Самый лучший комсомолец. Том 4
Шрифт:
– Верно! – одобрил я. – Из списка! – указал на выбравшегося из государственной (потому что частных пока нету) рюмочной, пошатывающегося от количества выпитого дядьку лет сорока.
Мне уже пятую папку с разыскиваемыми гражданами выдать успели, больше двух сотен опознал и передал куда надо.
Виталина показала в окошко распальцовку, и бравые «дяди» скрутили падшего товарища.
– Никогда не надоест! – улыбнулся я девушке.
– Это ты поэтому товарищу генералу участок рядом с Фурцевским сосватал? – улыбнувшись в ответ, спросила она.
– Поэтому, – подтвердил я. – Их же охранять всех будут, и распылять
– Потому что, Сережа, на старой даче Екатерины Алексеевны у нее во дворе насос стоял, воду качать из скважины, – поделилась неожиданным фактом Вилка. – А у нас – централизованное водоснабжение. Ты много деревень видел, где из крана горячая вода течет?
– Кое-где видел, – пожал плечами я. – Но ограниченно – когда котельная есть, от нее иногда близлежащие дома запитывают. Но это я так, для порядка ворчу, по-стариковски, – процитировал Полевого.
Девушка хихикнула и продолжила:
– Канализация тоже не везде есть. У Павла Анатольевича, например, нету – а он генерал-полковник.
– Направление не престижное потому что у него, – предположил я. – Никто не занимался толком.
– Верно, – подтвердила она. – И у нас «не престижное» было. Да вообще никакого не было – колхозы и колхозы, живут как-то да и ладно. А тут ты появился – дороги протянул, электричество, канализацию, воду – словом, образцово-показательную «Потемкинскую деревню» и построил! – мелодично рассмеялась. – Вот ты жалуешься, что уголовщины много…
– Жалуюсь, – поддакнул я.
– Но в других населенных пунктах с соразмерным населением преступность выше в разы! – выдала она удивительный факт.
– Равняться нужно на идеал, а не почивать на лаврах, став чуть лучше окружающих, – оправдал я свое пренебрежение статистикой.
– Это понятно, – отмахнулась она. – У нас воровать смысла не осталось – меньше двух сотен никто не получает, в магазинах чего только не найти… Знал, что к нам москвичи отовариваться ездят?
– Знал, – хохотнул я. – Кооперативную продукцию в основном такие вот «туристы» и разбирают.
– Поэтому удивляться здесь нечему – это в твоих глазах у нас там деревня с нюансами, а для окружающих – какая-то ожившая утопия. И от Москвы близко – сорок минут с нынешней-то дорогой. Уверена, часть будущих «дачников» в «Потемкине» почти на ПМЖ останутся.
– Хорошо, что с Дальним Востоком у них так не получится, – в предвкушении будущих свершений с улыбкой потянулся я. – Ля какая! – указал на припаркованный у кооперативного ресторана «Мерседес».
– Любовь Петровны Орловой автомобиль, – узнала машину Виталина. – А вот и она сама, – замедлившись, дала мне посмотреть, как пожилая когда-то главная актриса СССР, общаясь со спутниками, вышла из ресторана и прошествовала к автомобилю.
Стремительно начинающийся дождик заставил свиту развернуть над актрисой купол из зонтиков, ну а мы поехали дальше.
– Высоцкий, говорят, тоже себе скоро «Мерседес» притащит, – поделился я слухами. – Нет бы валюту на что-то хорошее потратить.
Но лучше так чем морфинизмом увлекаться.
– Любовь Петровне подарили, – заступилась за Орлову
– Да я не о ней, – отмахнулся я.
– Потому что женщина? – осуждающе посмотрела на меня девушка.
– Трудно быть шовинистом, когда вокруг одни подкаблучники, а собственная невеста в любой момент может шею свернуть, – отмазался я. – Не о ней – потому что подарили! Да фигня, это все – только начало, скоро забогатевшие кооператоры начнут пороги обивать на тему доставки в СССР автомобилей так называемого представительского класса. Законом же предусмотрена возможность получения валюты, если твоя продукция на экспорт за Занавес идет. На руки не дают, но отоваривать можно. А еще я недавно товарища Щелокова отговорил для МВД «Мерсы» закупить. Совсем охренели – высшие государственные должностные лица просто обязаны ездить на изделиях отечественного автопрома, иначе становится странно – почему царевы люди на импорте гоняют, а народу нельзя? – хохотнул. – Так он в свою «Волгу» один хрен движок немецкий запихал и салон «прокачал» – кожа с красным деревом и инкрустированный драгоценными камнями набалдашник на рукоятке переключения скоростей.
– Сибарит, – осуждающе вздохнула Вилка.
– Колхозник в хреновом смысле, – поправил я. – Это когда из «грязи в князи» по пути потеряв часть самоконтроля. Он же важная обезьяна, так почему никто об этом не знает? Непорядок! Ох и пойдет скоро ржака на тему миллионеров-кооператоров. Я уже анекдоты и некоторые ловушки народу на потеху приготовил.
– Например? – захотела она подробностей.
– Например в телевизор придет специально подпущенный товарищ, которого мы оденем в пиджак удивительного малинового цвета. Размер понтов имаджинируешь?
– Имаджинирую! – заржала Вилка. – А анекдоты?
– Один кооператор хвастается другому: «Вчера крутой подарок жене на день рождения купил – яйца Фаберже, причем сразу оба».
Заметив у станции метро сидящую за укрытым тентом прилавком с пирожками знакомую фигуру, прервал смех девушки просьбой:
– Давай с той дамой поговорим.
– Знаешь ее? – послушно замедляясь и поворачивая, спросила она.
– Мария Ивановна, моя бывшая учительница русского и литературы, – кивнул я. – Уволена из-за любви к повести покойного Солженицына.
– Всем не поможешь, Сережа, – выдала дельный совет Вилка.
– Всем и не пытаюсь, – отмахнулся я. – Но конкретно здесь возможность есть, и я ей воспользуюсь.
Покинули автомобиль, укрылись зонтиками и подошли.
– Здравствуйте, Мария Ивановна! – поздоровался я с пожилой бывшей учительницей, слепо глядящей куда-то внутрь себя.
Прямо жалко – словно постарела лет на двадцать. Но это нет – просто в платочке и с шалью на плечах все старше выглядят.
– Ой! – в глазах мелькнуло узнавание, морщинки на улыбнувшемся лице немного разгладились. – Здравствуй, Сереженька! Как вырос-то!
– Почти сто семьдесят сантиметров, – похвастался я. – А у вас как дела?
– Да я что, я не жалуюсь, – отвела она взгляд. – Вот, работу нашла, к пенсии прибавка, внукам на подарки хватает.
Горло неприятно запершило, и это – не от простуды.
– А это у вас кооператив? – спросил я.
– Кооператив, – подтвердила она.
– Мария Ивановна, врать нехорошо, – мягко заметил я. – Вы же нас этому сами учили.
Шмыгнув носом, она подняла на меня начавшие увлажняться глаза: