Сага про золотого цверга. Дилогия
Шрифт:
– В этом санатории?
– На этой планете.
– И что?
– А то, что я должен знать, что попал действительно в санаторий СПБ, а не в гнездо предателей.
– Какие доказательства вас убедят?
– Для начала мне нужен выход в глобальную сеть.
– Это невозможно. Я получил приказ, который это категорически запрещает. Я не знаю, чем он обусловлен, и меня это не интересует. Приказы, знаете ли, не обсуждаются, они выполняются.
– Да, конечно. Но только выводы отсюда следуют
– Да.
– Вы его отпустите?
– Да.
Ройс лгал. Анатолий ясно видел, что он лжет, и Ройс это понимал… Черт возьми! Они наверняка подключили внешнее управление к процессору Анатолия! Точно!
Анатолий дал мысленную команду, которая должна была отключить блок удаленного управления. Ройс изогнул правую руку немыслимым образом, засунул большой палец в левую ноздрю, и в этот момент Анатолий потерял сознание. Без всяких видимых причин, как будто ктото повернул выключатель.
7
– Вот живой пример того, что самообладание надо сохранять даже в самых исключительных ситуациях, – провозгласил Кузнецов и обаятельно улыбнулся.
Ибрагим сохранил на лице непроницаемое выражение, но внутренне содрогнулся от неприязни к этому человеку. Ибрагим понимал, что вечно всплывающая улыбка Кузнецова – даже не признак лицемерия, а просто устоявшаяся привычка, нечто вроде нервного тика. Но все равно эти неуместные улыбки вызывали у Ибрагима отвращение.
Они стояли на краю большой ямы с обгорелыми стенками, коегде покрытыми оплавленной стекловидной коркой.
– Он не знал пароля, – констатировал Дзимбээ очевидный факт.
– Жаль, – сказал Кузнецов и снова улыбнулся. – Жалко Суцзуми, он был неплохим мужиком.
– У меня плохие новости, – сообщил Ибрагим. И добавил после паузы: Транспортное оборудование разрушено.
Воцарилось гробовое молчание.
– Мы, конечно, спустимся вниз и все посмотрим, – продолжал Ибрагим, но я тут немного покопался в твоих, Андрей, файлах, которые ты мне залил, и нашел схему здания. Стандартная автономная граната, заложенная в режиме мины в лифтовую шахту, гарантированно уничтожает все три транспортные капсулы.
– Анатолий мертв? – дошло до Дзимбээ.
– Не знаю, – пожал плечами Ибрагим, – все зависит от того, где они с Якадзуно находились в момент взрыва. Если на нижних уровнях, то у них есть шансы, а если нет – значит, нет. Я не понимаю, почему Анатолий не установил первую мину на поверхности. Это идиотство какоето – заминировать входную дверь, а дальние подходы оставить открытыми. И почему Суцзуми не отреагировал на предупреждение?
– Какое предупреждение? – не понял Кузнецов.
– Мина должна была сначала потребовать пароль для прохода, а
– Как потребовать? Голосом?
– Наверное… Ладно, пойдемте вниз. Ибрагим подошел к краю ямы и вдруг резко отпрыгнул назад и громогласно провозгласил:
– Рубиновый вторник! – И добавил: – Это пароль.
– Какой пароль? – переспросил Дзимбээ.
– Мина запросила пароль.
– Я ничего не слышал, – заявил Кузнецов.
– Запрос был в радиодиапазоне, – сказал Ибрагим, его голос звучал удивленно – Боюсь, психологические проблемы Анатолия гораздо серьезнее, чем мне казалось. Он стал забывать очевидные вещи.
– Думаете, он приказал мине выдавать запрос только по радио? догадался Кузнецов.
– Боюсь, что да. Для него нет разницы, как общаться – по радио или голосом. Должно быть, просто забыл, что обычные люди не умеют разговаривать по радио без радиостанции.
– А почему эта мина не взорвалась сразу? – спросил Дзимбээ. – Ведь Токанава спокойно прошел мимо, его разорвала вторая мина, в лифте.
– Понятия не имею, – раздраженно бросил Ибрагим. – Скорее всего, еще одна идиотская ошибка Анатолия. Пойдемте вниз.
Ибрагим наклонился над дымящейся шахтой, немного постоял, а затем отступил назад.
– Надо подождать, пока остынет, – сказал он. – Не меньше часа, а скорее, часа два. У нас в вертолете есть веревки?
– Вряд ли, – покачал головой Кузнецов.
– Тогда придется за ними слетать. Все равно здесь делать нечего, еще слишком горячо.
8
Дзимбээ пробежался испытующим взглядом по искореженным стенам шахты и воскликнул:
– Ибрагим, ты неправ!
– Сам вижу, – отозвался Ибрагим снизу. – Мина взорвалась на верхней площадке. Оборудование, скорее всего, не задето взрывом.
– Оборудование в порядке? – донесся сверху голос Кузнецова. – Слава богу, прямо камень с души свалился. Я уж думал, все, конец, связь с Землей окончательно прервалась.
Дзимбээ тоже обрадовался. Хрен с ней, со связью, но если мина взорвалась именно на верхней площадке, а не в середине лифтовой шахты и не внизу, то Анатолий, вполне возможно, жив и…
– Анатолий! – заорал Дзимбээ во весь голос. – Это свои!
– Свои здесь не ходят, – донесся снизу голос Анатолия, искаженный гулкой акустикой шахты. – Спускайтесь!
Теперь камень с души свалился у Дзимбээ. Он быстро спустился по канату до того места, откуда доносился голос Анатолия, и столкнулся лицом к лицу с человеком в тяжелой броне. Это был не Анатолий.
– Тсс… – прошептал человек, но вместо того, чтобы приложить палец к губам, направил в грудь Дзимбээ пневматический ствол. – Голос не подавать, слезай с каната и отходи в сторону. Быстро.