Сад принцессы Сульдрун

Вэнс Джек Холбрук

– Быстрее! Сэр Фод торопится!

– Что происходит? – спросила Глинет.

– Замок осажден – это все, что я знаю. Пойдем, не теряйте время!

Слуга втолкнул детей в гостиную; шагавший из угла в угол Карфилиот остановился, чтобы рассмотреть их. Непринужденная элегантность покинула герцога – он выглядел растрепанным и растерянным:

– Идите сюда! Наконец вы мне пригодились.

Глинет и Друн отшатнулись, но их заставили подниматься на верхние этажи башни. Сквозь пролом в крыше влетел валун, выбивший каменное крошево из противоположной стены.

– Быстро, быстро! Шевелитесь! – кричал Карфилиот, подталкивая их вверх по оседающей, местами обвалившейся лестнице. Внезапный солнечный

свет заставил детей зажмуриться – они вышли на крышу и тут же пригнулись, ожидая падения следующего снаряда.

– Посмотри туда, на гору! – закричал Друн.

– Там Шимрод! – обрадовалась Глинет. – Он нас нашел, он приехал нас забрать! – Она принялась размахивать руками: – Мы здесь! Возьмите нас отсюда! – Стропильная балка со стоном обвалилась, и лестница башни осела еще ниже. – Скорее! – кричала Глинет. – А то под нами провалится крыша!

– Иди сюда! – Друн взял ее за руку и подвел ближе к парапету, от зубцов которого остались одни основания. Дети с надеждой смотрели на вершину горы.

На вершине горы к краю обрыва подошел Шимрод. В одной руке он держал лук, в другой – стрелу. К нему подошел другой человек; Шимрод передал ему лук и стрелу.

Глинет и Друн удивленно наблюдали за происходящим.

– Шимрод что-то показывает руками, – сказала Глинет. – Что он хочет сказать?

– Лучник выпустит стрелу – он хочет, чтобы она в нас не попала.

– Но зачем сюда стрелять?

Человеческие руки не могли разорвать нить, намотанную на катушку Мургена, – нить настолько тонкую и легкую, что она парила в воздухе. Шимрод аккуратно разложил нить на площадке петлями по десять локтей в длину, чтобы нить могла беспрепятственно расправляться. Он поднял лук со стрелой и показал их двум одиноким фигуркам на крыше башни, таким близким и таким далеким, чтобы они могли догадаться о его намерениях, после чего привязал конец нити к стреле.

Обратившись к Каргусу, Шимрод спросил:

– Ты можешь выпустить стрелу так, чтобы она упала на башню?

Каргус взял лук и стрелу:

– Если у меня не получится, нить можно вытащить – и пусть попробует кто-нибудь другой.

Он натянул тетиву, поднимая лук под углом, обеспечивавшим максимальную дальнобойность, и выпустил стрелу. Стрела воспарила в небо и, подхваченная порывом южного ветра, стала опускаться за крышу Тинцин-Фюраля с плывущей за ней невесомой нитью. Глинет и Друн подбежали и поймали нить. Правильно понимая знаки Шимрода, они обвязали нитью единственный уцелевший зубец парапета на дальнем краю крыши. Волшебная нить становилась толще на глазах, превращаясь в трос из переплетенных жил, диаметром в два дюйма. На вершине Так-Тора за трос взялась дюжина солдат, которые туго натянули его и привязали к дольмену посреди площадки.

Тремя этажами ниже в гостиной сидел Карфилиот – мрачный, но успокоенный тем, что он нашел способ остановить обстрел. Что дальше? Все течет, все изменяется – обстоятельства должны были измениться. Он проявит проницательную изобретательность, свои лучшие способности к срочной импровизации, чтобы найти наилучший, самый выгодный выход из этой, казалось бы, тупиковой ситуации. Вопреки всему, однако, понимание провала начинало формироваться у него в уме подобно черной тени. У него не оставалось почти никаких возможностей. Тамурелло, его последняя надежда, предал его. Даже если бы детей можно было удерживать на крыше бесконечно долго, неприятель не собирался снимать осаду. Ударив кулаком по столу, Карфилиот издал огорченный возглас. Настало время для компромисса, приходилось хитроумно торговаться с отвратительной напускной благожелательностью. Какие условия предложат враги? Если он отдаст детей и магическое имущество Шимрода, позволят ли ему остаться

