Самый богатый пещерный человек
Шрифт:
«Ну, да, я ищу покой, — подумалось мне, — но вряд ли найду его здесь». Тем не менее, сев на стул, я начал читать. Каждый раз, встречая слово «братия», я полагал, что это «браться». «Должно быть, это какой–то духовный термин», — решил я. Вы бы удивились, как много надо «браться» в Книге Деяния святых Апостолов!
Хотя я с трудом разбирал устаревший язык версии короля Иакова, истории меня заинтересовали. Казалось, Сам Бог находился там, убеждая меня, что все это — правда. Мне понравилась история Адама и Евы, и я желал бы, чтобы она оказалось правдивой, тогда я бы лучше стал относиться к себе. Если
История о потопе захватила мое воображение. Если вода покрывала всю землю, то неудивительно, что, когда я жил в Нью–Мексико, обнаружил останки морских обитателей на высоте 2 100 метров! Это также объясняло, почему стены каньона такие гладкие на высоте сотен метров. Катастрофический бушующий потоп, несущий тонны ила, был более вразумительным ответом, чем все, что я когда–либо слышал.
Устав сидеть на жестком стуле, я поднялся и пошел к гамаку, чтобы продолжить чтение. Когда от голода свело желудок, неохотно отложил Библию и пошел готовить обед. Затем я сел за «стол» (перевернутое ведро), положил книгу на колено и продолжил чтение за едой.
Иаков напоминал мне себя самого. Его обман привел к проблемам в семье, и ему пришлось убежать, чтобы спасти свою жизнь. Мне вспомнились все мои побеги из дому. Дойдя до места, где он наконец вернулся к отцу, я чуть не заплакал.
Я прочел и перечитал десять заповедей. Оказалось, что это просто совершенный свод правил! Четвертая заповедь предписывала святить седьмой день, поэтому я посмотрел на старый календарь, висевший у меня в «спальне». «Разве седьмой день — суббота?» — удивился я. Потом я прочитал заповеди в третий раз и подумал: «Если бы все люди жили по этим заповедям, как бы изменился наш мир!»
Тяжелее стало читать последние главы Книги Исход со всеми непонятными именами, которые невозможно было выговорить, и я отложил Библию. Однако продолжал постоянно думать об этих историях и стал понимать, что Богу отнюдь не безразлично, что происходит с людьми.
Как–то я встретил в городе одного чудака–христианина, но не стал избегать разговора с ним, как раньше, а сказал, что читаю Библию.
— Но истории закончились, — с грустью сказал я. — Теперь пошли имена и числа, и все повторяется. Что, больше не будет хороших историй?
— Напротив, в Библии историй полным–полно, — ответил он. — Попробуй прочесть Новый Завет, в Евангелиях от Матфея, Марка, Луки и Иоанна рассказывается об Иисусе Христе.
— Не уверен, что верю в Иисуса Христа, — медленно произнес я.
Он не стал спорить.
— Как хочешь, — сказал он.
Но все же я решил почитать Новый Завет. Евангелие от Матфея начиналось с родословной, и я уже подумал было, что ошибся, но вскоре перечисления «родил того–то и того–то» закончились, и я с радостью обнаружил, что это история с сюжетом. Поначалу читал настороженно, но увидел, что Иисус не обманщик и шарлатан, ищущий Своей славы, а отзывчивый, сильный, заботливый и прощающий. Он ходил, уча людей, исцеляя и воскрешая их из мертвых.
Я почувствовал Божественное присутствие, убеждающее меня в том, что Библия говорит
Ну, может, и так, но мне захотелось проверить. Посетив общественную библиотеку в Палм Спрингз, я убедился, что Иисус был не просто исторической личностью — все исторические события отсчитываются с даты Его рождения!
Закончив Евангелие от Матфея, я перешел к Евангелию от Марка, который рассказывал почти то же самое, но описывал больше событий. Мне очень понравилось Евангелие от Луки, особенно история о блудном сыне. Казалось, что я и есть тот непослушный сын, которому надо обратиться к Небесному Отцу.
Лука писал о добром самарянине. Я подумал обо всех людях, которые прошли мимо меня, когда я был совершенно опустошен. И вот встретился тот христианин и, как добрый самарянин, помог мне. Христианство предстало передо мной в новом свете, и все другие религии поблекли по сравнению с ним. Библия учила меня не в самом себе искать силы, а в Иисусе. Он даст мне покой и прощение, которые я так искал.
Евангелие от Иоанна, с его глубоким пониманием Бога и Господней любви, очень меня заинтересовало, и я понял, что меня привлекает Христос.
Закончив все четыре Евангелия, я знал: мне нужно решить, как поступить с Иисусом. Я был убежден, что Он на самом деле жил, но кто Он такой? Одно из трех: Иисус или сумасшедший, или обманщик, или действительно Тот, за Кого Себя выдавал, — Сын Божий.
Всем сердцем я хотел узнать истину. Мне не приходило в голову помолиться, чтобы Бог направил меня, но уверен, Господь знал мое искреннее желание вникнуть в Писание и помогал постигать Его.
«Может, Он был сумасшедшим?» — спросил я себя и вспомнил, как часто Христос всего несколькими словами заставлял Своих врагов умолкнуть. Я подумал о силе Его слов (например, в Нагорной проповеди) и о том, как Иисус читал мысли и намерения человеческих сердец. Нет, решил я, Он не был сумасшедшим. Он обладал блестящим интеллектом.
Тогда, может, Он был лжецом и обманщиком?
Но всю Свою жизнь Христос бескорыстно служил людям, исцелял больных, воскрешал мертвых и изгонял бесов. Всего Себя Он посвятил проповедованию истины и разоблачению лицемерия. Будь Иисус обманщиком, Ему бы не стоило труда соврать на суде и избежать смерти. Я был ужасным лжецом, а, как говорят, рыбак рыбака видит издалека. Нет, Христос обманщиком не был.
Вывод напрашивался сам собой.
Должно быть, Иисус есть Тот, за Кого Себя выдавал, — Бог, ставший плотью и пришедший на землю, чтобы обитать с нами. Когда это дошло до моего сознания, я упал на колени прямо там, в пещере.
— Господь Иисус! — громко воскликнул я. — Верю, что Ты — Сын Божий и мой Спаситель. Верю, что Ты заплатил за мои грехи. Хочу, чтобы Ты вошел в мою жизнь и показал мне, как следовать за Тобой.
Сатана тут же попытался заставить меня пожалеть о сделанном шаге. Я почувствовал, как силы добра и зла стали бороться в моем сердце.
«Что ты делаешь? — спрашивал сатана. — Да ты просто одичал здесь! Смотри, ты уже сам с собой разговариваешь! Как бы там ни было, ты — законченный грешник. Помнишь, сколько зла ты совершил? Ты зашел слишком далеко».