Самая яркая звезда на небе

Tippilo

— Я писал ей на каникулах.

— Разве ты не бросил её в конце прошлого года? — спросил Абраксас.

— Да, ну и что, — Райнхардт откинулся на спинку и уставился на огонь. В гостиной оставалась лишь небольшая горстка людей, ученики расходились спать.

— Джулия — горячая штучка, могла бы найти кого-то получше, чем её нынешний парень-грязнокровка, — сказал Абраксас. Норрис согласился. Том издал невнятный звук.

— Видел сегодня его друга, Куффа, он куда-то шёл с Грейнджер, — заметил Норрис.

— Наверное,

чтобы бросить её после ужасного представления на танцах. Одна ночь с Грейнджер, и парень уже жалеет, — ухмыльнулся Абраксас.

— Разве они не исчезли пораньше? Она едва могла идти, — сказал Норрис.

— Спорим, она бревно.

— Не знаю. Она похожа на тех зубрилок, которые оказываются развратницами. Если бы я выебал её… — Норрис будто поперхнулся. Его лицо стало красным, а глаза расширились, будто он пытался, но безуспешно, втянуть воздух в лёгкие. Он схватился за горло, как будто в попытках раздвинуть невидимое сужение горла.

— Малфой, Эйвери, вы не хотите продолжать этот разговор, — прошипел Том. Глаза Тома сузились, а вокруг него вибрировала его магия. Даже пламя очага разгорелось ярче.

Губы Норриса стали пыльно-фиолетового оттенка, когда Том наконец-то отменил заклинание. Он задыхался и кашлял. Он не мог скрыть ужас на лице. Том уже давно не преподавал Норрису столь жесткого урока.

— Держите свои глаза, руки и ёбаные грязные мысли подальше от моей ведьмы, — в тишине трещал огонь. Разве не всего лишь вчера Том взял её на диване гостиной Гриффиндора? Если бы только не встрял этот чёртов эльф.

— Твоей ведьмы? — спросил Райнхардт. Только ему хватило храбрости произнести это вслух.

Том встал и взял книгу со пола:

— У меня появилась девушка, — сказал он. Том не упустил перекошенного лица Абраксаса. Норрис ещё не оправился, чтобы хоть как-то отреагировать.

Том взял своё чтиво и вернулся в кровать.

***

К ужасу Тома, на следующий день у них не было общих уроков с Гриффиндором.

Теперь они были на виду. Она сказала, что расскажет друзьям, а он уже ясно объявил своим. Вскоре это разлетится по всему Слизерину. А потом узнает и вся школа. По этому замку новости разносятся быстро.

Она взглянула на него, когда зашла в Большой зал на завтрак, слегка ему улыбнувшись, а потом вернула внимание обратно своим друзьям. Разве было бы так плохо, если бы они продолжили есть вместе? Не было никаких правил о том, что нужно оставаться за столом своего факультета.

Он взвешивал эту мысль на протяжении всего завтрака и по дороге на занятие. В итоге он заключил, что сядет с ней за обедом. Он решил, что может подождать до этого времени…

Как оказалось, не может. Уже на первой перемене он уже почти терял свой рассудок. Он едва мог сосредоточиться на разглагольствованиях Дамблдора. Что-то про сов и трансфигурацию. Или он говорил про экзамены С.О.В.? Том вообще не слушал.

Единственное, чего

Том хотел, — найти свою ведьму. Он выучил её расписание — она была на травологии. Если он поторопится, то сможет найти её и провести вместе несколько минут. У неё было окно после травологии, а у него — история магии. Профессор Бинс не заметит, если он опоздает на урок.

Всё ради благого дела.

Том не стал терять ни минуты. Как только урок закончился, он вылетел за дверь.

Как и ожидалось, он нашёл её саму по себе в коридоре по пути в библиотеку. Именно там она всегда проводила свои перерывы.

Том схватил её за талию и притянул в поцелуй. Несколько учеников с интересом поглядывали на них. Он хотел, чтобы они видели. Хотел, чтобы они знали, что она его. Захваченная. Никто никогда не заберёт её у него. Вся школа была у него в руках, а теперь получил и её.

Когда их губы были на расстоянии вздоха друг от друга, она отреагировала и оттолкнула его. Он нахмурился.

— Подожди, — она схватила его за руку и потянула за угол, спрятавшись в алькове за гобеленом. Он глазом не успел моргнуть, как её руки обвились вокруг его шеи. Гермиона целовала его.

Её рот двигался по его. Его руки сжимали её бёдра:

— Что ты делаешь? — спросил он.

Она отодвинулась:

— Целую тебя? — она была в замешательстве.

— А к чему эта внезапная передислокация? — сердито смотрел он.

Гермиона нахмурилась:

— Там были люди.

— И?

— Разве нет правил об интиме в коридорах?

— И?

— В смысле «и»?

— Там не было учителей, только ученики, Гермиона.

Она не смотрела на него. Её взгляд был устремлен в пол. Её кудри рассыпались по плечам, заполняя всё ароматом яблок и мёда.

Почему она вела себя виновато?

Это из-за Куффа? Он убьёт ублюдка, если тот снова что-то попытался. Людям не давали второго шанса. Куфф даже не заслужил первого. Он должен считать, что ему повезло, что вообще выжил.

— В чём дело?! — настаивал он. Она поправила портфель на плече. Её молчание сводило его с ума.

Том взял её за подбородок и наклонил голову, заставляя посмотреть на него:

— Почему ты не хочешь, чтобы тебя видели со мной, Гермиона? — слова прозвучали злее, чем он намеревался.

— Я не хотела, чтобы Гасси узнала об этом от кого-то другого, — ответила она. Он и не заметил, как крепко сжал её в объятиях, пока она не поморщилась.

— Ты не рассказала ей?

Он выпустил её, и она покачала головой.

— Почему нет? — Том сжал кулаки.

— Время было неподходящее!

— Что это ещё за отговорка?! Говоришь: «Ой, а я теперь встречаюсь с Томом Риддлом», — и всё!

— Всё сложно!

— Значит, дело в Барнабасе-хуевом-Куффе? — он представлял, как убивает его. Он мечтал убить его. Если бы не Гермиона, хнычущая в ту ночь на полу, он бы убил его.