правителем долины Эвандера? Скорее всего, нет. А замок – замок ему оставят? Скорее всего, тоже нет… Снаружи наступила тишина. Что делается на вершине Так-Тора? Карфилиот представлял себе, что враги столпились на краю обрыва, выкрикивая разносящиеся по ветру бесполезные угрозы и проклятия. Он подошел к окну, взглянул наверх и вскрикнул от неожиданности, заметив темную линию троса, протянувшего поперек неба. На краю Так-Тора уже суетились фигуры солдат, готовившихся соскользнуть к замку по тросу. Карфилиот выбежал на лестницу и проревел капитану, стоявшему внизу:

– Робнет! Отряд на крышу, мигом!

Он забежал в развалины верхних апартаментов. Лестница, ведущая на крышу, трещала, покачивалась и оседала под его весом. Стараясь ступать как можно осторожнее, Карфилиот начал подниматься. Услышав восклицание Глинет, он стал торопиться и почувствовал, что лестница под ним проваливается. Карфилиот прыгнул, ухватившись за обломок стропильной балки, и подтянулся. Над ним, побледневшая, стояла Глинет. Она со всей силы, обеими руками, швырнула ему в голову обломок дерева. Оглушенный Карфилиот почти сорвался, но удержался одной рукой, перекинув ее через стропило; затем, сделав отчаянный бросок другой рукой, он ухватил Глинет за лодыжку и потянул к себе.

Друн подбежал и поднял руку к небу:

– Дассенах! Моя шпага, Дассенах! Ко мне!

Из далекого Тантревальского леса, из кустов, куда ее швырнул Карфилиот, в руку Друна прилетела волшебная шпага. Наклонившись, Друн прицелился и проткнул шпагой кисть Карфилиота, пригвоздив ее к деревянной балке. Глинет высвободилась и отскочила от провала. С гневным криком боли и отчаяния Карфилиот повис на приколотой кисти.

По тросу, скользя на смазанной веревочной петле, спустился приземистый широкоплечий человек с напряженным суровым лицом. Спрыгнув на крышу, он подошел к провалу и взглянул на Карфилиота. С Так-Тора спустился еще один человек, загорелый и жилистый. Вдвоем они вытащили Карфилиота на крышу и связали его веревкой по рукам и ногам, после чего повернулись к детям. Жилистый человек сказал Друну:

– Меня зовут Ейн, это Каргус. Мы друзья твоего отца.

– Моего отца?

– Он стоит на горе, рядом с Шимродом.

Один за другим тройские бойцы спускались по тросу на башню. Стража Карфилиота пыталась обстреливать их из луков, но амбразуры в стенах замка были рассчитаны на стрельбу вниз, а не вверх, и стрелы разлетались куда попало.

Тинцин-Фюраль опустел. Никто из защитников замка не остался в живых – одних изрубили, другие погибли в огне, третьи задохнулись в замурованных туннелях, а захваченные в плен познакомились с топором палача. Робнет, капитан стражи, взобрался на стену, окружавшую парадный плац, и стоял, широко расставив ноги; ветер развевал его длинные седые волосы. Обнажив меч, он орал грубым гулким голосом:

– Кто со мной сразится, один на один? Выходи! Где ваши храбрецы, герои, благородные рыцари? Выходи! Попробуй моей звонкой стали!

Тройские бойцы молча стояли и смотрели на него. Каргус прокричал:

– Давай спускайся, старый хрыч! По тебе топор плачет!

– Ага! Меня голыми руками не возьмешь! Иди сюда, сам без головы останешься!

Каргус подал знак лучникам – Робнет свалился со стены; три стрелы торчали у него из груди, одна пронзила шею, две попали в глаз.

Вольер герцога представлял собой особую проблему. Некоторые из узников отбивались крюками, увертывались и перескакивали на насесты повыше, испуганные приближением освободителей. Сумасшедший король Дьюэль отважился перелететь с одного конца клетки на другой, но фальшивые крылья подвели его – он упал и сломал шею.