Самая яркая звезда на небе
Шрифт:
— Закончу в спальне, — огрызнулся он.
Гасси нахмурилась:
— Аластор, всё в…
— Я в порядке! — Аластор был на грани.
Он казался так близок к тому, чтобы взорваться. Гермиона открыла рот, но, зная прошлые вспышки, ничто сказанное ею не поможет. Джулия сдвинула брови. Райнхардт наблюдал за Аластором с бесстрастным выражением лица. Том посмотрел на Гермиону.
— Я устал, — сказал Аластор, забросив портфель через плечо и направившись к выходу.
Арчи поднялся через мгновение:
—
Гасси колебалась, возможно, гадала, стоит ли ей тоже пойти за ними. В итоге она решила этого не делать, вернувшись к своим звёздным схемам с гораздо меньшим энтузиазмом.
— У него всё хорошо? — спросила Джулия. За прошедший месяц они сами задавались этим вопросом множество раз.
— С ним всё в порядке, — ответил Райнхард, его ответ был коротким и жёстким. Гасси и Гермиона посмотрели на него с удивлением.
— В смысле? — спросила Гасси. Ничто в поведении Аластора не указывало хоть на какой-то «порядок».
— Он сказал, что в порядке! — сказал Райнхардт, открывая книгу. — Нам нужно начать эссе, Джулия.
— Ой, точно… — Джулия достала перо и чернила. — Райнхардт, у тебя несколько пёрышек на мантии, — она потянулась, чтобы вытащить их, но он ударил её по руке. Райнхардт выглядел взволнованным. Его глаза расширились, но Гермиона не могла распознать их эмоцию.
— Спасибо, — он щелчком стряхнул неуместные перья. Даже Том нахмурился. Атмосфера стала удушающей.
Гермиона вернулась к книге, пытаясь не обращать внимания на напряжение. Но что-то расслабило её, когда Том положил свою руку обратно ей на колено, поглаживая пальцами. Если бы они были одни, может, он мог бы поднять её выше…
— Что ты читаешь? — спросил он, его губы были лишь в одном вздохе от её уха. Гасси посмотрела на них.
— Эм… О проклятьях.
Гасси вмешалась:
— Ей в последнее время нездоровится из-за её проклятья. Боль совсем её изводит.
Том приподнял бровь. Гермиона испепеляла подругу взглядом. Его рука замерла на её ноге.
— Ты же ему не сказала, Гермиона? — обвинила её Гасси. Гермиона покраснела, она ему не рассказывала. Она думала, что у неё всё под контролем, а она знала, насколько оберегающим может стать Том. Чем дольше она будет молчать, тем труднее становилось это упомянуть.
— Насколько всё плохо? — спросил он её. Его рука крепче сжала её колено. Его ногти впивались в её кожу. Больно. Он был зол.
— Не так плохо! У меня всё схвачено.
— Она просыпается в криках по крайней мере дважды в неделю, — сказала Гасси. Гермиона пнула подругу под столом. Гасси вскрикнула.
— Что за проклятье? — спросила Джулия. Даже Райнхардт посмотрел на Гермиону с интересом. Гермиона не хотела обсуждать всю свою историю проклятия.
Когда она не ответила сиюминутно, заговорил Том:
— Что ты пытаешься
— Боль становится хуже. Я пытаюсь узнать больше о шрамах от проклятий и как могла бы смягчить симптомы. Зелье помогает, но мне нельзя пить его слишком часто.
Том встал со стула.
— Куда ты собрался? — спросила Гермиона.
— Разумеется, помочь тебе! — он отправился к стеллажам. Гермиона перевела сердитый взгляд на подругу, которая даже близко не выглядела извиняющейся.
***
Том в полном молчании проводил её обратно в гостиную Гриффиндора. Она всё ждала, что он даст трещину. Он не произнёс и двух слов с тех пор, как вернулся с кипой книг. Теперь он прожигал её взглядом, следуя рядом по коридорам. Так было, пока он не схватил её за руку и не сбил с курса в сторону свободного угла, а потом прижал к стене.
— Почему ты мне не сказала, насколько всё стало хуже? — гнев в его взгляде было невозможно отрицать.
— У меня всё под контролем, — сказала она.
Он фыркнул. Его сильные руки держали её в ловушке у камня.
Между ними так всегда всё и происходило. Том прижимал её к ближайшей стене. Он вскарабкивался на неё в кровати в Выручай-комнате. Касался её. Но и она хотела касаться его. Невыносимо. Может, она не знала, как делать это правильно, но ей хотелось попробовать.
— Но у тебя не всё под контролем, маленький лев, — он наклонился, скользнув губами по её челюсти в нежной ласке, — иначе бы ты об этом так лихорадочно не читала, — его язык двигался по её коже. Из её горла раздался постыдный звук, отчего он сдавленно рассмеялся себе под нос.
Он опытен и знает, что ему нравится. Что, если она всё сделает не так? До неё были и другие девушки, даже до Вальбурги. Что делали те девушки, чтобы он продолжал к ним возвращаться?
— У тебя нет доступа к запретной секции, — сказала она. Он укусил её за шею. Она застонала. Ей нравилось ощущать его на своей чувствительной коже. Может, и ему это понравится…
— Думаешь, я не смогу получить доступ? — хрипло спросил он.
— Я…
— Думаешь, я не смогу тебе помочь?
— Мерлин…
— Ты не думала, что я хочу тебе помочь?! — он прижал к стене её запястья над головой.
Она тяжело дышала.
— Я не останусь в неведении, Гермиона! — прорычал он возле неё.
— Том! — воскликнула она. Они пропустят комендантский час, но ей было всё равно. Он прижал своё колено между её ног, и она тёрлась о его бедро, отчего по её спине пробегал электрический ток.
— Ну разве ты не бесстыжий маленький лев? — он взял оба её запястья в свою одну широкую ладонь, оставляя своими губами синяк за синяком на её шее и ключице.