Сага о Тёмных Тамплиерах.
Шрифт:
Он взял ее руку, и девушка схватилась за него, словно за спасательный трос.
— Ты можешь победить это, — тихо сказал Джейк. — Я знаю, ты можешь. Ты уже побеждала наркотики раньше.
Ее глаза наполнились горячими слезами, и она заплакала.
— Ничего похожего на это. Поверь мне.
— Мы с Замарой можем помочь тебе, но мы не можем сделать все за тебя.
— Я бы и не хотела такого, — сказала Розмари, стуча зубами.
Джейк неожиданно усмехнулся.
— Вот та Розмари, которую я знаю.
Кожу девушки покалывало,
— Я буду с тобой, — сказал Джейк. — Мы пройдем через это вместе. Как и через все то, что мы уже пережили.
А затем он появился в ее разуме, мысленно сидя рядом с ней точно так же, как сидел рядом физически. Истощенная, несмотря на то, что только что проснулась, Розмари закрыла глаза.
Она находилась на холме на Немаке. Небо было синим от освещения полевых генераторов атмосферы. Джейк сидел рядом с ней, в обычной одежде для раскопок. На ней был старый знакомый комбинезон.
— Не самое живописное место, но оно знакомо нам обоим, — сказал он, усмехнувшись.
— Зачем вообще создавать фальшивый пейзаж? — спросила Розмари.
Джейк посерьезнел.
— Я подумал, это станет для тебя хорошим якорем — потому что протоссы, похоже, считают, что нехватка наркотика вызовет галлюцинации.
Земля вздрогнула. Розмари раскинула руки, чтобы удержать равновесие. Джейк обнял ее. У подножия небольшого холма разверзлась яма, и под толстое одеялто стали заползать разные существа.
— Вроде этих, — со вздохом сказал Джейк.
Розмари вскочила на ночи и потянулась за оружием. Прохладная винтовка, столь знакомая, вдруг превратилась в клешню зерга. Розмари отбросила ее. Та стала извиваться, пощелкивая, затем отрастила шесть лап и начала заползать на ногу девушки. Ударил приступ раскаленной агонии.
— Все это ненастоящее, — сказал ей на ухо Джейк. — И ружье, и клешня зерга. Сохраняй спокойствие.
— Тебе легко говорить, — прорычала Розмари, но постаралась послушаться. Боль возросла. Ее словно пронзали тысячи раскаленных добела игл, но она собрала в кулак всю силу воли и не шевелилась. Боль снова возросла. Розмари подавила крик, а затем все пропало.
Пока не пришла следующая галлюцинация.
Сердце Джейка разрывалось.
Все это было так легко проанализировать с научной точки зрения. «Солнечная капля», чем бы они ни была, вызывала у тех, кто пользовался ей, эйфорию. А значит, центр удовольствий мозга, nucleus accumbens, переполнялся допамином. Особенная жестокость «Солнечной капли» заключалась, как открылось при поверхностном чтении мыслей Розмари, в том, что первый приступ эйфории был поистине экстатическим, но каждый последующий оказывался все слабее и слабее, а эффект отмены действовал все болезненнее. Розмари долго не протянула бы, даже если бы Тал-дарим, действительно, приняли ее в
И Джейк вовсе не был уверен, что не убивает сейчас.
— Она борется с этим, но ей нужна твоя сила, Джейкоб.
— Наша сила, — поправил он Замару.
— Нет, — задумчиво ответила она, — я лишь помогаю своими умениями. Но твоя помощь гораздо эффективнее. Она доверяет тебе.
Джейк с удивлением посмотрел на лежащую у его ног дрожащую женщину, завёрнутую в одеяло.
— Не думаю… Что смог бы выдержать то, что выдержала она.
— Немногие смогли бы, согласилась Замара. Она сильная, и она сохранила себя.
Неудивительно, что Розмари стала столь циничной и эгоистичной. Удивительно другое — и Джейк думал об этом с благоговейным трепетом — в ней было что-то, не позволившее всей этой горечи уничтожить ее.
— Я не могу помочь ей в этом! — закричал Джейк Замаре. — Они сделали все, что смогли при помощи имевшихся под рукой технологий, но не решились использовать какие-либо медикаменты.
— Ей придется выбраться из этого самостоятельно, — согласилась Замара. — Ее решимость и желание выжить либо вытащат ее, либо нет.
— Но, по крайней мере, она знает, что о ней заботятся. Она знает, что ей есть, к чему возвращаться. Хотел бы я забрать себе ее боль. Она так истерзана столь длительной борьбой с ней.
— Даже в Кхале мы не можем забрать боль другого, — мягко сказала Замара. — Мы можем узнать ее, ощутить, как свою собственную, но мы не можем уничтожить ее для другого. Тёмные тамплиеры говорили, что боятся потерять себя в Кхале, но это не так, не то, что они думают. Мы остаемся теми, кто мы есть. И, в конечном итоге, все мы, каждый из нас, должен встретить свои страдания в одиночестве.
Джейк прикусил нижнюю губу и мысленно передал Розмари:
— Возвращайся, Розмари. Пройди сквозь это и возвращайся.
На её лице, искаженном от боли, но всё ещё прекрасном своей фарфоровой красотой, не отразилось ни малейшего знака того, что девушка услышала его.
Розмари сонно моргнула. Ее ноздри уловили запах дыма и готовящейся пищи, и она принюхалась. Неожиданно она поняла, что ужасно голодна. На одно долгое мгновение ее разум оставался чист. Чего-то не хватало…
О, да. Мучительная пытка. Вот чего не хватало.
— Я проголодалась, — объявила Розмари, повернув голову и увидев, как она и ожидала, Джейка.
Тот опустил глаза и улыбнулся ей, проведя ладонью по ее волосам привычным жестом, говорящим о том, что он не раз проделывал это за последние… сколько там времени прошло. Розмари позволила ему сделать так. Она сочла это успокаивающим.
— Я подумал, что так и будет. У нас есть немного настоящей еды. Вставай.
Джейк помог ей сесть, и Розмари нахмурилась.