Сара Фогбрайт в академии иллюзий
Шрифт:
Граф побагровел и принялся хватать воздух ртом. Кажется, он и слова не мог из себя выдавить.
— Дело ещё можно решить, не поднимая шума, — сказал мистер Твайн с некоторой жалостью. — Я убедил маркиза молчать. Но только посмейте что-то заявить полицейским, и газеты завтра же вас прославят. Станет известно и об украденных изобретениях, и о похищении детей…
— Похищении? — завопил граф, обретя голос. — Да эти проклятые дети сами навязались!
— Это вы объясните полиции, — сказал комиссар, вынимая из кармана нейтрализатор, и шагнул ко мне. — Есть свидетели,
Прибор затрещал, и крошечные молнии заплясали у меня перед глазами. Я зажмурилась.
— Да как вы смеете! — задыхаясь от гнева, воскликнул граф. — Вы пришли, наложили на них иллюзию, обманули меня, вы…
Нейтрализатор затих, и я открыла глаза. Мистер Твайн тем временем поманил к себе Персиваля и равнодушно сказал, пожав плечами:
— Правда? Ничего подобного я не делал. Разве я накладывал на вас иллюзию, дети?
— Мы вообще вас первый раз видим, — сказал Персиваль и немного пригнулся, чтобы комиссару было удобнее действовать нейтрализатором.
— Времени осталось мало, — произнёс мистер Твайн. — Кажется, я слышу, как в дверь стучат. Надеюсь, милорд, вы примете разумное решение.
— А! — воскликнул граф, вращая глазами, и вцепился себе в волосы. — А!
Похоже, от него не стоило ждать разумных решений. Но в этот самый миг, когда все мы уже слышали доносящиеся из вестибюля голоса, и среди них — визгливый голос миссис Колин, что-то запрыгало вниз по ступеням, позвякивая, и покатилось по полу. Комиссар подставил ногу, а затем наклонился и поднял этот предмет.
Это был золотой браслет с рубинами, по виду старинный.
— Это наше! — закричал сверху кто-то из тройняшек. — Мы первые нашли!
— Хм, — задумчиво сказал мистер Твайн, поднося браслет к глазам и разглядывая. — Невероятно! Похоже, это из сокровищ первого графа Камлингтона.
— И они наши! — всполошились тройняшки.
Комиссар, не обращая на них внимания, поднял взгляд на графа и спросил:
— Разве не этого вы хотели в конечном счёте? Богатства? Кажется, вы только что получили искомое, хотя и не тем путём. Отчего бы вам теперь не согласиться на мои условия? Как я понимаю, это утерянные сокровища вашего предка, дарованные короной, и Альфред Четвёртый не станет возражать, если вы оставите их себе… Если, само собой, ваши тёмные дела теперь не всплывут.
— А сам предок лежит здесь, внизу, — гулко сообщил мистер Харден из заточения. — Наверняка ступени как-то фиксируются, но то ли он однажды забыл это сделать, то ли механизм испортился — словом, он здесь. Мы на него упали.
— Какая находка! Общество будет взволновано и потрясено, — сказал мистер Твайн. — Какие заголовки вы предпочтёте, милорд?
Граф ожидаемо выбрал деньги и славу.
Когда полицейские вошли, держась настороже и готовясь нас вязать, граф Камлингтон так ловко раздал им указания и развернул спасательную операцию, будто ради этого одного и звонил в участок. Миссис Харден переменила платье и явилась, желая торжествовать, и теперь ничего не понимала и только хлопала глазами.
— Но, Лесли… — бормотала она, хватая графа за локоть. — Разве ты откажешься от
— Не слушайте эту женщину, она не в себе, — с улыбкой сказал граф, смахивая её цепкие руки со своего рукава. — Её муж там, внизу. Она так встревожилась из-за этого, что схватила корзинку яиц и принялась бить себе о голову — бац, бац! Бац! Поглядите только на все эти следы в её волосах. Бедная, бедная миссис Харден! Она всегда была со странностями.
— Лесли! — вскричала она. — Да что ты несёшь?
— Не тревожьтесь, мэм, — сочувственно произнёс один из полицейских. — Мы мигом вызволим вашего мужа.
— Уведи её, Виктор, — велел граф. — Пускай миссис Колин заварит ей успокаивающий чай.
Миссис Колин и сама теперь ничего не понимала. Её лицо, без того длинное, вытянулось ещё больше, но она хотя бы не спорила и, обняв миссис Харден за плечи, увела её прочь. Виктор удалился с ними и позаботился, чтобы они не вернулись.
Полицейские намаялись со ступенями, не зная, как их удержать, чтобы не опускались. Наконец их заклинили стулом и при помощи ремней и верёвок подняли господина Сторма. Тот заметил Сэма, с которого единственного не сняли иллюзию, поскольку стало не до того, и, растрогавшись, воскликнул, протягивая руки:
— Дочушка моя, красавица! Я ж так и знал, что ты явишься бате на выручку. Этим-то говорю: ягодка моя и под землёй меня сыщет…
— Батя! — зашипела Хильди, проталкиваясь к нему. — Это ж Сэм, ты чё, не видишь? И он страшный, как пятка тролля, как спутать-то можно было! Ты чё, батя?
Комиссар ловко умыкнул Сэма. Тот исчез за спинами, как кролик в шляпе фокусника, и через мгновение возник уже в своём привычном обличье. Полицейские, поглощённые делом, ничего не заметили.
Вот из щели выбрался Оливер, весь запылённый, в каменной крошке. Он заморгал, привыкая к свету, а затем поглядел на меня и сказал только одно:
— Мисс Сара!
Ох, лучше бы он меня ругал! Прежде он никогда не говорил со мной таким чужим холодным тоном. А за его спиной уже поднимался мистер Харден, опираясь на руки полицейских, и тоже смотрел на меня весьма неласково.
— Вы уже познакомились с мистером Харденом? — спросила я, чтобы сказать хоть что-нибудь. — Ах, Оливер, ты никогда не угадаешь, как мы с ним встретились! Он влез ко мне в окно, и мы провели ночь вместе, а потом обручились, но перед этим я вытащила его из тюрьмы…
— Сара, это звучит чудовищно, — перебил меня мистер Харден, страдальчески заламывая брови. — За что вы так со мной?
— Мисс Сара, — осторожно сказал Оливер. — Зная вас, предположу, что всё было, м-м… не совсем так…
— Нет, нет, всё было именно так! — горячо заспорила я и тут осознала, что он имеет в виду.
Я развернулась, собираясь немедленно покинуть этот дом и идти, не останавливаясь, до самого Дамплока. Жар моих щёк мог бы растопить весь снег по пути. Но — и кто бы сомневался, зная мою удачу! — стена выбрала именно это время, чтобы двинуться вниз, скрипя и лязгая, и мы застряли в тесном закутке, пока там, снаружи, не разобрались, как нас выпустить.