Сага о йорге
Шрифт:
Хьюго даже немного растерялся от такого поворота. Увидев незнакомца, ярл сразу почувствовал холодок в животе, которая бывает, когда твой драгбот, рассчитывая войти за богатой добычей в безоружный поселок, вдруг нарывается на засаду целой армии. Словно в загривок вцепились холодные коготки. Взглянув еще раз на незнакомца, ярл мысленно оценил внезапного противника: да, видно, что чужак - бывалый воин, мощный и отчаянный. Похож на ту вековую сосну, которую расщепило ударом молнии. Однако... Какие холодки в животе, какие коготки на загривке? Клянусь топором... Он один, раненный, и оружия при нем не видно.
Пояс? Мечи? Какие такие мечи?
–
– лихо прищурившись, с изрядной долей презрения к безоружного произнес Хьюго. И, вполоборота, к своим воинам: - Эй, Марми, Пран! Бросьте его в яму для рабов! Завтра разберемся. Этот непонятный дурень мешает нам отдыхать после славной победы.
– Отдай мое оружие!
– перебила ярла Брета.
– Ты меня в бою не победил, и это не твоя добыча. Тот, кто забирает чужое - вор.
Ярл нехорошо ощерился и крепче сжал в руке рукоять стрида. К незнакомцу подошли сзади двое пикеров, и силач Пран попытался положить руку на плечо незваного гостя...
Никто даже и не понял, что произошло. Чужак оттолкнул девушку, - так, что она отлетела в темноту. А Пран вдруг повалился на землю, согнувшись и корчась в судорогах. Не оглянувшись даже назад, каким-то неуловимым движением чужак без размаха ударил здоровяка под дых.
Стрид Хьюго Драгера блеснул сталью, поднимаясь в положение для броска. Среди пикеров возник нарастающий гул, в руках откровенно заблестело оружие.
За спиной у пришельца, рядом с растерявшимся напарником здоровяка Прана - Марми Марменсеном, как тень возник опытный Улаф Кропсен. Он коротко размахнулся и послал свой топор низом, обухом вперед, целясь по тому месту, где у человека бывает печень. Удар достиг цели: топор глухо стукнул по ребрам. Но чужанин, только слегка качнувшись, обернулся и молниеносно выбросил руку, схватив Улафа за кисть вместе с топорищем. В тишине было слышно, как захрустели под стальным захватом кости, затрещало дерево. Брызнула первая кровь. Через мгновение окрестности рванул отчаянный крик Кропсена: незнакомец одной рукой сломал ясеневое топорище стрида и раздавил бойцу пальцы.
Лицо ярла теперь вспыхнуло яростью, - именно тем огнем, который зажигался в лютых сражениях.
– Рракре!!
– выкрикнул Хьюго боевой клич пикеров.
– Убить!!
– показывая топором на пришельца.
Однако опытные, побывавшие в боях пикеры уже поняли, с которым противником им предстоит сразиться. Бывали такие: иной раз уже разбили южан, уже добычу надо хватать, а вот какой-то вот такой обезумевший станет, упрется в землю и машет топором или мечом, дорого продавая свою жизнь, снося одну за другой головы победителям. У южан тоже бывают берсерки, страшные в своем боевом неистовстве. С такими лучше на мечах не рубиться: для этого есть копья и метательные топоры.
Закипела схватка. Кто-то первым метнул в чужака копье; незнакомец отступил в сторону, успев увернуться. Копье вонзилось в бочку, на которой еще мгновение назад сидел ярл, однако Хьюго там уже не было. Еще несколько копий бросили в новоявленного берсерка; пришелец уклонился от двух или трех, но пошатнулся на хромой ноге, и сразу два копья попали в его тело. Что удивительно: тяжелые смертоносные жала, выпущенные умелой рукой опытных воинов, не причинили особого вреда загадочном бойцу. Пикеры видели, как одно из копий, ударив острием в тело, отскочил назад, а второе неглубоко засело в горелой ране на боку. Следующие два копья пришелец перехватил прямо
Разозлившись, пикеры обступили чужака, как раненого кабана на охоте. Началась ожесточенная рубка. Все перемешалось; кто-то сбил вертел на костре, уронив говяжью тушу на угли; запахло жареным. Перевернулся бочонок с пивом, затушив очаг; стало темно. Казалось, даже Манен-месяц в небе закачался. Заскрежетало железо: в руках пришельца появился тяжелый меч, который он успел отобрать у кого-то из нападавших.
Рядом тревожно затрубил рог. В темноте со всех сторон из поселка к хейдрику ярла торопливо бежали воины, на ходу надевая доспехи. Пикеров становилось все больше.
Но пришелец крутился в центре круга, подобно вихрю. В его руках меч выписывал немыслимые фигуры, с ужасным гулом рассекая воздух, иногда глухо ударяя в тела противников, которые подошли слишком близко.
Вот упал, разрубленный пополам, Ярно - Рыбий Ус. Сел, пытаясь удержать кишки в распоротом животе Мартин - рулевой драгбота. К ногам Хьюго подкатилась, брызгая кровью из перерубленных артерий, светловолосая голова Эриха, того самого веслового, который выиграл в кости первым попробовать пленницу-южанку... Еще кто-то упал, и еще; на песке стало скользко от крови, пикеры гибли один за другим. На лице ярла, перекошенным яростью, вдруг мелькнула растерянность: такого поворота он не ожидал. А пришелец, пробиваясь сквозь толпу отчаянных рубак, приближался к нему...
– Стойте!!
– закричал Хьюго мечущимся в темноте теням.
– Стойте! Мечи в ножны. Мы проиграли эту битву, хьярны! Нам ли биться с бессмертным!
Услышав такой крик вождя, пикеры остановились и отступили. На их перемазанных кровью лицах нарисовалось крайнее изумление. Они оглядывались друг на друга, ничего не понимая, моргая на чужака в центре круга, освещая его факелами. Кто-то из самых осторожных даже предпочел сделать шаг назад и отойти в тень за камнями.
Из темноты выскочил дурачок-Ульрих. Он упал на землю и ползком подобрался к ногам йорга, измазавшись в лужах крови.
– Я здесь... Я здесь, - повторял Ульрих, молитвенно протягивая руки к чужаку.
– Я здесь. Ведь ты пришел за мной? Я тебя ждал, сын Одрика! Я здесь... Видишь меня?
Ульрих коснулся ступни воина, обнял его ногу и замер. Затем поднял лицо к ночному небу и счастливо улыбнулся.
– Спасибо, спасибо тебе, Одрик! Я прикоснулся к бессмертному воину.
– Копья... Копья и топоры не берут... Бессмертный...
– послышался шепот.
– Огненный йоррунг... Одриксон. Сын Одрика...
Как-то странно посмотрев на блаженного Ульриха, ярл Хьюго Змей выступил вперед и положил к ногам пришельца свой топор, неловко согнув в поклоне грузное тело.
– Прости, сын богов, нас, темных хьярнов. Мы не сразу разглядели в тебе бессмертного. Мерзкие бабы украли твой пояс. Я забрал его из грязных рук: негоже вороньему дерьму прикасаться к оружию бога. Сейчас твой пояс принесут. А пока присядь с нами, раздели нашу трапезу.
– Хьюго снова низко склонился и подобострастно улыбнулся, взглянув на божественного воина взглядом загнанного в угол волка.