Сакалиба
Шрифт:
В ходе борьбы Фатимидов со сторонниками Абу Йазида произошел и еще один эпизод,
который никак нельзя обойти вниманием. 27 или 28 марта 947 г. ал-Мансур внезапно
напал на лагерь повстанцев в горах и разгромил их. Одержав победу, его воины сразу
бросились грабить лагерь врага и захватили огромную добычу. Видя это, ал-Мансур, как
пишет ал-Макризи, <приказал группе сакалиба убивать всякого, у кого найдется хоть что-
то из добычи, ибо они (воины.
– Д.М.) увлеклись
– Д.М.) и
рассеялись, так что с ним (халифом.
– Д. М.) осталась лишь горстка людей> [ 158, с. 157; ср.: 311, с. 232].
Данный фрагмент открывает новую грань в истории фатимидских сакалиба. Мы видим,
что в борьбе против Махлада Ибн Кайдада принимали участие не только несколько спуг-
саклаби, командовавших войсками по поручению халифа, но целый отряд их. Этот отряд
был достаточно многочислен и силен, чтобы остановить грабеж, а состоявшие в нем люди
пользовались большим доверием халифа, судя по тому, что он поручил им карать своих
собственных воинов.
Это первое известное мне упоминание о наличии в Фатимидском государстве особого
отряда сакалиба. Некоторые ученые полагают, что такой отряд появился раньше. По
мнению Л.А. Семеновой, например, славяне составляли основную часть созданной ал-
Махди гвардии рабов [386, с. 118]. Ф.Дашрауи отождествляет сакалиба с упомянутыми
выше маркусиййун, а при описании сражения под Кайруаном 5 июня 946 года говорит, что
халиф дрался как лев, ведя в бой свою славянскую гвардию [442, с. 190]. Думается, однако, что говорить о <славянской гвардии> применительно к данному периоду не вполне
справедливо. Ал-Махди, как мы уже видели, составил гвардию рабов из негров и
румяйцев, и 'абид, которых мы встречаем в рассказах источников об этом времени, никак
нельзя отождествлять с сакалиба. Что касается утверждения Дашрауи, то оно построено на
описании сражения у Кай-руана в трактате Идриса, но последний говорит лишь, что с
халифом осталось <двадцать всадников из числа его евнухов>, один из которых, саклаби, держал над его головой солнцезащитный зонт26.
Приведенные примеры говорят о том, что в оценке роли отряда сакалиба в фатимидском
войске легко допустить ошибку. Поэтому следует крайне осторожно подходить к этому
вопросу и говорить о сакалиба только там, где они действительно упоминаются в
источниках. Но в источниках ничего не говорится об участии особого отряда сакалиба в
боевых действиях; единственное упоминание о нем приведено выше. Эти факты
подсказывают следующее видение роли сакалиба: они составляли свиту халифа и все
время находились рядом с ним. Халиф же мог дать отдельным спутш-саклаби
поручения или сформировать из них особый отряд, опять-таки для выполнения
специальных задач. В военном отношении сакалиба, таким образом, можно
охарактеризовать как вооруженную свиту; мы вернемся к этому вопросу при рассказе о
сакалиба в Египте.
По словам И.Грбека, борьба с Абу Йазидом стала для сакалиба <лучшей военной школой и
испытанием их верности и деловых качеств> [491, с. 554]. Испытание они прошли
довольно успешно. Ни один слуга-гак-лаби, как можно судить на основании данных
источников, не изменил Фатимидам; кроме того, сакалиба доказали, что им можно
доверять и довольно сложные задания, например, командование войсками. Именно этим, очевидно, объясняется присутствие сакалиба в дальнейшем при фатимидском дворе, где
они продолжали занимать важные должности.
Среди сакалиба, служивших Фатимидам в описываемый период, следует указать, прежде
всего, на человека по имени Джаузар. Изучение истории сакалиба, да и вообще слуг в
Фатимидском государстве, немыслимо без обращения к его биографии. Джаузар начал
служить
Фатимидам сразу после вступления 'УбаЙдуллаха ал-Махди в Раккаду, и его долгая
карьера придворного оборвалась только в 973 г., когда он умер, направляясь вместе с
халифом ал-Му'иззом (952-975) в Каир. С именем Джаузара, таким образом, связан весь
тунисский период истории Фатимидского государства. К тому же мы очень хорошо
осведомлены о карьере этого человека - главным образом благодаря его писцу и протеже
Абу 'Али Мансуру ал-'Азизи, составившему его жизнеописание27. Тем самым мы можем
судить о Джаузаре не по отдельным эпизодам, а по довольно полному и связному рассказу
современника, к тому же знавшего его лично.
О том, что Джаузар принадлежал к сакалиба, мы узнаем от него самого. В 973 г., когда ал-
Му'изз во время переезда в Каир посетил уже смертельно больного Джаузара, тот, по
сообщению присутствовавшего при этом Мансура, сказал: <Клянусь Аллахом, ваш раб
('абд) недостоин по своему положению того, что вы для него сделали, ибо я - лишь ръб-
саклаби, инородец ('абд саклаби а 'джами), и нет у меня иной добродетели, кроме того, что
я раб ваш, повинующийся вашему праведному руководству> [290, с. 144]. В другом
фрагменте, относящемся к более раннему времени, Мансур пересказывает содержание
записки Джаузара к ал-Му'иззу: <И он (Джаузар.
– ДМ.) говорит, что он - саклаби, инородец, не имеющий ни родственников, ни детей> [290, с. 131]. Саклаби именует