоподатчик. Крыса, наконец, получила заслуженную награду и принялась уплетать лакомство.
– Как вы освоили загрузку имплантанта интеллекта?- спросил физиолог.
Фаер показал на раскрытый журнал испытаний.
– Я не совсем идиот. Там, на первой странице, схема крепления электродов.
– В семь и тридцать две сотых, если быть точным. В нашем деле сотые доли очень много значат. Ничуть не меньше, чем в спорте. Ну вот, теперь придется и забойную камеру заправлять.
– Какую?
– Забойную. Подопытных животных после эксперимента забивают.
– Зачем?
– Для чистоты опытов. Животное следует брать из чистой колонии.
Перовский взял крысу и посадил ее в герметичный бокс. Потом извлек из ящика кассету с ампулами хлороформа и зарядил ее в приемник.
– Я хотел оставить ее себе,- сказал Фаер.- Скучно сидеть тут одному все время.
– Работы с первым прототипом прекращены. Несанкционированный вынос образца за пределы лаборатории запрещен категорически. Возьмите обычную крысу из вивария. Но имейте в виду: если она вам надоест - ее тоже придется забить. Таковы правила.
– Жалко.
– Мы здесь, любезный мой, занимаемся наукой, а не разводим сантименты.
Перовский нажал кнопку. Одна из ампул в кассете чуть слышно хрустнула. Крыса за стеклом было заметалась, отыскивая выход, но быстро потеряла сознание. Хвост ее еще подрагивал некоторое время, но вскоре все было кончено. Загудел вентилятор вытяжки. Физиолог достал мертвое животное и хладнокровно бросил его в утилизатор.
– А меня вы тоже так?- сухо спросил Фаер.
– Не говорите глупости.
– Отчего же - глупости? Я смотрю, что у вас так принято.
– Только по отношению к низшим прототипам.
– А высшие прототипы у вас в подземелье гниют?
Физиолог убрал очки на лоб и обернулся:
– Что за чушь вы несете?
Фаер стряхнул ворсинки белой шерсти со своих жестких пальцев киборга и промолчал.
– Договаривайте, любезный,- потребовал Перовский.
– Ну и договорю. Кто такой Феликс?
Физиолог облегченно рассмеялся, закрыв ладонью лицо.
– Откуда вам известно про Феликса?
– Оттуда.
Киборг постучал хитиновым пальцем по радиатору отопления. Несколько секунд спустя в ответ послышалась целая серия стуков.
– Он иногда начинает сам стучать. Я подумал, что это похоже на азбуку Морзе. Записал сигналы и расшифровал.
Перовский улыбнулся:
– Ну, и что же он пишет?
– Практически всегда одно и то же: "Феликс здоровается" и "Феликс хочет есть". Он ведь тоже прототип?