Сад принцессы Сульдрун
Шрифт:
– И они – те самые враги, существование которых заставляет вас проявлять осторожность?
– Нет. – Карфилиот поднялся на ноги и повернулся спиной к камину, глядя на Казмира сверху вниз с холодным безразличием. – Откровенно говоря, факты таковы: я ученик чародея. Я учусь у великого Тамурелло и взял на себя определенные обязательства. В частности, я обязан советоваться с ним по вопросам, касающимся государственной политики. Такова ситуация.
Казмир смотрел прямо в глаза Карфилиоту:
– Когда я могу рассчитывать
– Зачем ждать? – пожал плечами Карфилиот. – Можно решить этот вопрос безотлагательно. Следуйте за мной.
Герцог и король поднялись в рабочий кабинет Карфилиота. Любопытствующий Казмир бдительно подмечал детали и хранил молчание.
На первый взгляд магический инструментарий Карфилиота отличался почти позорной скудностью – в сравнении с ним даже собрание редкостей короля Казмира можно было назвать впечатляющим.
«Надо полагать, – подумал Казмир, – что прочее оборудование Карфилиота спрятано в шкафах».
Очевидно, важнейшей и крупнейшей достопримечательностью кабинета герцога была вертикальная рельефная карта Хайбраса из разноцветных пород дерева. С тыльной стороны установленной посреди помещения карты было вырезано лицо – нечто вроде грубого, даже карикатурного изображения физиономии Тамурелло. Резчик явно не стремился польстить чародею. Выпуклый лоб навис над не менее выпуклыми глазами; щеки и губы подчеркивал ярко-красный пигмент поразительно неприятного оттенка. Карфилиот демонстративно воздерживался от разъяснений. Он потянул резное изображение за мочку уха:
– Тамурелло! Тебя вызывает Фод Карфилиот! – Герцог прикоснулся ко рту изображения: – Тамурелло, говори!
Рот изображения приоткрылся с деревянным треском:
– Слышу и говорю.
Карфилиот прикоснулся к глазам резной маски:
– Тамурелло! Взгляни на меня и на короля Лионесса Казмира. Мы рассматриваем возможность вторжения его армий в Южную Ульфляндию с тем, чтобы подавить беззаконие и расширить сферу мудрого правления короля Казмира. Нам известно, что ты предпочитаешь не вмешиваться в людские дела; тем не менее мы обращаемся к тебе за советом.
Изображение произнесло:
– Рекомендую не допускать в Южную Ульфляндию иностранные войска, и тем более армии Лионесса. Король Казмир, твои цели делают тебе честь, но попытка их достижения привела бы к возмущениям по всему Хайбрасу, в том числе в Даоте, что было бы для меня чрезвычайно неудобно. Советую тебе вернуться в Лионесс и заключить мир с Тройсинетом. Карфилиот, тебе я советую решительно использовать все влияние Тинцин-Фюраля, препятствуя любым вторжениям в Южную Ульфляндию.
– Благодарю! – отозвался Карфилиот. – Мы обязательно учтем твои рекомендации.
Казмир не сказал ни слова. Король и герцог вместе спустились в гостиную, где продолжали разговаривать о малозначительных предметах примерно в течение
Поутру король Казмир рано собрался в путь, выразил Карфилиоту благодарность за гостеприимство и без дальнейших церемоний удалился со своей свитой.
К полудню отряд Казмира приблизился к Кауль-Бокаху. Король Казмир и половина его рыцарей проехали через крепость, уплатив сбор – восемь серебряных флоринов. За воротами крепости они сразу остановились. К укреплениям подъехали остальные лионесские рыцари. Комендант цитадели вышел навстречу:
– Почему вы не проехали все вместе? Теперь вам придется заплатить еще восемь флоринов.
Сэр Уэлти неторопливо спешился. Схватив коменданта, он приставил нож к его глотке:
– Кого ты предпочитаешь – дохлого ульфляндского разбойника или живого солдата на службе короля Казмира?
Стальной шлем упал с головы старого коменданта, его коричневатая лысина напряглась и сморщилась – он пытался вырваться из железной хватки рыцаря.
– Измена! – задыхаясь, протестовал сборщик подати. – Это бесчестно!
– Смотри – там, на коне, сидит король Казмир. Ты обвиняешь его в бесчестии после того, как залез в карман его величества вопреки полученным инструкциям?
– Разумеется, нет, но все же…
Сэр Уэлти уколол шею коменданта кончиком ножа:
– Прикажи своим людям выйти и построиться, как на параде. Если будет пролита капля чьей-нибудь крови, кроме твоей, мы тебя поджарим на медленном огне.
Комендант рискнул высказать последнее возражение:
– Вы хотите, чтобы я сдал неприступную крепость, даже не выразив протеста?
– Протестуй сколько твоей душе угодно. По сути дела, можешь вернуться в свою неприступную крепость. Тогда мы начнем форменную осаду. Заберемся на утес и станем сбрасывать валуны на укрепления.
– Это возможно, но очень трудно.
– Мы подожжем бревна и завалим горящим деревом всю теснину, с обеих сторон. Костры будут гореть и дымить, а вы будете коптиться и жариться в крепости – пока не задохнетесь. Ты все еще сомневаешься в превосходстве Лионесса?
Комендант глубоко вздохнул:
– Конечно нет! Как я и заявил с самого начала, я с радостью поступлю на службу щедрого короля Казмира. Эй, стража! Выходите на смотр!
Мрачные защитники цитадели стали неохотно выходить наружу и кое-как построились, жмурясь в лучах яркого солнца; их потные, свалявшиеся волосы торчали в разные стороны из-под стальных шлемов.
Казмир подъехал и с презрением взглянул на стоящий перед ним бородатый сброд:
– Было бы проще отрубить им головы.
– Не беспокойтесь! – возопил комендант. – Более исполнительных молодцов вы не найдете! Просто вы застали нас не в самом лучшем виде.