Самый лучший комсомолец. Том 4
Шрифт:
– Конечно! – он пододвинул мне аппарат и деликатно предложил. – Это конфиденциально? Я могу подождать в коридоре.
Просто прелесть, а не кадр – полностью подконтрольный, но подхалимажа, как ни странно, совсем не ощущается – просто хорошо делает свою работу, не теряя достоинства.
– Спасибо большое, Василий Петрович, – покачал я головой. – Никаких секретов нет, просто забыл на прием кое-куда записаться.
Набрав номер, услышал:
– Приемная Председателя КГБ. Что вы хотели?
– Здравствуйте. Это Сережа Ткачев беспокоит.
Кинофункционер побледнел.
– А, это ты! – голос секретаря резко потеплел. – Когда хочешь?
– Мне по личному вопросу, так что – когда можно, но пятого июня я в Японию улетаю. Буду очень благодарен, если товарищ генерал армии сможет уделить мне три минуты времени до этой даты. Но если нет – уже после командировки.
– Секунду, – попросил секретарь.
– Семен Кузьмич – ценитель хорошей литературы и кино, – слил я Василию Петровичу стратегическую информацию. – «Семнадцать мгновений весны» во многом таким хорошим благодаря ему получился. Вот, хочу будущий проект обсудить – про шпионов.
– Вот как! – с облегчением на лице покивал кинофункционер.
– Товарищ генерал сможет принять тебя сегодня, – порадовал новостью вернувшийся к телефону секретарь. – В любое время.
– Я тогда через… – посмотрел на «штурмана»-Виталину.
– Двадцать две, – шепнула она.
– Двадцать две минуты прибуду. Спасибо.
Положив трубку, попрощался в Василием Петровичем, и мы вышли в коридор, где Вилка схватила меня за руку и перешла на бег.
– Могла бы и с запасом взять! – укоризненно заметил покорно бегущий за ней я.
– Так не интересно! – обернувшись, улыбнулась она.
Вот ехидина! В машине она спросила:
– А тебе зачем к Цвигуну?
– Если расскажу – будет не интересно! – с удовольствием отомстил я.
Долетев до Лубянки, скоротали «бонусную» минутку – пунктуальность наше все! – поцелуями и обнимашками. Поправив одежду, вошли внутрь, Вилка для порядка показала дежурному «корочку», и мы направились к Семёну Кузьмичу. В коридоре – народ в штатском, и я всех этих «дядей» знаю, поэтому поручкались, я траванул анекдот, и под сочный гогот мы с Виталиной зашли в приемную. Товарищ секретарь проводил нас к начальнику и выставил на стол чайный набор с сушками.
– Что у тебя, Сережа? – с улыбкой доброго дедушки на румяном лице спросил Цвигун.
– Я, Семен Кузьмич, совершенно не в курсе, что обо мне думают коллеги по цеху, – смущенно отводя взгляд, начал я его подбивать на злоупотребление служебным положением. – Это, конечно, курам на смех, но душу любопытство гложет так, что хоть вой.
– Прослушку хочешь кому-то установить? – ухмыльнулся он.
– Если это никак никому не навредит, – возя пальцем по столу, кивнул я. – Я понимаю, что это не совсем законно и вообще даже преступление, но… – развел руками.
– У нас новичков нынче много, – успокоил меня товарищ Цвигун. – Пускай учатся. Кого слушать
– Спасибо большое, Семён Кузьмич! – поблагодарил я. – Меня волнует мнение… – перечислил ряд деятелей Советской культуры. – Я понимаю, что это – трата ценных человеко-часов и бюджета Комитета, поэтому, если можно, я бы хотел оплатить потраченное товарищами из прослушки время из своих средств.
– Не убудет, – отмахнулся Семён Кузьмич. – Практические занятия бюджетом предусмотрены, и кое-кого из названных тобой граждан мы уже и так «слушаем». Кого – не скажу! – подмигнул. – Полные стенограммы мы тебе не дадим – только там, где про тебя. Сам понимаешь – неприкосновенность частной жизни наших граждан мы блюдем.
– Само собой, Семен Кузьмич, мне только там где про меня и надо, – благодарно кивнул я. – Спасибо большое. Не будем вас больше от настоящих дел отвлекать.
– Да ты погоди, – остановил он встающего меня. – У меня ответная просьба есть – найдется в твоей деревне участок соточек в двадцать?
Еще один дачник на мою голову!
– Земли у нас полно. Вам и гектар найдем! – улыбнулся я.
Так-то оно и хорошо – моральный должок сразу отдам.
– Гектара мне не надо, – улыбнулся он. – А вот дачку с банькой бы построил. Продашь кирпичей товарищу генералу?
– Вам – по себестоимости отгрузим, – пообещал я.
По тому же принципу, что и Фурцевой с Зыкиной – «как своим», так сказать.
– Завтра помощника отправлю, участок выберет. Выбрать же можно? – уточнил он.
– Выбор у человека должен быть всегда, – глубокомысленно заявил я. – Присылайте, конечно, все в лучшем виде обеспечим. Мы недавно два пруда новых вырыли – один совхозникам купаться, другой – рыбачить. Вот неподалеку от второго очень хороший участок есть – сосны кругом, красиво.
– Сосны и рыбалку я люблю, – мечтательно прищурился товарищ Цвигун. – Все, беги, тоже дел поди этим самым жуй.
– Командировка, – развел я руками, поднимаясь со стула. – Придется ускориться, весь график полетел. Но приказы Партии не обсуждаются – надо, значит надо.
– Ты, Сережка, не переживай, – пожимая на прощание руку, успокоил меня Семён Кузьмич. – «Девятка» твою безопасность обеспечит на высшем уровне. Это в Корее… – он поморщился, видимо вспомнив дедов нагоняй, который после покушения просто обязан был состояться.
– Сложный регион, со своей спецификой, – закончил я за него. – Я понимаю, Семен Кузьмич, и в Японию поеду со спокойной душой – идеальной охраны не бывает, но «Девятка» по праву считается лучшей в мире.
– Я ребятам твои слова передам, – пообещал он. – Чтобы соответствовали!
И на этой оптимистичной ноте мы с Вилкой покинули гостеприимную (для меня, не для врагов Родины) Лубянку.
– Понимаешь, что это значит? – по пути домой спросил я Виталину.
– Что скоро в нашей деревне прибавится «дачников»? – догадалась она.